погрузил в нее свое лицо. Он вдыхал запах Урсулы, как будто всасывал его в себя, мял рубашку в руках, комкал перед лицом. Дыхание его сделалось хриплым и грубым, потом постепенно он успокоился и положил на место белый нейлоновый шар. Затем вынул платок и вытер слюну, ниткой спускающуюся изо рта.
Теперь он подошел к умывальнику. На стеклянной полочке лежал гребень, в котором запутались несколько золотистых волосков. Роберт взял его в руки и внимательно рассмотрел. Он вытащил волосы, намотал их на указательный палец и засунул в рот.
Когда он сосал палец, его внимание привлек слабый шум, похожий на царапание, который шел от окна. Он повернулся и увидел за стеклом что-то непонятное. Роберт подошел к окну вплотную. И внезапно смутная форма обрела четкие контуры и стала страшным гримасничающим лицом, испещренным морщинами с вытаращенными глазами. Длинные, спущенные на глаза волосы, кожа воскового цвета, искривленный рот выплевывал какие-то слова. Как будто с разбега он ударился об что-то острое. Роберт отскочил назад, перевернул столик с гнутыми ножками, вышиб кулаком дверь. Рыча и бормоча, в коридоре он налетел на Урсулу.
Он упал перед ней на колени, обвив руками ее щиколотки. Он выл, выл долго, как раненый зверь.
Жак Берже кинулся в коридор и подбежал к ним, повторяя, как заведенный: «Что случилось, что случилось?» Урсула ничего не могла понять. Она поднялась наверх, чтобы лечь, и тут увидела, как из ее комнаты выскочил Роберт с дикими завываниями. Ничего больше она не знала. В этот миг к ним подскочил Жан-Клод. Он встал на колени возле Роберта, который дрожал как в лихорадке, и начал что-то ласково шептать мальчику на ухо. Роберт показал на комнату Урсулы и опять принялся кричать. Жан-Клод вошел, осмотрел все углы, подошел к окну.
Стояла черная и безмолвная ночь. Все было тихо и спокойно. Он поставил на место столик и поднял с пола книгу. На кожаном переплете была вытиснена корона. Жан-Клод перелистал ее машинально. Это были стихи. На титульном листе он нашел имя автора — Эйхендорф. Над именем автора карандашом было написано: — ф. Герренталь. Он захлопнул книгу и положил на столик.
Ему было приятно, что Урсула любит поэзию. Еще раз он убедился, насколько тонкая у нее душа. Он вышел в коридор. Урсула уже вела Роберта спать. Отец вернулся к себе. Жан-Клод стоял и раздумывал, стоит ли ему подождать возвращения девушки. Ему захотелось поговорить с ней о поэзии. Его любимый поэт Мюссе. Стоит ждать или нет? Ей это может не понравиться, может быть, она не захочет с ним разговаривать или просто устала. Жан-Клод решил не ставить Урсулу в неловкое положение и пошел к себе в комнату, вспоминая о том, какое лицо было у Перрюшо, когда они вчера встретились.
На следующий день после полудня Урсула собралась читать под верандой. Она забралась в старое соломенное кресло, одну ногу перекинула через подлокотник и голой пяткой другой ноги уперлась в край. На ней были старые хлопчатобумажные брюки и блуза с квадратным вырезом. Жак Берже глядел на нее и думал, что она действительно прелестна. Он подошел к ней. Девушка оторвала глаза от книги и улыбнулась.
— Урсула, — сказал он, — я иду в книжный магазин. Не хотите ли пойти со мной? Можно зайти в немецкие магазины, и там вы сможете себе что-нибудь выбрать.
— С удовольствием, месье. Подождите немного, я только переоденусь.
— Да нет же, не стоит. Вы прелестны и так.
Несколько минут спустя они были уже на бульваре.
Красота Урсулы производила обычный эффект. Девушка шла довольно быстро, и Жаку Берже было нелегко за ней поспевать. Обычно он брал с собой трость, но сегодня отказался, решив, что она его старит. Он взял Урсулу за руку и сказал:
— Незачем так торопиться. Книжные магазины закрываются поздно вечером. У нас уйма времени.
