– Камышовый, – охотно ответил бородач. – Он поменьше рыси, но побольше домашнего кота… к твоей машине в самый раз подойдет! И по размеру, и по характеру… такой же непредсказуемый. Никогда не знаешь, что в следующий момент учудит.
– Как-то я не знаю… – протянул Василий Макарович, почесав в затылке и с сомнением оглядев свою машину. – Как-то я не готов. Я вообще-то по другому делу…
– По какому еще другому? – насторожился бородач. – Я никакими другими делами давно не занимаюсь, кого хочешь спроси!.. Уже года три как не занимаюсь!
– Вы ведь Анатолий Клюквин? – уточнил на всякий случай Василий Макарович.
– Ну я… – признался бородач и подозрительно оглядел гостя с ног до головы.
– Вот вы-то мне и нужны. Я вообще-то из милиции… – И Василий Макарович предъявил насторожившемуся художнику свое служебное удостоверение.
Удостоверение было самое настоящее, со всеми полагающимися подписями и печатями, просто, выходя на пенсию, Василий Макарович его не сдал – заявил начальству, что потерял в лесу, когда ходил за грибами. И теперь время от времени использовал красную книжечку в интересах очередного расследования.
Клюквин внимательно рассмотрел удостоверение и мрачно спросил дядю Васю:
– Ну и чего вы от меня хотите?
– Только консультацию! – заверил его Василий Макарович.
– Какую еще консультацию?
– Да вот у нас по одному уголовному делу машина проходит. К сожалению, свидетели номер ее не запомнили, зато запомнили, что это был черный «Опель» с картинкой на борту…
– С какой еще картинкой? – поморщился Клюквин.
Он не любил, когда к его искусству применяли это легкомысленное определение.
– Ну с этой… вот которую вы рисуете.
– С аэрографией, что ли?
– Ну да, вот с этой самой!
– Так ты так и дыши… а что на этом «Опеле» было конкретно нарисовано?
– Так вот как раз пантера! Почему я к вам и приехал, потому что мне умные люди подсказали – если тигр или там пантера, так это непременно работа Толи Клюквина!
– И кто же это у нас такой умный? – поинтересовался бородач.
Дядя Вася сделал вид, что не расслышал – у сотрудников милиции, как и у журналистов, не принято раскрывать свои источники.
– Ну, допустим, так и есть – большая часть тигров, львов, пантер и леопардов выходит из моей мастерской… – признал наконец Клюквин. – И чем же я вам могу помочь?
– Понятно, чем: сообщите номер этого «Опеля», а если можно – фамилию и прочие данные владельца. Этим вы окажете следствию неоценимую помощь…
– Да я бы всей душой, – с явным сомнением проговорил Клюквин. – Только сами понимаете – машин через мои руки проходит много, все не упомнишь…
По его хитрому лицу явно было видно, что, если бы он что-то знал, все равно не спешил бы делиться информацией с представителем компетентных органов.
– А что – вы их никак не отмечаете? – невинным голосом поинтересовался Василий Макарович. – Никак не записываете? Не ведете учет?..
– Ах, вот вы с какой стороны заходите! – надулся Клюквин. – Так бы сразу и сказали, что из налоговой! А то – помощь следствию… а у меня, между прочим, с налогами полный порядок! Меня в налоговой очень уважают!
– Да я же сказал – мне до ваших налогов никакого дела нет! – заверил его дядя Вася. – У меня человек пропал, может быть, убийство произошло! Так что ваши налоги мне до лампочки… но если вы со мной не хотите поговорить откровенно – тогда придется пригласить других сотрудников, а вот они могут заинтересоваться вашим учетом…
– Ну ладно, я разве против… – Клюквин пошел на попятную. – Говорите, пантера там? Черная?
– Почему черная? Розовая!
– Как это – розовая? – удивился бородач.
– Ну как – известно как! Как в мультфильме… – И Василий Макарович в доступной ему форме напел популярную мелодию из мультфильма «Розовая пантера».
– А, так вот какая там пантера! – Клюквин отчего-то обрадовался. – Так это не моя работа, это не иначе как Машкина! Вот ведь девка безалаберная!
