Дорогой Владимир Сергеевич
Получил сегодня Ваше письмо. Спасибо. Я был очень рад Вас видеть [317] и надеюсь, все у Вас благополучно и налаживается к хорошему разрешению. Не портите себе жизни из-за мелочей, из-за мелких стычек и всего в этом роде. По моим впечатлениям почти все у Вас происходит из-за этого, и несправедливость в отношении к Вам, и в оценке Вас, на 90 % (если не больше) этим и вызвана. Бахрах — легкий человек, ну а если он любит известный решпект к своему служебному первенству, то недостаток это не столь большой. Я не проповедую пресмыкательство, а только хотел бы, чтобы Вам хорошо жилось, — и этого Вы легко можете достичь, оставаясь таким, как Вы есть.
Простите за старческие нравоучения.
Еще я угрызаюсь, что не взял Вашего пакетика. Носильщик на Gare de l’Est[318] был, так что я чемодан не тащил. Пожалуйста, объясните мои сомнения Татьяне Георгиевне и извинитесь за меня, что так вышло. Впрочем, виноваты и Вы, т. к. в последний день я решил пакет взять.
Два слова о Вашей рукописи[319]. Я ее возьму в Ниццу и там на досуге прочту с большим вниманием, чем здесь. Но что сделать, когда прочту? Если нужен отзыв, кому послать? Можно ли оставить у себя рукопись до осени, т. е. когда я надеюсь вернуться в Париж? Или отослать ее Вам?
Дня своего отъезда в Ниццу я еще не знаю, т. к. вожусь с анализами и радиографиями, довольно неожиданно для себя. Нечего делать, значит нужно, по крайней мере, так считает мой кардиолог.
До свидания, дорогой Владимир Сергеевич. От души желаю Вам всего доброго, а когда будете писать Т<атьяне> Г<еоргиевне>, передайте, что мне было очень жаль, что в Мюнхене ее при мне не было.
Ваш Г. Адамович
55
4, avenue Emilia
Chez M-me Heyligers 06-Nice
17 авг<уста> 1970
Дорогой Владимир Сергеевич
Прилагаю копию отзыва о Вашей книге, посланного Б.Ю. Физу[320] . Надеюсь, я не очень задержал его. Пишущей машинки я с собой не взял, но старался писать ясно.
Книга Ваша хорошая, в каждом слове «Ваша», т. е. такая, какую только Вы и могли написать. При чтении у меня иногда возникали возражения или замечания, но может ли быть иначе? Все, что относится к концу войны и к встрече с советскими людьми, — замечательно.
Надеюсь, и даже уверен, что Б. Ю. приложит все старания, чтобы книга была издана. При встрече в Париже («е. б. ж.»[321]) я с ним еще поговорю.
Крепко жму руку, шлю самый сердечный привет Татьяне Георгиевне и Вам.
Ваш Г. Адамович
P.S. Простите, я в конце отзыва написал, что название книги не совсем удачно. Вы человек упрямый и, конечно, с этим не согласитесь. Дело Ваше. Но правда, слово «рассеянность»[322] заранее скорей отбивает интерес, чем возбуждает и привлекает его.
56
4, avenue Emilia
Chez M-me Heyligers
06-Nice
15 авг<уста> 1971
Дорогие Татьяна Георгиевна и Владимир Сергеевич!
Вчера получил Ваше письмо: весь конверт перечеркнут, пометки «inconnu»[323], хотя адрес — насколько могу его разобрать! — написан верно. А письмо от 10 июля, из Югославии! Не знаю, в чем дело, отчего произошла задержка и путаница. Впрочем, в Ницце это со мной уже бывало (отчасти, м. б., потому, что здесь есть avenue Emilia и rue Emilia).
Думаю, что Вы теперь дома, значит, в Мюнхен и пишу. Надеюсь, Татьяна Георгиевна, что Вы скоро появитесь в Ницце, как обещаете. Предупреждаю, что жара здесь в этом году африканская (что, м.б., отражается на моем состоянии). Буду ждать письма, если Вы в Мюнхене. Напишите, что и как, и вообще.
Ваш Г. Адамович
Придуманные Вами названия романа мне не совсем по душе, особенно те, где автор сам себя называет Гамлетом. Вот некоторые, только что пришедшие мне в голову и едва ли лучше Ваших:
Непонятая жизнь
Неизвестность
Без руля и без ветрил
Судьба и случайность
Поздний рассвет
Конечно, таких названий можно придумать еще без конца. Пушкин любил названия, которые «ничего не значат»[324], и в этом есть доля правды. Не надо, по — моему, чтобы название слишком близко сходилось с содержанием.
Мне лично «Судьба и случайность» скорей нравится, хотя и напоминает «Le hasard et la necessite»[325].
57
Nice, 9 сент<ября> 1971
Дорогой Владимир Сергеевич
Простите, что отвечаю с опозданием. Думаю, что Т<атьяна> Г<еоргиевна> уже передала Вам о нашем разговоре по поводу названий Вашей книги.
По-моему, — если Вам не по душе «Мир во мгле», — то можно просто «Во мгле», оставив эпиграф из