— Я тороплюсь, потому что не хочу, чтобы Роберт проснулся без меня.
— Ба! Забудьте Роберта хоть на время. Дома Жан-Клод и он им займется. Он прекрасная нянька.
— Я знаю, но вчера вечером мальчик испытал нервный шок.
— Он уже пришел в себя. Но меня мучает вопрос, что же такое он мог увидеть в вашей комнате и так испугаться?
— Может быть, какое-нибудь животное или насекомое? — ответила она. — Вы ведь знаете, в доме так много тараканов.
— Знаю, но таракан не мог напугать Роберта. Он обожает их гонять, это одно из самых больших удовольствий в его жизни.
— Тогда я не знаю.
— Я тем более.
Какое-то время они шли в полном молчании. Потом Жак Берже спросил:
— Вы не знаете, где близнецы? Вот уже несколько дней, как их не видно. Хотя, признаюсь, их отсутствие значительно облегчает мне работу.
— Они гуляют. Думаю, что они отправились в горы.
Они остановились перед книжным магазином. Урсула сказала Жаку Берже:
— Пока вы выбираете книги, я зайду на почту купить марки. Подождите меня здесь.
Девушка пересекла улицу и вошла в большой зал. Она направилась к конторке и спросила, нет ли ей корреспонденции до востребования. Служащий посмотрел на нее с восхищением и принялся перебирать стопку писем. Ничего не оказалось. Она поблагодарила и вышла. Жак Берже был поглощен изучением книги по египтологии. Когда Урсула подошла, он сказал с возмущением: «Безобразие! Они использовали большинство моих идей по Тутанхамону. Это форменный плагиат. Авторы только перефразировали мои слова».
— Почему вам так нравится Древний Египет, месье Берже?
— Затрудняюсь точно вам ответить на это. Скажем так, он меня завораживает. И потом, когда я погружаюсь в изучение этой цивилизации, я забываю…
— О чем вы забываете?
— Вы сами догадываетесь. О том, что меня окружает. О всех этих мерзких вещах. Об этих существах, абсолютно ничтожных, которые отравляют мне жизнь.
— И я тоже ничтожное существо, месье Берже? — спросила она, останавливаясь.
Он улыбнулся и сказал:
— Нет, только не вы. Вы совсем другая Вы мне очень нравитесь. Но я удивляюсь, что вы делаете здесь, в нашей сумасшедшей семье? После смерти Жюльетты я боялся, что вы уедете. А вы остались. Почему?
— Все из-за вас… Вы мне очень симпатичны. У меня к вам даже что-то вроде… нежности.
— Правда? Мне просто неловко такое слушать. Мне хотелось бы у вас кое-что спросить… Скажите, это по причине… этого расположения вы взяли мою фотографию?
— Ах, вы уже узнали! Да, именно так. Когда я увидела этот снимок, мне так захотелось его иметь. Вы там такой молодой и красивый! Через две недели я уеду в Германию и, глядя на фотографию, буду вспоминать вас.
— Урсула, почему вы говорите мне такие вещи? Ведь по сравнению с вами я старик. Кругом столько молодых людей.
— Во-первых, вы преувеличиваете: совсем вы и не старик, хотя годитесь мне в отцы, а во-вторых, мои сверстники глупы и примитивны, ни с кем мне не интересно так, как с вами.
Они вышли из книжного магазина. Жак Берже так разволновался, что забыл купить нужную ему книгу, пришлось вернуться назад. Урсула осталась ждать его у витрины. Возле почты, прислонившись к стене, стоял человек. Она узнала в нем человека с шарфом, Жерарда Роллэна. Вид у нее стал такой затравленный, словно за ней кто-то гнался.
Когда Жак Берже вышел из магазина, он сразу заметил перемену и обеспокоенно спросил, что случилось. «Ничего», — ответила она. Они повернули к дому. Урсула настороженно оглядывалась.
