хлуп, т. е. птичья гузка; усиление глуп ты как свиной пуп у Л. Толстого, еще ср. «по образу как я, а по уму свинья», «ростом с тебя, а умом с теля», «знать, тебя разумный пырин» — индюк — «высидел», «гусиный разум да свиное хрюкальце». «обычай бычий, а ум телячий» (ППЗ, с. 50, 75 и 122; Ревизор. 5.8; ПРН, с. 436 и 438; Униженные и оскорбленные. 2.5. и Абракадабра; Власть тьмы. 5.10). Эти животные сравнения выражают инакость дурака, таковы и сказочные герои Буря-богатырь Иван коровий сын. Иван Быкович, Иван Сученко. т. е. сукин сын. Ивашко или Иванко Медеедко; дурак — нeлюдь, нeрусь «неумелый, бестолковый человек», отсюда у Достоевского «ксенофобские» Ламберт, ты — ребенок и глуп как француз, он же глуп как палец, «Ничего нет глупее глупого француза», глуп как бабий пуп про русского немца фон Лембке — «задумываться ему было вредно и запрещено докторами», ср. Гуго Пекторалиса в лесковской Железной воле, «А китайцы-дураки русского языка не знаютЙЙЙ» в сказке, немец: немой, глуп как осетр и нем как рыба; шуточное, но и почетное прозвание немцев или калмыков Иван Иванович при Иван- дурак (НРС, 136 сл., 139. 141, 152 и 431; СРНГ 21, с. 76 и 147; Подросток. 3.9.3. Братья Карамазовы, 10.3, и Бесы, 2.4.3; СВРЯ, ст. Иван). Поклонение животным и «низкопоклонство перед Западом» или Востоком тоже от их инакости.
б34316: Умен как поп Семен Умен как поп Семен, т. е. глуп (: книги продал, да/а карты купил), умница — как попова курица, глуп как архирейской хуй, ср. «Поп пьяной книги продал да карты купил», читать книжку/часослов в пятьдесят два листа — шутовское обозначение игры в карты. «Ему говоришь про попа, а он про Емелю-дурака» — поп и дурак здесь не антонимы, а синонимы, как Иван и болван в «Я (говорю) про Ивана, а ты про болвана» или Фома и Ерема в «Один про Фому, другой про Ерему»; «Попа да дурака в передний/красный угол сажают», блажной «дурной»: брахман «жрец», «Смелого ищи в тюрьме, глупого в попах», поп толоконный лоб, загадка про овин Стоит поп, разинувши рот — как дурак, поп — «выбитая из кона чушка, ставшая опять торчком; стоячее положенье бабки» в играх, ставить/стать на попа «стоймя, торчком» (ППЗ, с. 133 и 33; ПРН, с. 256. 438. 436. 825. 457. 449. 441. 268 и 961: Завет., с. 489 и 500: Лесков. Маленькая ошибка. 2 и 6; Кн. посл., с. 50; СВРЯ, ст. Поп), сближение поп и пуп. может быть даже смягченное насмешкой попа «зад» < грубое жопа «зад — противоположность головы, лица» ? поп.
в44131: К сетевым схемам. Правило целого-части задает двоичную сеть так: на первом шаге его применения А первое, Б второе; на каждом новом шаге к разряду первых относится вещь, непосредственно следующая по порядку букв за вещью, бывшей первой на предыдущем шаге. Старшинство вещей в ячейке соответствует старшинству их разрядов и определяется порядком их получения. Не всякая вещь в сети (крайние не в счет) относится ко всем четырем разрядам, по числу ячеек, в которые она входит: старшая в каждом горизонтальном ряду вещь ни в одной ячейке не относится к разряду четвертых. Если ставить около буквы ее разряды, как в ячейке А:
то у (А. Б.) В. Д. Ж и т. д. окажется набор 1 2 2 3; это по ним проходит сокращение. Заменим буквы цифрами:
Крайние справа (1.) 4, 9, 16 и т. д. образуют ряд квадратных чисел, а крайние слева (2.) 6, 12, 20 и т. д. — ряд «продолговатых» чисел. Поскольку А тоже часть, как Б или В, в треугольных сетях не может быть представлена по меньшей мере одна частица и вещи, в которые она входит.
В44611: Лев Толстой об одном во всех. К пришвинской записи Много людей прошлЙЙЙ (3.6.1939) — близкое место из дневника Толстого под 14.1.1907:
Глядел на портреты знакомых писателей 1856 года, всех умерших, живо представил себе, что это всё тот один Он, к[оторый] во мне, который] проявлялся различно во всех их, к[оторый] проявляется теперь во всех людях, встречающихся мне — Ах, если бы всегда не только помнить, но чувствовать это!
г72111: Даль о русских крайностях В статье Полтора слова о русском языке:
Русский в новом быту своем еще не устоялся. Схватите мне одним словечком сколько-нибудь удачно нрав разных европейских народов: вы сейчас готовы отвечать: немец рассудителен, англичанин чудак, француз легохонек, итальянец мстителен и прочее, — а скажите мне, что такое русский? И если вы кой-как, с натяжкой, придумаете, что такое русский в синем кафтане, в алой рубахе, с бородой, и скажете: он хлебосол, или он смышлен, переимчив что ли, то попрошу вас сказать, что такое русский нынешнего покроя, с бритой бородой, во фраке или в вицмундире? На каждом человеке, без сомнения, свое лицо есть, но на целом поколении, на обществе его еще нет: а между тем оно должно быть и со временем будет. Самый быт наш — еще смесь быта вселенной, а язык почти то же, и по словам и по оборотам, и ныне еще нет никакой возможности писать таким русским языком, как бы казалось писать должно. Ныне еще легко промолвиться и оступиться, попасть вместо родного в простонародное, потому что средины, которой мы ищем, еще нет: а есть одни только крайности: язык высшего сословия — полурусский, язык низшего сословия — простонародный. У нас нет и среднего сословия, оно только что учреждается, основывается и со временем от этого благодатного правительственного учреждения можно и должно ожидать много, и много для самостоятельности русской во всех направлениях.
Ср. Галковский: «У русских нет своего лица.» — Бесконечный тупик. 864, с прим. 872 к этому. У русских есть Иван и есть Пушкин, а вместо среднего сословия сам Даль.
г72121: Флоренский о русских поисках иного С Соловков дочери Ольге:
