– Я раньше никогда не закапывала трупов.
– Говорю тебе, Энни: забудь об этом. Не было ничего.
– Ты-то можешь так считать, а я – нет.
– Ладно, отвезу тебя домой.
Он взглянул на сестру. Та сидела у окна и смотрела на улицу.
– Ты, Синдра, останешься здесь. Дверь никому не открывай. К телефону не подходи. Я постараюсь вернуться как можно скорее.
Синдра равнодушно кивнула.
В машине Энни не сказала ему ни слова. Ее поведение ему чертовски не понравилось, но ничего не поделаешь.
– Буду звонить, – пообещал ой, высаживая Энни на улице.
Она молча прошла к себе. У него было сильное подозрение, что она еще доставит немало хлопот. Да, к сожалению, он ничего не может поделать.
Женщина-продюсер положила на него глаз. Этот голодный взгляд ни с чем не спутаешь.
А высокий его возненавидел. Возможно, он тайный гомик, но держится за эту женщину и не хочет ее потерять.
Директор старался быть любезным со всеми.
– По-моему, он не нуждается в пробах, – сказала женщина. – А как по-твоему, Джоэл?
Высокий передернул плечами.
– Как хочешь.
– Я очень доволен, – сказал директор.
Ник сидел и слушал – они говорили о нем так, словно его тут и не было.
– Может, пускай снова нам почитает? – спросил кто-то.
– Незачем, – сказала женщина, нетерпеливо постукивая ногой.
– Кинокамере он придется по вкусу, – сказал директор и провел рукой по своей лоснящейся седой шевелюре. – Он бросается в глаза.
– Я бы посмотрела, какое у него тело, – сказала женщина, закидывая ногу на ногу. – Вас не затруднит снять рубашку?
Как нужна ему сейчас Фрэнсис, да где она? Никто его не предупредил, что придется раздеваться.
– В фильме есть сцена, где вы в постели с подружкой главного героя, – пояснил директор. Нельзя, чтобы вы выглядели лучше кинозвезды.
Все засмеялись.
Ник встал и неуклюже стянул с себя рубашку.
– Великолепно, – сказала женщина.
– Вне конкуренции, – добавил директор.
– Мы вами займемся, – сказал высокий. Выбраться оттуда было весьма приятно.
Сидя в машине, он постарался вспомнить, что случилось за последние двадцать четыре часа. Он – да простит его Бог! – закопал тело. Закопал, черт возьми, мертвое тело в пустыне Невады, и это делало его причастным к убийству. Господи! Может, Энни права? Может, надо было позвать полицию и Синдра должна бы все объяснить?
Нет. Она бы не смогла оправдаться.
Из здания вышла женщина-продюсер и села в бежевый спортивный «мерседес». Большие стекла солнцезащитных очков и многозначительная улыбка. Интересно, с кем она спит. С высоким наверняка. А может, и с директором.
Снимать там рубашку ему было неприятно, как-то унизительно. Он – актер, он не занимается стриптизом.
Женщина уехала, и он вскоре последовал за ней. Ее «мерседес» помчался по бульвару Сансет. У семафора он догнал ее и окликнул:
– Эй! – Она посмотрела на него словно видела впервые в жизни.
– Ник Эйнджел – сказал он, опустив «о», как советовала ему Джой.
– А мы разве с вами знакомы? – спросила она и поправила громадные зеркальные очки.
«Стерва!»
Он включил фары и поехал домой. Синдра ушла. Что за неудачный день!
Домохозяйка загорала на солнце.
– Вы задолжали за два дня, – напомнила она, когда он быстро проходил мимо.
– Я заплачу.
