эскадры, в ходе Крымской войны искавшей российский флот по всему миру, заходили в бухту Золотой Рог, где сегодня расположен Владивосток, и назвали увиденную ими гавань «Порт-Мэй» (Port May), что неожиданно рифмуется с Хайшеньвэем (а также с «внешним Дунбэем», как зовут всё нынешнее Приморье китайцы). Англичане и французы дали свои названия и другим географическим объектам в районе нынешнего Владивостока: залив королевы Виктории (ныне — Петра Великого), залив императора Наполеона (нынешний Уссурийский), полуостров принца Альберта (в русской версии — Муравьёва- Амурского). До основания Владивостока оставалось несколько лет, в течение которых были заключены договоры с Китаем (см. «Муравьёв-Амурский»), сделавшие возможным освоение данных территорий Россией. Иначе история могла пойти совсем по другому руслу. Англичане, например, планировали превратить Порт-Мэй в «Северный Гонконг».
Что до французов, то знаменитый Лаперуз прошёл вдоль приморских берегов ещё в 1787 году, оставив сохранившееся до наших дней наименование «Терней» (так называется райцентр на севере Приморья, где рубится лес и нерестится лосось) — в честь французского мореплавателя адмирала Шарля д’Арсака де Тернея.
Халулаевцы — военно-морские супермены. Халулай (вар. — Холуай) — старое название бухты Новый Джигит на острове Русском (см. «Русский») под Владивостоком, где расположен 42-й морской разведывательный пункт специального назначения (считается, что расположение и профиль подразделения засекречены, но, как это обычно и бывает, секрет известен каждому базарному китайцу). О подвигах халулаевцев ходят легенды. Каждый халулаевец легко может справиться как минимум с Чаком Норрисом, а в день ВМФ, особенно если освежится в фонтане на Набке (см. «Макар»), — и с тремя сразу. Перед выборами Госдумы-2011 вице-премьер Шувалов даже отправил своего сына служить на Халулай, но «Единая Россия» во Владивостоке всё равно проиграла.
Ханка — не наркотик-опиат и не водка, а озеро в Приморье на границе с Китаем, где в своё время Дерсу Узала спас Арсеньева (см. «Арсеньев») от гибели (от «ханы»). Самый крупный пресноводный водоём Дальнего Востока. В Ханке водятся редкий китайский окунь «ауха», дальневосточная черепаха, амур, толстолоб, змееголов. Возможно, именно Ханке обязана своим наименованием наркотическая «ханка», поскольку Приханкайская низменность (наша Чуйская долина) — место обильного дикого произрастания южноманьчжурской конопли (см. «Химка»).
«Хапи» — китайское пиво, которое варят на заводе в Харбине. Этот первый в Китае пивоваренный завод основал в 1900 году русский купец Рублевский. Немцы, построившие пивзавод в Циндао, были вторыми.
Химка («химарь», «дуст», «дурь») — наиболее популярный местный курительный наркотик, представляющий собой концентрированное гашишное масло, смешанное с табаком. Готовится из местной дикорастущей конопли при помощи ацетона или другой «химии». Приморцы очень гордятся химкой и считают местную рецептуру уникальной: «На химку приморскую не сетую — сам курю и друзьям советую» (фольклор). Популярные в специфической среде сайты указывают: «Как справедливо отмечают сотни планокуров на малообъятных просторах бывшего эсэсэсэра, химка — дальневосточный прикол… Не скажу за где и когда её придумали, но у нас в Приморье траву не курят. У нас курят химку… Прёт химка резко и жестко, порой неслабо плющит и убивает. Различают быстрые, медленные, волновые, верхние и нижние прихода. Базар за оттенки приходов — дежурная тема в общении приморских торчков… Варим химку: берём ботву, замываем раствором, выпариваем и собираем на табак. Втариваем, долбим, торчим, отрубаемся». Единственная отрасль сельского хозяйства, существующая прекрасно без всяких нацпроектов при противодействии со стороны Госнаркокартеля. Многие приморцы не считают химку наркотиком и искренне не понимают, почему нельзя есть, пить или курить всё, что имеется в окружающей природе. Говорят, химка даже легализована приморским законом.
«А на лестничной площадке курят химку пацаны. Понакурятся — и гонят, и мешают видеть сны» — строчка из хита владивостокской группы Иван Панфиlove (см. «Иван Панфиlove»).
Холодильник — одна из владивостокских сопок. Из других наиболее известны Орлиное Гнездо, Крестовая, Тигровая.
Ц
Цирроз, Целка, Цинос, Цивик, Цифра, Цельсиор, Цедрила — марки популярных во Владивостоке японских автомобилей (соответственно Toyota Corolla Ceres, Toyota Celica, Toyota Cynos, Honda Civic, Nissan Cefiro, Toyota Celsior, Nissan Cedric).
Ч
«Чайка» — железнодорожная станция в пригороде, старое название гостиницы на Эгершельде, а также заброшенный советский кинотеатр на Чуркине (см. «Чуркин»), которому не досталось систем Dolby и 3D. Чуркинцы много лет борются за его возрождение. Говоря о позабытых кинотеатрах, можно вспомнить не существующие более «Хронику», «Приморье», «Родину», «Летний»…
Черностой — седан Toyota Mark II выпуска середины 80-х. Назван так по характерному чёрному цвету задних кузовных стоек. Согласно легенде о белом черностое, он внезапно появляется на дороге перед тем, кто не видит берегов. «Марк» вскоре исчезает (окружающие успевают только заметить в салоне черностоя скелеты когда-то взорванной братвы), а того, кто увидел этот черностой, ждёт немедленное несчастье — он улетает в кювет или же обнимает капотом столб.
Чернышёв, Василий (1908–1969) — знаменитый организатор партизанского движения в оккупированной Гитлером Белоруссии, генерал-майор (1943), Герой Советского Союза (1944). В ту пору Чернышёв был известен как «генерал Платон». С 1959 по 1969 год руководил Приморским краем в статусе первого секретаря крайкома КПСС.
С 1969 по 1984 год (этот рекорд остаётся непобитым) Приморьем руководил другой легендарный человек — Герой Соцтруда Виктор Ломакин (1926–2012).
Четырнадцатый километр — эвфемизм. Все там будем (или на Морском, учитывая, что Лесное уже переполнено; единственное место, где владивостокское население постоянно прибывает).
Чехов, Антон (1860–1904) — провёл во Владивостоке несколько октябрьских дней 1890 года в ходе своего знаменитого похода на Сахалин. Наблюдал кита (на том самом месте — возле нынешней гостиницы «Азимут»/«Владивосток» — установлен мемориальный камень). Свои впечатления позже, в апреле 1904 года, изложил в письме юристу и литератору Борису Лазаревскому, жившему в тот период во Владивостоке: «Когда я был во Владивостоке, то погода была чудесная, тёплая, несмотря на октябрь, по бухте ходил настоящий кит и плескал хвостищем, впечатление, одним словом, осталось роскошное». За это письмо в 2010 году во Владивостоке решили поставить Чехову памятник (но так пока и не поставили).
