Бриджит не такая уж плохая девчонка, если она захочет поддерживать с ним контакты, он будет только рад. Не такая уж у нее веселая жизнь. Иметь в мамашах Олимпию – несладкая доля.
Завтра он всем этим займется.
А сегодня – его день.
Придя к такому решению, он позвонил Джесс и спросил, не хочет ли она пойти с ним к Фокси.
Рано утром она улетала к Матту на уик-энд, но с радостью приняла его приглашение, сгорая от любопытства поскорее все узнать.
Заезжай за мной около восьми, – попросил он. – Я – парень без машины.
У тебя четыре машины, Ленни, – напомнила Джесс.
А теперь ни одной, – отозвался он без тени сожаления.
Едва «роллс-ройс» притормозил у подъезда особняка в Бель Эйр, как Чичи выскочила из него.
– Ты сломаешь себе шею, дорогая, – предупредила Алиса.
Чичи торопилась. Уже полседьмого. Если Лаки когда-нибудь узнает, что она на столько оставила Роберто, то взбесится, и не без оснований. Чичи знала, что ей полностью доверяют, и очень этим гордилась.
– Роберто! – позвала она, ворвавшись в дом.
Следом за ней тянулись Алиса и Клаудио, который, похоже, чувствовал себя уже здесь своим человеком.
– Роберто!
Никакого ответа.
– Возможно, они наверху, в комнате Бриджит, – предположила Алиса и увела Клаудио в одну из необъятных гостиных.
Чичи заспешила наверх по величественной мраморной лестнице, потом по бесконечно длинному коридору. Какой нелепо огромный дом! Здесь могли бы жить не встречаясь шесть семей!
– Роберто! – тревожно крикнула она.
Комната Бриджит оказалась пустой. Повсюду разбросаны одежда, диски и журналы. Но ни Бриджит, ни Роберто.
Еще недавно Чичи надеялась, что дурные предчувствия оставят ее. Напротив, они становились сильнее с каждой минутой. Она уже не сомневалась, что что-то случилось.
– Роберто! – кричала она. – Роберто! Где ты? Роберто!
Под неумолчное ворчание Алисы они обыскали весь дом.
Две служанки-мексиканки, еле-еле говорившие по-английски, клялись, что ничего не знают. Потом появилась третья и что-то пробормотала насчет такси.
Роберто уехал на такси вместе с Бриджит? – уточнила Чичи, четко и раздельно произнося слова, чтобы служанка поняла.
Си, си, – кивнула она.
К чему такая суета? – с умным видом покачала головой Алиса. – Когда Бриджит поняла, что мы опаздываем, она решила отвезти Роберто домой.
Позвонили в дом, снятый Джино. Никого.
– Джино повез их обедать, – предположила Алиса.
Чичи кивнула, от всей души надеясь, что старушка права. Но предчувствие не покидало ее, и потому она не могла успокоиться.
ГЛАВА 118
Когда Олимпия Станислопулос появилась перед клубом «Студия-54» в Нью-Йорке, репортеры сделали стойку. Подобно щедрой принцессе, она величественно вышла из длинного серого лимузина с тонированными стеклами.
Ее крупную фигуру окутывала просторная соболья шуба, на плечах свободно лежали длинные белокурые волосы.
Ее сопровождали: маленький нервный парикмахер, мужчина, весь в коже и заклепках, чернокожая секретарша, женщина шести футов ростом и длинноволосый художник по макияжу, трансвестит.
Олимпия ласково улыбнулась корреспондентам.
– Привет, ребята. – Она нетвердо произносила слова, зрачки ее голубых глаз излучали адский свет. Она приняла эффектную позу перед лимузином. – Хотите меня сфотографировать?
Отталкивая друг друга, корреспонденты засверкали вспышками. Олимпия Станислопулос походила на хорошенького белокурого слоненка. Ее фотографии попадут на первые полосы изданий всего мира.
– А где Ленни? – прокричал один газетчик.
Олимпия нахмурилась.
– Ленни? – переспросила она, якобы недоумевая, о ком идет речь. – Какой такой Ленни?
Элегантная молодая девушка с камерой на изготовку и практически уже написанной заметкой в голове догадалась, в чем дело, и задала вопрос:
– Правда ли, что вы разошлись?
Олимпия запахнула соболя вокруг своей крупной фигуры и двинулась к входу в клуб.
– Ленни Голден, – объявила она торжественно, – плохой муж, то есть был плохим мужем – и никудышным любовником. Так и напишите.
Она исчезла в дверях, сопровождаемая любящей свитой.
В казино отеля «Сантанджело» жизнь била ключом. Лаки уложила вещи и собралась уезжать. Она решила доехать до Нью-Йорка на машине, переночевать в гостинице «Пьер» и рано утром вылететь в Лос-Анджелес.
Перед отъездом она прошлась по казино. Ее всегда радовало, что именно она создала это царство страстей.
В отеле пел сам Витос Феличидаде, и толпа гостей как раз вываливалась из Бриллиантового зала после его первого представления. Все женщины трепетали, сжимая в руках программки с его фотографией, и восхищались его красотой и сексуальностью.
Знали бы они! Лаки провела одну ночь в его обществе. Он завелся на две минуты и все. Ей стало его жалко. Они так и не завершили акт, просто проболтали всю ночь напролет.
Она поманила одного из менеджеров и указала на крупье, чересчур любезно беседовавшего с пухлой брюнеткой. За другим столом крупье объявил победителя, и все взорвались аплодисментами. Две проститутки, обсуждая скорого на руку сутенера, продефилировали мимо нее в своих низко вырезанных облегающих платьях.
Темные глаза Лаки быстро обежали весь зал. Все шло нормально. Она удовлетворенно вздохнула.
– Пгъивет, пгъивет, пгъивет. Пупс собственноручной персоной. Ну и ну!
Олимпия уставилась на тощую фигуру, возникшую перед ней в шумном клубе. Последнее время ей стало труднее фокусировать взгляд.
Привет, – сказала она уклончиво.
Да это я, балда. Флэш.
Я так люблю ваши песни, – протянул трансвестит, подавшись вперед.
И я, – подхватил парикмахер, не желая отставать.
Проваливайте, – добродушно бросил им Флэш.
Он присел рядом с Олимпией, которая наконец осознала, кто он такой.
Выглядишь ты нормально, – объявил Флэш, внимательно изучив ее лицо. – Маленько поправилась, а в остальном все в порядке, да?
Я прекрасно себя чувствую.
Он запустил руку под собольи меха и ухватил ее за бок.
Я всегда любил толстеньких кошечек. Они меня заводят, понимаешь?
Я не толстая. Всего-то несколько фунтов лишнего веса.
Несколько и еще немного.
