Настоящая любовь

Айзек Азимов Настоящая любовь

Меня зовут Джо. Именно так называет меня мой коллега Милтон Дэвидсон. Он программист, а я – компьютерная программа. Я вхожу в комплекс Мультивак и связан с другими его частями во всем мире. Я знаю все. Почти все.

Я – персональная программа Милтона. Его Джо, Он понимает в программировании больше, чем кто- либо на свете, а я – его экспериментальная модель. Благодаря ему я разговариваю лучше любого другого компьютера.

– Все дело в том, чтобы звуки соответствовали символам, Джо, – сказал он мне. – Так работает человеческий мозг, хотя мы до сих пор не знаем, какими символами он пользуется. А твои символы мне известны, и я могу к каждому подобрать слово.

Итак, я умею говорить. Мне кажется, что говорю я хуже, чем думаю, но Милтон считает, что я говорю очень хорошо.

Милтон никогда не был женат, хотя ему почта сорок. По его словам, он еще не встретил подходящую женщину. Однажды он сказал мне: «Я все-таки найду ее, Джо. И найти я намерен лучшую. У меня будет настоящая любовь. Ты мне поможешь. Мне надоело совершенствовать тебя для решения мировых проблем. Реши мою проблему. Найди мою настоящую любовь».

– А что такое настоящая любовь? – спросил я.

– Неважно. Это абстракция. Просто найди мне идеальную девушку. Ты связан с комплексом Мультивак. Тебе доступны банки данных на каждого человека, живущего на земле, Мы будем исключать целые группы и классы людей, пока не останется она одна, одна-единственная. Само совершенство. Она и будет моей.

– Я готов, – сказал я.

– Сначала исключи всех мужчин.

Это было просто. Его слова привели в действие мои связи на молекулярном уровне, и я подключился к банкам данных обо всех людях мира. По команде Милтона я исключил 3 784 982 874 мужчин. Осталось 3 786 112 090 женщин.

– Исключи всех моложе 25-ти и старше 40-ка, – продолжал Милтон. – Затем исключи всех с коэффициентом умственного развития ниже 120-ти; всех, кто ниже 150-ти и выше 175-ти сантиметров ростом.

Он дал мне точные указания: исключить женщин с детьми, исключить женщин с генетическими отклонениями. «Я не вполне уверен насчет глаз… – сказал он, – Ладно, это подождет. Но никаких рыжеволосых. Я не люблю их».

Через две недели у нас осталось 235 женщин. Все они очень хорошо говорили по-английски. Милтон сказал, что языковая проблема ему ни к чему: компьютерный перевод будет помехой в интимные моменты.

– Я не могу переговорить со всеми 235-ю женщинами, – сказал он. – На это уйдет слишком много времени, да и моя цель стала бы всем известна.

– Да, могут быть неприятности, – согласился я. Милтон велел мне делать то, что мне не полагалось. Но никто об этом не знал.

– Это никого не касается, – сказал он, и кожа на его лице покраснела. – Вот что, Джо. Я дам тебе голо графические портреты, а ты сравнишь с ними наших претенденток.

И он принес голографические портреты.

– Это три победительницы конкурсов красоты. Кто-нибудь из наших 235-ти похож на них?

Восемь женщин оказались очень похожи.

– Прекрасно, – сказал Милтон. – У тебя есть все сведения о них. Изучи рынок труда и устрой так, чтобы их взяли к нам на работу. По очереди, конечно.

– В алфавитном порядке, – добавил он после некоторого размышления.

Мне не полагалось выполнять подобные операции. Перевод человека на другую работу в личных целях называется махинацией. Но Милтон устроил так, что я смог это сделать, – правда, только для него и ни для кого другого.

Первая девушка прибыла через неделю. Милтон покраснел, когда ее увидел. Он разговаривал с ней так, как будто каждое слово давалось ему с трудом. Они проводили вместе много времени, и он не обращал на меня никакого внимания. Однажды он предложил ей: «Давайте пообедаем вместе».

На следующий день он признался:

– Что-то не получилось. Чего-то не хватало. Она очень красива, но я не ощутил прикосновения настоящей любви… Попробуй следующую.

Но со всеми восемью повторилось то же. Они были очень похожи. Они много улыбались, у них были приятные голоса, но Милтону каждый раз казалось, что это не то.

– Я не могу понять, Джо, – признался он, – Мы с тобой выбрали восемь женщин, которые, кажется, больше всех мне подходят. Они идеальны. Почему же они мне не подходят?

– А ты им нравишься? – спросил я.

Он сдвинул брови и ударил кулаком по ладони.

– Твоя правда, Джо. Это палка о двух концах, Я – не их идеал, и поэтому они не ведут себя так, как мне бы хотелось. Они тоже должны меня любить, но как этого добиться?

Целый день он казался задумчивым.