потом пускается в обычные байки, и все превращается в ужин как ужин с разговорами, и я сначала надеюсь что мне от всего этого получшеет, но становится только хуже: «Эта рыба наверное впитала в себя всю смерть каланов, мышей и змей», – думаю я – Билли безропотно моет посуду, Дэйв с удовольствием курит на крыльце послеобеденные сигаретки, а я все луначусь у ручья, убегая от них каждые пять минут, хотя не могу понять зачем – Мне НУЖНО спрятаться – Но я не имею права УЙТИ СОВСЕМ – И вот я автоматически нарезаю беспокойные бессмысленные круги, туда-сюда, круг за кругом, все уже обеспокоены моими учащающимися уходами и приползаниями и молча сидят у очага, а вот сближают головы и шепчутся – Из леса слышу я как три тени шепчутся у очага – Что там говорит Дэйв? – И почему похоже что они что-то замышляют? – А вдруг Дэйв Уэйн нарочно подстроил через Коди чтобы я встретил Билли и был сведен с ума а теперь я один пойман ими в лесу и нынче вечером мне дадут окончательную дозу отравы чтобы навсегда лишить самоконтроля а утром свезут на вечную койку и я никогда больше не напишу ни строчки? – Дэйв Уэйн завидует что у меня 10 романов? – Билли по сговору с Коди решила женить меня на себе, чтобы ему достались все мои деньги? – Романа состоит в тайном обществе отравителей (в машине я слышал от нее что-то насчет духов деревьев, и песни она ночью пела странные) – Все трое заодно, а Дэйв Уэйн глава заговора, ведь я знаю он употребляет амфетамины у него коробочка с иглами, один укольчик в помидор или в кусочек рыбы или капелька на бутылку вина, и глаза мои расширяются и чернеют как сейчас, нервы ГУУдят, вот оно в чем дело-то – Сидят у огня в мертвой тишине, а стоит мне войти принимаются опять болтать: верный знак – Я снова выхожу: «Пойду пройдусь по тропинке» – «Давай» – Но стоит мне оказаться одному на тропе как меня окружает милллион машущих лунных рук, и в каждой скальной пещерке, в каждом древесном дупле мимо которых я летом сто раз ходил в густейшем тумане теперь мелькает что-то быстрое – Я спешу назад – Даже на крыльце меня пугают знакомые кусты возле сортира и у поваленного дерева – А теперь еще и журчанье ручья каким-то образом проникло в мозг и вторит рокоту моря: «Хлоп вот ты попал, попал-пропал, хлип клюп клиб клюб», я хватаюсь за голову но бормотание продолжается.
Закроешь глаза – перед ними взрываются маски, смотришь на луну – она колеблется и качается, смотришь на руки-ноги – их крючит – Все в движении, крыльцо колышется как тина или грязь, кресло подо мной трясется – «Ты точно не хочешь в Непент пить «манхэттен», Джек?» – «Точно» («Ага, а ты туда яду подсыпешь», – мрачно думаю я причем серьезно огорчен что я на бедного Дэйва могу такое подумать) – И осознаю всю невыносимую мучительность сумасшествия: как могут несведущие люди называть сумасшедших «блаженными», О Боже, вообще Ирвин Гарден как-то предупреждал меня что дурдома отнюдь не полны «блаженства»: «голова как в тисках зажата, больно, ужас в мозгах еще больнее, они совершенно несчастны, особенно потому что не могут никому ничего объяснить и позвать на помощь в своей истерической паранойе, они страдают больше чем кто бы то ни было на земле и я думаю даже во всей вселенной», а уж Ирвин-то знал насмотрелся на свою маму Наоми ей еще потом лоботомию сделали – И тут я начинаю думать как славно было бы вырезать всю это агонию из моего лба и ПРЕКРАТИТЬ ЭТО! ПРЕКРАТИТЬ ЭТО БОРМОТАНИЕ! – Потому что бормочет уже не только ручей, я же говорю бормотание покинуло ручей и переселилось ко мне в голову, ладно бы толковое бормотание с каким-то смыслом а то ведь сплошь великолепно-вдохновенное бормотание в котором больше чем смысл: оно велит мне умереть ибо все кончено – Все вокруг троится.
