и принимает как должное. Личный самолет. Лимузин с шофером наготове в любое время. Охранник (неужели ему действительно нужен охранник?). И карандаш.
О, этот знаменитый лас-вегасский карандаш. Не карандаш в буквальном смысле слова – но право выписывать все, что он захочет, причем бесплатно. Еду, питье, услуги – все что угодно. Когда-то они с Джесс мечтали о нем. Привилегия, предоставляемая только сильным мира сего и суперзвездам. Более всего остального его радовал именно карандаш.
Пришла Джесс в прекрасном расположении духа. Он немного беспокоился, как она воспримет возвращение в Лас-Вегас и связанные с ним воспоминания, но она явно оставила все в прошлом. Ни разу не заговорила ни о Вэйланде, ни о ребенке.
– Ну и ну! – воскликнула она, оглядывая многочисленные корзины цветов, шампанское в ведерках со льдом и огромное блюдо с экзотическими фруктами, разрезанными и красиво уложенными на буфетном столике. – Как я вижу, тебя встречают должным образом.
– Еще бы, – усмехнулся Ленни. – Они должны радоваться, что заполучили меня. Будь я позлопамятнее, ноги бы моей здесь не было.
Джесс взяла ломтик папайи.
– Матт хочет сегодня дать вечером обед в твою честь, и ты можешь пригласить кого угодно.
– Как поживает твой воздыхатель?
– Прекрати, – оборвала она его слишком быстро, что заставило его удивленно приподнять бровь.
– Куда делось твое чувство юмора, обезьянка?
– Не называй меня так! – воскликнула она.
Он поднял руки.
– Я пришел как друг. Пощади.
Джесс не смогла удержаться от смеха.
– Слушай, – объявил Ленни. – Я хочу воспользоваться этим чертовым карандашом, только вот не знаю, чего мне еще пожелать.
– Тяжело быть звездой, – сухо прокомментировала она.
– Давай сходим в магазин. Я с ума схожу от желания чего-нибудь выписать.
– Позвони. Звездам приносят все, что они пожелают.
– Да ну тебя! Пошли.
Он за руку вытащил ее из номера.
В магазине, расположенном на одном этаже с бассейном, продавалось все, начиная от бумазейных трусиков до бикини из соболя за три тысячи долларов. Ленни схватил проволочную корзинку и начал бросать туда все подряд: зубную пасту, зубные щетки, кремы после бритья, шампуни.
Джесс безропотно тащилась за ним следом.
– Тебе в самом деле все это нужно? – поинтересовалась она.
– Детка, так ведь даром, – пробормотал он, наполнив одну корзину и берясь за вторую.
– Ленни, – предложила она. – Если уж халявничать, то давай посмотрим что-нибудь получше.
Она потащила его к прилавку с косметикой.
– Пополни мои запасы. «Эсте Лаудер», – скомандовала она, заражаясь его настроением. – И «Диора». И «Клинкус».
Вдвоем они набили вторую корзину, а за ней и третью.
– Пожалуй, достаточно, – объявила Джесс, когда он набрал сладостей на месяц вперед.
– Но я еще не взял всего, что мне надо, – возразил он, схватив три коробки тампаксов и горсть противозачаточных пилюль в изящной упаковке.
Джесс не могла больше сдерживаться, а ее смех всегда привлекал внимание. Она по-прежнему хохотала как сумасшедшая гиена.
– О черт, – пробурчал Ленни, поймав на себе несколько взглядов.
– Не ваша ли фотография недавно была на обложке «Пипл»? – спросила загорелая женщина в шортах на толстых, в прожилках ляжках.
– О! Вы – Ленни Голден, – объявила высокая брюнетка, как будто он сам не знал.
Он обаятельно улыбнулся. Вокруг начала собираться толпа.
– Что это за тип? – раздался голос красномордого нью-йоркца.
– А, никто, – махнула рукой его расфуфыренная спутница.
Ленни обернулся к Джесс за помощью. Согнувшись пополам, она досмеивалась за стойкой с журналами.
– Можно у вас попросить автограф? – с придыханием попросила миловидная девчушка. – Я не пропускаю ни одного вашего выступления по телевизору. Я ваша поклонница.
Они наступали – целая людская стена. Его загнали в угол, и вдруг он почувствовал себя беззащитным и в опасности. Ему со всех сторон совали ручки и листки бумаги. Ленни несколько раз черканул на них свое имя. Черт! Если в этом и заключается слава, можете оставить ее при себе.
Беременная женщина дотронулась до его лица.
– На счастье! – хихикнула она.
А другая, постарше, шипела уголком увядающего рта:
– Бог следит за вами. Берегитесь. Бог не прощает.
Он хотел поскорее выбраться отсюда. Ему срочно требовалась помощь. К счастью, Джесс наконец пришла в себя и позвала охранника. Вдвоем они вырвали Ленни из толпы и впихнули в первый попавшийся лифт.
– Это еще не толпа, – махнул рукой пожилой охранник. – Как-то раз мне пришлось выручать Элвиса. Они разорвали в клочья его брюки. Они могли бы убить его своей любовью. Мы ввосьмером едва усадили его в машину. Вот были времена.
В номере Ленни огорченно вздохнул.
– Так я ничего и не выписал.
Джесс усмехнулась.
– Интересно, а что ты хотел делать с восемью упаковками противозачаточных пилюль?
– Трахаться до полусмерти.
– Вот уж удивил.
ГЛАВА 46
Витос не ожидал, что Олимпия непременно захочет тащить с собой в Лас-Вегас дочь и ее няню. Но она настояла.
– Бриджит будет моей подружкой на свадьбе, – заявила она. – Я не могу выйти замуж без нее. Неужели ты считаешь меня плохой матерью?
На самом деле Олимпия не желала, чтобы няня Мейбл и Бриджит остались в Нью-Йорке. Ей могут позвонить, и мало ли чего они наговорят в ответ. Лучше пусть будут у нее на глазах. Теперь, когда позвонит Флэш, он нарвется на службу передачи сообщений по телефону, а там не знают, где она. Пусть мерзавец помучается. Так просто она к нему не вернется.
Олимпии не приходило в голову, что он может и не захотеть возвращаться к ней. Она шла по жизни, полная уверенности в себе, что легко дается, когда ты можешь купить и продать практически любого.
Перед отъездом из Нью-Йорка она переговорила со своим адвокатом.
– Перешлите мне свадебный документ, – потребовала Олимпия. – Ну, сами знаете – соглашение об имуществе супругов.
– Неужели вы опять выходите замуж? – застонал он, не веря своим ушам.
– Вполне возможно.
– Пожалуйста, не могли бы вы подождать, пока мы все как следует не обсудим? Ваши финансовые дела чрезвычайно запутаны. С ними очень долго разбираться.
– Мне бумага нужна сейчас. Немедленно.
Раньше она никогда не бывала в Лас-Вегасе, и город одновременно поразил и шокировал ее.
– Какие ужасные кругом люди, – пожаловалась она Витосу, когда они в сопровождении своей свиты
