Микки вытаскивал всякие мелочи из ящиков стола, когда в офис вошла Лаки. Он поднял голову, и их глаза встретились. Она прислонилась к двери и посмотрела на него.
— Чтож, мистер Столли, — заметила она, — вещи собираете?
— Да, — коротко ответил он. — Что это сегодня — день посещений?
— Рада за вас. Теперь не придется вас увольнять.
Он посмотрел на нее, как на сумасшедшую.
— Вы собирались меня уволить?
— А вам это кажется странным?
— Да. По правде говоря, кажется.
— Это почему?
— Вы же нью-йоркская дамочка. Что вы знаете о кинобизнесе? Я вам нужен как воздух.
— И это все, что вы можете сказать?
— А что вы хотите, чтобы я сказал? Я убил последние десять лет на эту студию, а Эйб за моей спиной продает ее вам. Я бы не стал работать на вас, моя драгоценная, еслибы вы были единственной дамой в городе.
Она оставалась спокойной.
— В самом деле? На вас работать — тоже лучше удавиться.
Он резко рассмеялся.
— Ваш муж вам нарассказывал? Тогда вот что я вам скажу: Ленни Голден вовсе не так хорош, как кажется. Посмотрите последний съемочный материал.
— Я вовсе не о Ленни говорю.
В комнату вошла Бренда, одна из секретарш Эдди Кейна. Она перекрасила свои волосы в русый цвет, что ей определенно шло.
— Я уничтожила все бумаги, которые вы велели, мистер Столли, — доложила она, поглядывая на Лаки и стараясь запомнить, как она выглядит, чтобы потом рассказать всем остальным о новом боссе.
Микки бросил на нее ненавидящий взгляд.
— Какие бумаги? — вмешалась Лаки.
— Личные, — поспешно ответил Микки. — К вам никакого отношения не имеют.
— Если это касается студии, я бы предпочла, чтобы вы ничего не уничтожали.
— Поздновато, — торжествующе улыбнулся Микки. Да пошла она. Она еще не знает, с кем имеет дело. — Я ухожу, — сообщил он, жестом выпроваживая Бренду из комнаты.
Лаки прошла в кабинет и села в кресло за письменным столом.
Бренда задержалась у дверей в надежде что-нибудь подслушать.
— Как поживает… Уорнер? — спросила Лаки небрежно.
Микки встрепенулся.
— Что?
— Уорнер Франклин. Чернокожая женщина из полиции, обслуживаемая вами дважды в неделю. Да, и ваш мальчик в Чикаго, которому вы чек посылаете каждый месяц. Вы когда-нибудь были женаты на его матери? Или просто еще одна подружка?
Лицо Микки налилось кровью. Он не сводил глаз с Лаки и усиленно махал Бренде, требуя, чтобы она убиралась но всем чертям. Бренда закрыла за собой дверь.
— Откуда вы все это узнали? — прорычал он вне себя от злости.
Лаки заговорила голосом Люс.
— Когда работала на вас, мистер Столли. Лизала вам задницу. Вы — такой очаровательный босс. Так приятно с вами работать.
Он смотрел на нее и не мог поверить своим глазам. Да нет же… не может быть…
— Именно так, — кивнула она, подтверждая его худшие предположения. — Я и Люс — одно и то же лицо. Малышка Люс, которой вы с удовольствием помыкали. Просто удивительно, чего можно добиться при хорошем маскараде, верно?
Теперь даже лысина у него покраснела.
— Так ты шпионила, сука? Зачем?
— Мы с Эйбом решили, что это будет забавно. Посмотреть, чем занимаются его любимые мерзавчики. Он именно так ласкательно называет вас и Бена — мерзавчики.
— Вот что я вам скажу, — со злостью произнес Микки. — Может, вы и богатая дамочка, у вас куча денег, но в этом деле вы потеряете все до цента. Студия катится вниз, на самое дно. Я всех забираю с собой. У вас останется одно дерьмо.
Она спокойно вышла из кабинета в приемную, где Бренда делала вид, что не подслушивает.
— Бренда, милая, — попросила Лаки спокойно, — вызови дезинфекцию. Я хочу, чтобы тут все вычистили, прежде чем я сюда переберусь.
— Куда мы едем, Эдди? — задала вопрос Лесли в шестой раз.
— Говорю тебе, это сюрприз. Скоро сама увидишь, детка, — ответил он, наклонившись и похлопывая ее по коленке. — Расслабься.
Но она не могла расслабиться. Ну совершенно не могла. Что-то было у него на уме, и она не знала, чего ждать.
76
Количество публикаций в прессе привело Дину в ужас. Еще больше ее пугало, что Мартин даже не попытался с ней связаться.
Шли дни, и гнев ее возрастал. Наконец она попросила Гертруду передать Мартину короткое послание.
— Передайте мистеру Свенсону, что, если он не позвонит мне в течение ближайшего часа, я сделаю заявление Адаму Бобо Гранту, о котором мистер Свенсон сильно пожалеет.
Это сработало. Через час Мартин позвонил.
— Как приятно слышать твой голос, — сказала Дина холодно.
— Господи, — защищался он, — да ты представления не имеешь, что здесь творится.
— Я не имею представления? — спросила Дина ледяным тоном.
— Я пытаюсь принять студию, — объяснил Мартин обиженно. — Я круглосуточно совещаюсь. И, если мне удается добраться до телефона, выясняется, что время для звонка тебе не подходит.
— В самом деле, Мартин?
— Кроме того, не лучше ли будет, если мы поговорим, когда я вернусь?
— А когда ты вернешься?
Он быстренько прикинул.
— Буду в Нью-Йорке к концу недели.
— Нас в субботу пригласили на вечеринку. Могу я на тебя рассчитывать? Неплохо бы показаться вместе на публике. Как ты думаешь?
Он поколебался, прежде чем заговорить, но решил, что тянуть уже некуда.
— Ты на меня не злишься? — спросил он. — Фотография в газете — фальшивка. Они там скомбинировали из нескольких снимков. Мои адвокаты сейчас этим занимаются. Мы подадим на них в суд.
— В самом деле?
— А разве ты другого мнения?
— Делай как хочешь, Мартин. Как ты сказал, обсудим, когда ты вернешься.
Он что, действительно думал, что одурачил ее? Что Дина поверит, будто фотография фальшивая?