Дэйв с Романой опять уходят к ручью сладко спать под луной а мы с Билли угрюмо сидим у огня – Ее голос рыдает: «Я хочу тебя обнять, вдруг тебе полегчает» – «Надо что-то делать, Билли, я же тебе говорю я не могу объяснить что со мной происходит, ты не понимаешь» – «Давай заберемся в спальник как прошлой ночью, просто поспим» – Мы залезаем туда раздетые, но сейчас не будучи пьян я чувствую как там тесно и вдобавок в лихорадке так потею что это становится невыносимо, из-за меня она тоже вся мокрая хотя руки наши снаружи на холоде – «Это невозможно!» – «Что же делать?» – «Давай попробуем внутри на раскладушке», но я не в себе и не могу нормально постелить, доску кладу а спальники как летом подстелить забываю, просто забываю, и Билли, бедная Билли ложится со мной на эту абсурдную доску думая что я пытаюсь победить безумие истязая свою плоть – Полный идиотизм, мы лежим на доске сами застывшие как доски – Я скатываюсь со словами: «Надо как-то иначе» – Расстилаю спальник на крыльце, но стоит нам обняться прилетает комар, или меня прошибает пот, или я вижу вспышку молнии, или огромный гимн рявкает в голове, или мне мерещится что тысячи людей разговаривая хором идут вдоль ручья или ветер с ревом несет вырванные с корнем деревья которые нас раздавят – «Подожди минутку» – кричу я и убегаю походить, попить воды из ручья у которого мирно сплелись Дэйв с Романой – Я проклинаю Дэйва: «Сволочь, занял единственное нормальное спальное место, если бы не он я бы устроился там и шум ручья заглушил бы звуки в моей голове и я бы мог заснуть, даже с Билли, на всю ночь, вот сволочь, занял мое место» – и бросаюсь обратно к крыльцу – Бедная Билли тянет ко мне руки: «Джек, миленький, пожалуйста, иди ко мне, будем любить друг друга» – «Я НЕ МОГУ!» – «Ну почему ты не можешь, если даже мы никогда больше не увидимся, пусть последняя ночь будет прекрасной и запомнится навсегда».
«Пусть у нас с тобой останутся друг о друге самые лучшие воспоминания, жалко тебе что ли» – «Да если б я мог то пожалуйста» – бормочу я как суетливый старый псих нашаривая спички – Я даже прикурить не могу, что-то зловещее мне мешает, а долгожданная затяжка мертвит разгоряченный рот как глоток смерти – Я хватаю другую стопку спальников и простыней и начинаю устраиваться отдельно с другой стороны крыльца, объясняя Билли которая вздыхает поняв что ничего не выйдет: «Попробую сначала подремать тут, может полегче станет, тогда я к тебе приду» – Пытаюсь так и сделать, яростно верчусь глядя во тьму широко раскрытыми глазами как Хэмфри Богарт в кино когда убил напарника и пытается уснуть у костра, и мы видим его глаза бессонно и бешено глядящие в огонь – Вот и я так же смотрю – Едва смыкаю веки их тут же разжимает какая-то пружина – Переворачиваюсь на другой бок и вся вселенная переворачивается со мной, но на другом боку вселенной ничуть не лучше – Я понимаю что это никогда не кончится а мама ждет меня дома и молится за меня ведь она чувствует что творится этой ночью я со слезами прошу ее помолиться и помочь мне – Впервые за три часа вспоминаю своего кота и испускаю такой вопль, что Билли пугается – «Джек, ты живой там?» – «Погоди, дай мне время» – Но она уже засыпает, измучилась бедняжка, я понимаю что она бросает меня на произвол судьбы и не могу отделаться от ощущения что они с Дэйвом и Романой на самом деле не спят а ждут моей смерти – «Зачем? – думаю я – а, тайное общество отравителей, я знаю, дело в том что я католик, это целый антикатолический заговор, коммунисты всех уничтожают, систематически травят людей пока не завладеют всеми, это безумие полностью меняет человека и наутро у тебя уже другие мозги – это Айрапатянц изобрел такой наркотик для промывки мозгов, я всегда подозревал что Романа коммунистка раз она румынка, да и биллина эта компания очень странная, а Коди плевать, а Дэйв вообще воплощение зла, я в общем-то всегда подозревал», но скоро даже такая «рациональность» теряется и начинаются часы сплошного безумия – Некие силы шепчут мне в уши длинные быстрые речи предостерегая и советуя другие голоса внезапно крикливы беда в том что все они многословны и тараторят с бешеной скоростью как Коди в самых быстрых своих проявлениях, и как ручей так что приходится следить за смыслом несмотря на то что я хочу выкинуть все это из ушей – Я машу возле ушей руками – Я боюсь закрыть глаза ибо все эти суматошные вселенные то сталкиваются то вдруг расширяются и вдруг вгрызаются прямо в центр меня, рожи, орущие рты, вопящие длинноволосые морды, внезапные зловещие откровения, внезапные тра-та-та церебральных комитетов спорящих и рассуждающих о «Джеке» как будто его тут нет – Бесцельные моменты когда я жду новых голосов и вдруг ветер взрывает миллионы листьев безмерным стоном словно луна сошла с ума – А луна поднимается все выше, все ярче светит уже прямо в глаза как уличный фонарь – А там так уютно свернулись спящие фигуры – Такие безопасно-человеческие, и я плачу: «Никогда мне больше не быть человеческим, никогда не быть в безопасности, О чего бы не отдал я чтобы сидеть дома воскресным вечером и зевать от скуки, О только бы это вернуть, никогда не вернешь – Говорила мне мама, они тебя с ума сведут, вот сбывается – Что я ей скажу? – Она будет в ужасе и сама потеряет рассудок – Oh ti Tykey, aide mué [8] – но мне ли только что сожравшему рыбу взывать к брату моему Тайку» – Жаргон скоропалительных визгливых сообщений тарахтит сквозь мою голову на языке который я никогда не слышал но понимаю мгновенно – На миг вижу я синие Небеса и белый покров Богородицы и вдруг огромная зловещая мгла словно чернильное пятно заволакивает видение: «Дьявол! – дьявол пришел за мной сегодня ночью! вот она ночь! вот оно!» – Но ангелы смеются и пляшут гигантскую
