Гэбриел взглянул на Сэма, а затем произнес:
— Мне не удалось справиться о состоянии здоровья охранника Беккетт-Уизерспуна, но они сделают все, чтобы использовать это против тебя.
Я не испытывала угрызений совести из-за того, что выстрелила в того орангутана. Так я и сказала, а потом добавила:
— Они похитили меня! А Себастьян наставил на меня пистолет!
— Милагро, — осадил меня Сэм, — мы все знаем, что произошло, но судебные инстанции наверняка прислушаются к Беккетт-Уизерспуну. Вы можете позвонить отсюда. Это безопасная линия, — добавил он, жестом указав на телефон, который стоял на столе.
Я подождала, пока мужчины, продолжая беседу, шагнут за порог кабинета, а затем завладела телефоном и стала звонить Нэнси. После окончания ПУ, когда мы обе переехали в город, наша дружба по- настоящему окрепла. У нас обеих было много времени: у меня — потому что я частенько сидела без работы, а у нее — потому что она жила на средства, которые получала от попечителя. Она схватила трубку после второго гудка и заверещала:
— Тодд!
— Это не Тодд, это анти-Тодд, — отозвалась я. До учебы в ПУ я ни разу не встречала людей с именем Тодд, поэтому оно по-прежнему прикалывало меня. — Привет, Нэнс.
— Мил, я так хочу поговорить с тобой! Что происходит с Себастьяном? Он разыскивает тебя и оставил мне целых три сообщения.
— Я беседовала с ним на вечере у Кэтлин Бейкер. Он вел себя отвратительно и выглядел ужасно.
— Ни за что не поверю!
— Это правда. Он очень грубо со мной обошелся.
Еще не время рассказывать Нэнси о вампирах. Во-первых, она никогда не поверит мне, а во-вторых, вряд ли можно привести доказательства, способные убедить в достоверности этой безумной истории.
— Я хотела сказать: никогда не поверю, что он ужасно выглядел, — уточнила Нэнси. — Я всегда думала, что возраст не в силах его испортить. А если он так плохо себя вел, почему он хочет снова встретиться с тобой?
— Врожденное упрямство, — объяснила я.
— Звучит интригующе! — воскликнула она. — Со мной он всегда обходился как настоящий джентльмен.
Разумеется, по отношению к Нэнси Себастьян был душкой. Она же девушка его круга — богатая семья с историей, хорошее происхождение, соответствующие учебные заведения и клубы.
— Я не хочу его видеть ни за что и никогда, — сказала я. — Пообещай не рассказывать ему о том, что ты говорила со мной.
— Мил, он звонил un-deux-trois' [31] раза. Возможно, твои сильные, сбивающие с толку феромоны наконец-то оказали на него действие… — начала убеждать она.
— Нет, Нэнси, он мне сто лет не нужен. Пообещай — ни слова.
После того как она поклялась на стопке итальянских изданий журнала «Вог», я продолжила:
— Так вот, я познакомилась с замечательными людьми, которые пригласили меня пожить на их загородном ранчо, где я сейчас и нахожусь. Будем считать это творческим отпуском.
Нэнси пронзительно вскрикнула и спросила, где находится ранчо. Я назвала модный городок, находящийся на другом конце географии, и добавила:
— Меня пригласила к себе Дурка Пескателли. У них тут потрясающие виноградники. — (Дурка Пескателли — это героиня одного из моих рассказов.) — Я потусуюсь здесь немного. Дурка очаровательна. Она собирает оловянные кружки.
— Оловянные кружки? Мама дорогая! А симпатичные парни там есть?
— Нет! Ну, в общем, да, — поправилась я, взглянув на симпатичных парней, которые по-прежнему беседовали возле кабинета, — но я здесь не поэтому. Мне действительно необходимо отдохнуть от города. Нужны свободное время, тишина и помещение без крыс за стенами, чтобы я могла спокойно поразмышлять и поработать над своим романом.
Это безыскусное объяснение вполне удовлетворило Нэнси. И она принялась во всех отвратительных деталях описывать мне разнообразные виды отделки свадебных платьев.
— Нэнс, вы же еще не определились с датой свадьбы, — заметила я.
— Да, но я уже решила устроить девичник. Ты должна прийти. И обязательно в чем-нибудь пюсовом.
После того как мы немного поспорили о пюсовом цвете, она радостно сообщила:
— Девичник будет в «Крофте».
Когда она назвала дату, до меня дошло — я не имею ни малейшего понятия о том, какой сегодня день.
— Постараюсь прийти, — пообещала я.
— Ты должна явиться, Милагро Де Лос Сантос, мне не нужны всякие там «если», «но» и прочее говно. Пообещай, что ты придешь.
Мы обсудили, каким образом я должна произнести клятву, и в конце концов решили, что я поклянусь на аннотированном собрании трагедий Шекспира.
Когда я набрала номер хозяина моей квартиры и там включился автоответчик, я вздохнула с облегчением.
— Привет, это Мил. Я просто хотела сказать, что вынуждена была уехать из города по срочному личному делу. — Понизив голос, я добавила: — Я знаю, что просрочила оплату, и обещаю заплатить очень скоро. Не забывай, пожалуйста, как следует поливать палисадник хотя бы раз в неделю. Только как следует. — Я старалась говорить как можно более эротичным голосом, чтобы заставить его смягчиться.
Следующей по списку была Мерседес. Судя по всему, она считала, что мне не помешает пожить за городом. Она прочитала мне лекцию о том, что для того чтобы достигнуть цели, нужно много работать, заметила, что быть творческим человеком — не значит таскаться по вечеринкам и проводить время с красивыми мальчиками, напротив — необходимо по-настоящему усердно и самоотверженно трудиться. Будучи постоянно в долгу у Мерседес, я пообещала ей не расслабляться.
К тому времени, когда я закончила разговаривать, Гэбриел уже ушел.
— Разве вы не хотите позвонить своим родителям и сказать, что вы уехали? — поинтересовался Сэм.
Я пожала плечами:
— Не так чтобы очень.
Взглянув на свои уродливые chancletas' [32], я сказала:
— Одежда.
— Хотелось бы, чтобы сначала вы прошли медицинский осмотр и мы смогли убедиться в вашем добром здравии, — проговорил он. — А потом можно будет купить одежду.
В моем воображении возникла сцена торжественного шопинга на неприличную сумму в духе «больная красотка». Я кручусь, демонстрируя дизайнерскую одежду, а Сэм потягивает эспрессо и одобрительно кивает. Работающие за проценты продавцы улыбаются, восхищаясь моим стилем и способностью тратить чужие деньги.
Внезапно на пороге материализовалась Эдна.
— Вы же не поедете в таком виде, верно? — довольно грубо спросила она.
Это было смешно, потому что моя мать Регина неоднократно спрашивала у меня то же самое.
— Если бы вы могли одолжить мне что-нибудь, какую-нибудь юбку или…
— Неважно, — оборвала она меня. — Поехали.
— Спасибо, бабушка, — поблагодарил Сэм.
Я колебалась.
— А разве мы не должны опасаться Себастьяна и его людей?
— О, со мной вы не пропадете, юная леди, — заявила Эдна и погладила рукой свою сумочку.
— У вас есть пистолет?
— Нет, у меня есть телефон и здравый смысл. Уверена, вы понятия не имеете, что это такое, —
