Хроника Мухаммеда Тахира ал-Карахи о дагестанских войнах в период Шамиля

По мудрости он не отсутствует во всех правильностях.
Что бы вас ни постигло,[119] это — из его даров.
Что за бедствие, поразившее неожиданно! Оно принесло радости.
Если вы были крайне стеснены этим испытанием,
То в его сокровищницах есть и исправление переломов.
Если от вас ушло вооружение, то у него есть помощь.
Если от вас ушли молодцы, то ведь падением за веру.
Если вас постигла тягость, то после нее — две радости,
Ибо Аллах милосерднее, чем матерей милосердие.
Истинно, бедствия — мы забываем о их трудностях,
Вспоминая о величайшем. Смотри на соотношения.[120]
Разлука с нашим сейидом и похороны нашего избавителя
Мухаммеда по милости [Аллаха] — самое губительное несчастье.
Смерть ал-Яраги, друга Аллаха, тяжелее того,
Что мы испытали от некоторых поражений.
Также смерть за веру Гази Мухаммеда,
Объявителя шариата, после его исчезновения.
Тезка дяди пророка — Хамзат был убит несправедливо.
Разве может быть горе после этих несчастий. [204]
Сколько, сколько милостью Аллаха отвращался ущерб,
И сколько, сколько помощью его забирались добычи.
По обилию этих милостей мы забывали кислоту наших неприятностей.
Что за кислота, коль за ней идет надежда на сады рая.
А может быть эти испытания суть покаяние,
Восходящее по ступеням, которые устраиваются только при помощи бедствий.
А может быть это — наказание за злополучие
Смешавшегося с порочностью поступков или любовью к величию?
А может быть это — предзнаменование
О внезапном нападении врагов, ведущее к осторожности перед ними?
Это то, ради чего необходимо бодрствование управителя и
Его управляемого без рассеивания внимания.
Истинно, порядок — у него совершенство такое, как множество камешков.
Не надлежит оставлять его ни при каких обстоятельствах.
Ведающий каким-либо делом — на нем обязательство
Соблюдать это дело со старанием, избегая падения и не слушая разных слов.
Поистине, охранение — приготовил его пророк так же, как и разведывание,
И придерживайтесь его (о вы, наибы) в соответствии с шариатом.
Постигайте дела, преодолевайте страсти, не будьте,
(О вы, наибы), беспечны в необдуманных решениях, поднимайтесь к искомому.
На вас — решимость и осторожность. Оставьте нерадение,
Ибо оно только посеребренное украшение, рассейте вероломства. [205]
Этого вот, что я сказал, не смогут отвергнуть
Владетели ума даже из народа вражды.
О владыко, помоги над врагами нашему Шамилю,
Нашему имаму ислама, самому усердному из сотворенных.
Охрани его войска от поражения и падения
И от обращения вспять при встрече с врагами.
Это — Мухаммед Тахир, подвергшийся искушению страсти,
Надежда его — хотя бы пылинка от владетеля заступничества.

Глава о сражении в крепости Салатау

В конце весны 1263 [1846/47] г. к имаму пришло от Идриса, наиба Гергебиля, тайное, с просьбой о помощи, сообщение о том, что русские идут против их крепости. Имам выступил с вооружением и снаряжением. Когда он достиг плато Хунзаха, его встретили Кибид Мухаммед ат-Тилики и Гази Мухаммед ат-Тилики. Они сказали имаму: «Здесь нет сведений об этом». Имам пошел дальше и остановился на равнине селения Куруда и здесь услышал грохот пушек. Имам полетел птицей и когда поднялся на гору Ифут, то увидел русских, отступающих от крепости после нападения на нее с осадными лестницами и разрушения из пушек одной ее части.

Воронцов проклятый отступил оттуда с большим уроном среди своего войска. Когда Воронцов увидел, что смерть от холеры по причине жары в той местности стала многочисленной, то отступил от крепости. Он ушел с войсками и остановился на горе Дурчали.

Затем дошла до имама [весть] о том, что Воронцов проклятый направился против крепости Салатау. Имам поднялся со своими товарищами и остановился в стороне Дарада, а наибы с их ополчениями [206] вернулись по своим местам. Проклятый оставался там около месяца, затем выступил против крепости Салатау. Имам призвал на помощь наибов с их войсками.

Затем он поставил в крепости двух наибов, каждого из них с половиной его регулярных войск, а остальных выставил снаружи для охраны дороги от выходящих из крепости и направляющихся в нее и для сражения с врагами с тыла и флангов. Неверные повели наступление на крепость с флангов, а также сверху снарядами, которые разрушали крыши и взрывали землю. Осажденные сделали вылазку из крепости. Они завязали битву и множили среди русских урон убитыми и ранеными, даже среди офицеров и глав.

Те, кто находились с проклятым Воронцовым из христиан и прочих, неоднократно беседовали между собою о том, что пули солдат не поражают цели, даже одна из сотни, между тем как те [т. е. войска имама] не сделают ошибки, у них ни одна пуля не упадет на землю. И это — помощь Аллаха всевышнего. Конец.

Рассказ. В Салатау к Воронцову пришло письмо от царя: «Я посылаю к тебе молодого человека, одного из искреннейших моих приятелей и любимейших друзей для того, чтобы он приобрел у вас большой чин и высокое звание. Почти его прибытие и сохрани его достоинство».

Воронцов послал для встречи и сопровождения этого молодого человека 3 тысячи лучших всадников. Они встретили его у Кизляра и повернули обратно с ним и его слугами, радуясь и развлекаясь до тех пор, пока не приблизились к равнине Салатау. Несмотря на то, что сопровождавшие окружали его с четырех сторон и поместили его в середину, пролетела маленькая слабая пуля и со звуком «зирт» поразила этого молодого человека позади уха. Он [207] упал, его принесли к Воронцову, и он умер. Из него вынули внутренности, положили ему в нутро лекарства и отослали его труп туда, откуда он пришел. И хвала Аллаху, владетелю миров.

Когда проклятый Воронцов увидел силу находившихся в крепости и многочисленность урона среди своих войск, то он погнал свои войска перерезать дорогу в крепость. Эти войска после сильной борьбы взяли дорогу. Дело стало таковым, что не осталось никакого пути для входа в крепость или выхода из нее, кроме как только посредством прорыва преград и рядов войск неверных. А наряду с этим осажденные все множили урон среди неверных до того, что они отсылали оказии с ранеными через каждые три дня.

Проклятый Аргут был ранен пулей в лицо. И сколько, сколько раненых и убитых из их больших и великих [начальников]! Три раза плакал проклятый Воронцов и рвал на голове волосы от раскаяния. Он гонял войска на штурм крепости около 16 раз. В то время была среди обеих сторон сильная холера. Затем неверные пошли на хитрость. Они построили рядом с крепостью с наружной ее стороны укрепленную башню, возвышающуюся над теми, кто находился в крепости. Они сделали под крепостью подкопы,