действий он, по нашим данным, относил на сентябрь месяц.
— Значит, товарищ Василевский, придётся начинать кампанию. Трумэн хвастался в Потсдаме какой- то особенной бомбой, которую они заимели. Но в любом случае добивать японца придётся нашему русскому солдату. Ждите в ближайшее время директиву Ставки, — завершил разговор Верховный.
В середине дня 5 августа Главком дальневосточной группировки позвонил Сталину и неожиданно предложил, чтобы операция войск 1-го Дальневосточного фронта началась, в зависимости от развития обстановки на Забайкальском фронте, через пять — семь суток после перехода в наступление войск маршала Малиновского. Кроме того, маршал Василевский попросил Верховного, чтобы Ставка предусмотрела дальнейшее усиление авиасоединений в Приморском крае. По его мнению, необходимо было заранее предусмотреть с началом боевых действий дальнейшее усиление фронтов личным составом и боевой техникой, особенно танками и автотранспортом. Саму дату начала войны Главком предложил утвердить именно 9 августа, на два дня раньше планового срока, утверждённого Ставкой в июле месяце. Верховный приказал Генштабу срочно рассмотреть эти предложения маршала Василевского и окончательно определиться со сроками перехода в наступление войск всех фронтов.
Повторная проверка вариантов развития наступления войск 1-го Дальневосточного фронта показала необоснованность отсрочки на пять — семь суток атакующих действий его основных сил. Передовые отряды, какое бы усиление они ни получили, не смогут вести успешную борьбу за овладение укрепрайонами в течение недели. Их первоначальный успех требовалось немедленно развить вводом в дело главных фронтовых сил. С датой же начала войны 9 августа Генштаб согласился без всяких колебаний. Её утвердил и Верховный.
Это решение Ставки утром 6 августа было передано в Читу. Директиву же на проведение наступательной операции на Дальневосточном театре военных действий Сталин подписал только на следующий день, 7 августа, в шестнадцать тридцать. Войскам Забайкальского, 1-го и 2-го Дальневосточных фронтов, гласила она, 9 августа начать боевые действия для выполнения задач, поставленных директивами Ставки от 28 июня; боевые действия авиации всех фронтов начать с утра 9 августа; наземным войскам Забайкальского и 1-го Дальневосточного фронтов границу Маньчжурии перейти утром 9 августа; 2-му Дальневосточному фронту — по указанию маршала Василевского. Тихоокеанскому флоту перейти в оперативную готовность номер один, приступить к постановке минных заграждений, одиночное судоходство прекратить, транспорты направить в пункты сосредоточения, а в дальнейшем организовать судоходство конвоями под охраной военных кораблей. Подводные лодки развернуть. Боевые действия флота начать с утра 9 августа.
В семнадцать часов 8 августа нарком иностранных дел Молотов вызвал в наркомат посла Японии в Москве Сато и вручил ему «Заявление Советского правительства»:
«После разгрома и капитуляции Германии Япония оказалась единственной великой державой, которая всё ещё стоит за продолжение войны. Требование трёх держав — Соединённых Штатов Америки, Великобритании и Китая — от 26 июля сего года о безоговорочной капитуляции японских вооружённых сил было отклонено Японией. Тем самым, предложение Японского правительства Советскому Союзу о посредничестве в войне на Дальнем Востоке теряет всякую почву.
Учитывая отказ Японии капитулировать, союзники обратились к Советскому правительству с предложением включиться в войну против японской агрессии и тем сократить сроки окончания войны, сократить количество жертв и содействовать скорейшему восстановлению всеобщего мира. Верное своему союзническому долгу, Советское правительство приняло предложение союзников и присоединилось к Заявлению союзных держав от 26 июля сего года.
Советское правительство считает, что такая его политика является единственным средством, способным приблизить наступление мира, освободить народы от дальнейших жертв и страданий и дать возможность японскому народу избавиться от тех опасностей и разрушений, которые были пережиты Германией после её отказа от безоговорочной капитуляции.