– Машкина? – переспросил дядя Вася. – Что это за Машка такая? И где ее найти?
– А чего ее искать-то? – Клюквин обернулся к раскрытой двери своего гаража и громко крикнул:
– Машка, волчья сыть, ошибка природы! Ты что там делаешь? Танцуй сюда в темпе вальса!
Из гаража донеслось металлическое бряканье, недовольное ворчание, и на пороге возникла долговязая девица лет двадцати с выстриженными неровными прядями волосами, выкрашенными в розовый и сиреневый цвета. В руках у нее была половая тряпка, а на лице – выражение крайнего недовольства.
– Чего делаю, чего делаю! – пробурчала она, откидывая упавшую на глаза сиреневую прядь. – Вы мне сами велели пол вымыть в вашем свинарнике! Хоть бы иногда для интереса порядок здесь наводили! Самому-то не противно? Одних пустых бутылок столько, что, если их сдать, можно «Бентли» купить!
– Ты не больно тут умничай! – прервал девицу Клюквин. – Лучше скажи – опять левачила? Опять у меня за спиной кому-то машину разрисовала?
– Ничего я не разрисовывала! – огрызнулась девица. – А если вы мне зарплату уже два месяца не платите – должна я на что-то жить? Или одним воздухом прикажете питаться? Так воздухом я не умею, у меня организм молодой, растущий…
– Кризис сейчас! – Клюквин перешел в глухую оборону. – И потом, я же тебя взял в обучение, раскрываю тебе все свои профессиональные секреты… это тоже, между прочим, денег стоит, и очень больших! Знаешь, какие сейчас курсы дорогие! Короче, сознавайся сей же момент – кому розовую пантеру нарисовала? Вот видишь – уже человек из милиции по твою душу пришел!
Девица испуганно взглянула на Василия Макаровича и шарахнулась в сторону, намереваясь удрать, но бдительный Клюквин ловко ухватил ее за рукав:
– Куда?! Я за тебя отвечать не собираюсь!
– Ладно, вы уж не обижайте девушку! – выступил вперед Василий Макарович и повернулся к Маше:
– Да ты не бойся, дочка, у меня к тебе только пара вопросов как к свидетелю…
– Ничего не знаю! – поспешно ответила девица. – Никаких машин не разрисовывала, он все врет…
– Анатолий, вы пока займитесь своими делами, – обратился дядя Вася к бородачу. – Мы с Машей буквально две минуты поговорим… ну максимум четыре…
– Да хоть двадцать! – недовольно фыркнул Клюквин и скрылся в гараже.
Оставшись наедине с Машей, Василий Макарович выжидательно посмотрел на нее.
– Он мне нисколько не платит… – пробурчала та обиженно. – Жлоб такой… только и знает – работой всякой нагружать… то пол ему в гараже помыть, то машину чужую надраить, то через весь город мчаться с каким-нибудь дурацким поручением, а денег вечно не допросишься… надо же на что-то жить? Ну иногда, когда его нет, бывает, разрисую кому-нибудь машину…
– Это понятно, – кивнул дядя Вася. – Я тебя за это нисколько не осуждаю. Каждый человек зарабатывает как может. Я вот с тобой разговариваю, хотя хотел бы чем-нибудь другим сейчас заниматься. Ты мне скажи – чей это черный «Опель», на котором ты розовую пантеру нарисовала?
– Черный «Опель»? – переспросила девица, и в ее глазах промелькнул испуг. – Не знаю никакого «Опеля»!
– Вот только этого не надо! – строго взглянул на нее дядя Вася. – Я знаю, это твоя работа, так что лучше сразу расскажи. Вопрос тут серьезный, этот «Опель» у нас по такому делу засветился… похищение человека, а может быть, даже убийство! И если не хочешь загреметь за соучастие…
– Он не мог никого убить! – испуганно вскрикнула Маша. – Он не такой!
Она тут же прикусила язык, но было поздно: слово – не воробей, вылетело – не поймаешь. Дядя Вася
