– Мы не рекламируем этот факт, но мы вместе учились в школе.
– Ты шутишь?
– Нет, не шучу.
– Так как же ты до сих пор ею не завладел? Она же просто изумительна. А ты знаешь меня, Ник, я нелегко впадаю в энтузиазм.
Это была правда. Фредди женщин почти не замечал и никогда не обсуждал их достоинства. Сексуальная лихорадка для него не существовала.
– Э… сделай одолжение, – сказал Ник, – никому не рассказывай об этом. Я не уверен, что Лорен это понравится, чтобы все узнали, Я тоже думаю, что не надо об этом оповещать всех и каждого.
– Но почему же? Неужели это такой уж большой секрет, что вы учились с ней в школе?
Ник вздохнул:
– Мы с ней не только учились вместе, было кое-что и другое.
– Так ты ее все-таки уложил?
Как это не похоже на Фредди – употреблять подобные выражения.
Ник был просто шокирован.
– Эй, Фредди, – ответил он весьма резко. – Это она уложила меня. Какая тебе разница? Я не отвечаю на такие вопросы.
Но Фредди как будто не заметил его раздражения:
– Но она действительно прекрасна, Ник.
– Знаю.
Он повесил трубку и некоторое время просто бесился. С чего это Фредди так ею интересуется? Но еще ни о чем не успел как следует подумать, как позвонила по внутреннему телефону Энни.
– Обед готов, – сказала она.
У них был повар, но недавно Энни окончила курсы изысканной кухни, и теперь три раза в неделю все наслаждались ее кулинарными сочинениями.
Он сошел вниз, сел за обеденный стол и стал ковырять вилкой в полной тарелке мучных равиоли.
– Тебе не нравится? – спросила она укоризненно.
– Они горькие, – ответил он, отодвинув тарелку.
– Господи, ну, я, по-видимому, ничем не могу тебе угодить, а?
– Но ты же спросила мое мнение.
– Мы дома, Ник, – ответила она сердито, – ты не на сцене с поклонницами, и незачем из всего устраивать суету и показуху. Я ведь тебе не служанка и не жди, что я тебе буду во всем угождать.
– Знаешь что, Энни?
Она гневно уставилась на него:
– Что?
– А, ладно, к черту, не обращай внимания.
В эту ночь он не мог уснуть. Он лежал в постели и представлял себе Лорен, как она там, в своем уединении на Беверли-Хиллз. О чем она сейчас думает? И ждет ли встречи с ним так же нетерпеливо, как он?
Вошла Энни. На ней был пеньюар цвета слоновой кости. Это означало, что ей нужен секс.
Господи! Ну да, иногда он занимался этим и с женой. Ведь это был его супружеский долг, правда? Но он никогда не думал, что секс может стать такой обузой, а вот оказалось, может.
На следующее утро он встал и ушел из дома раньше, чем Энни проснулась. Сейчас вместе с ним будет сниматься для проб Лорен. Он не хотел заставлять ее ждать.
Студийный лимузин заехал за ней в семь утра. На ней были джинсы, теплая рубашка, бейсбольная шапочка, огромные темные очки – и никакой косметики.
– Доброе утро, мисс Робертс, – приветствовал ее шофер, разглядывая в зеркало заднего вида. Он был молод и красив, типичный голливудский персонаж. – Сегодня ясно. Никакого смога.
– Очень приятно, – ответила она.
– Но это явление необычное, – продолжал он.
Черт возьми, он хотел поговорить, но она была не в настроении. В другое время она бы посмеялась с ним, задавала из вежливости разные вопросы, болтала с ним всю дорогу до студии, даже если бы ей этого не очень хотелось. Но теперь она стала другой Лорен, теперь она не желала быть всем приятной. Она подняла стеклянную перегородку, прервав его на полуслове.
Пиа хотела вылететь вместе с ней, но она сказала «нет», в этой поездке она будет одна. Само это путешествие должно стать пробой, вернее, испытанием. Она теперь зрелая личность и вовсе не намерена превращаться в тесто при новой встрече с Ником.
По приезде на студию ее сразу провели к косметичке.
– У меня свои собственные представления о макияже, – сказала она мастеру.