Ввиду изложенного Советское правительство заявляет, что с завтрашнего дня, то есть с 9 августа, Советский Союз будет считать себя в состоянии войны с Японией».
Спустя два часа после встречи с послом Сато, нарком Молотов пригласил к себе послов Соединённых Штатов Америки и Великобритании, Гарримана и Керра, и информировал их о «Заявлении Советского правительства», которое он сделал только что японскому послу Молотов зачитал документ, вручил послам союзных государств его текст на русском языке, подчеркнул, что Советское правительство тем самым точно выполняет своё обязательство относительно вступления в войну против Японии, спустя три месяца после капитуляции Германии.
Английский посол поздравил Молотова с этим шагом Советского правительства, сказал, что текст «Заявления» составлен очень хорошо. При этом Керр поинтересовался, как на него реагировал посол Сато. Нарком Молотов ответил, что посол Японии внимательно изучил текст Заявления и затем спросил, что означают слова об избавлении японского народа от опасности и жертв. Он, Молотов, ответил ему, что это будет естественным следствием сокращения срока войны в результате участия в ней Советского Союза. Сато сделал вывод, что, по его мнению, война не затянется надолго.
Посол Гарриман добавил, что «Заявление Советского правительства» обрадует каждый дом в Америке. Нарком Молотов солидарен с ним. Он на это надеется и уверен, что вступление Советского Союза в войну обрадует также и англичан. Посол Керр не сомневается, что это, конечно, будет так и что особенно рад этому будет экс-премьер Черчилль.
Вечером 8 августа Верховному позвонил из Читы маршал Василевский и доложил о готовности войск к началу боевых действий. Сталин пожелал командованию и войскам успехов.
Предложение Трумэна совершить инспекционную поездку в войска было воспринято Айком с пониманием. Главком американскими оккупационными войсками организовал её 24 июля в зону дислокации 84-й пехотной дивизии, начальником штаба в которой служил двоюродный брат президента, полковник Льюис Трумэн. Так посещение действующей армии стало для Верховного Главнокомандующего приятным событием не только в официальном, но и в личном плане.
На обратном пути в Бабельсберг Трумэн неожиданно заговорил об использовании в ближайшем будущем некоторых боевых генералов, находящихся в Германии. Эйзенхауэр заявил, что лично он не имеет никаких честолюбивых замыслов и намерен, вернувшись на родину, делать то немногое, чтобы помочь своему народу понять, происшедшие в результате войны перемены в мире. Неожиданно президент обернулся к нему и совершенно серьёзно сказал:
— Можете на меня надеяться, Айк. Я всегда готов помочь вам и положительно отвечу на любую вашу просьбу. В том числе, кстати, и при выдвижении вашей кандидатуры на…президентский пост в сорок восьмом году…
Отослав в Токио «безрадостную телеграмму», исключающую сепаратные переговоры о мире Советского правительства с делегацией принца Коноэ, посол Сато пребывал в сложном состоянии духа, каждый следующий день ожидая чего-то неординарного в грядущей смене событий. Но первая половина третьей декады июля никак не прояснила обстановку в Москве. Он терялся в догадках об истинных намерениях Советов Разведывательные данные о неизбежности скорого военного конфликта тоже не внушали особого доверия.
Утром 26 июля радио разнесло по миру текст Потсдамской декларации союзных государств в адрес правительства Японии, которая звучала угрожающе:
«1. Мы, президент Соединённых Штатов, председатель Национального правительства Китая и премьер-министр Великобритании, как представители сотен миллионов наших соотечественников, согласились о том, что Японии следует дать возможность окончить эту войну.
2. Огромные наземные, морские и воздушные силы Соединённых Штатов, Британской империи и Китая изготовились для нанесения окончательного удара по Японии. Эту военную мощь направляет решимость всех союзных наций вести войну против Японии до тех пор, пока она не прекратит сопротивления.
3. Бесплодное и бессмысленное сопротивление Германии мощи свободных народов мира служит печальным примером для Японии. Могучие силы, которые теперь приближаются к Японии, неизмеримо больше тех, что были применены к сопротивляющимся нацистам и, естественно, опустошили земли,
