дверь задержит убийцу не больше чем на минуту.
Он метнулся в дальний конец комнаты.
Другого выхода из нее не было, но в самом углу Сергей увидел странный шкафчик с раздвижными дверцами. От безысходности он раздвинул эти дверцы и понял, что это не шкафчик, а что-то вроде кухонного лифта: за дверцами начинался наклонный короб, по которому спускали на первый этаж грязное белье.
Раздумывать было некогда, дверь бельевой уже начинала открываться.
Сергей нырнул внутрь короба, задвинул за собой дверцы и скользнул по наклонной трубе, как в аттракционе аквапарка…
Только в конце этого непродолжительного полета Сергея ждала не теплая вода бассейна, а груда грязного белья. Впрочем, белье не хуже воды смягчило удар от падения.
Отдышавшись и оглядевшись, Сергей понял, что находится на первом этаже больницы, в открытой кладовке, к которой примыкала погрузочная площадка. Рядом с кладовкой стоял грузовой пикап с открытой задней дверцей. Пикап был загружен бельем – видимо, в больнице не имелось собственной прачечной и белье возили куда-то стирать. Спереди, со стороны кабины пикапа, доносились голоса.
Раздумывать было некогда – киллер мог появиться с минуты на минуту. Сергей подбежал к пикапу, нырнул внутрь и спрятался за корзинами с бельем.
Через полминуты дверцу захлопнули, и пикап тронулся.
Внутри кузова было темно и душно, самое же главное – Сергей не представлял, куда он едет.
В такой неизвестности прошло десять или пятнадцать минут.
Пикап время от времени тормозил и останавливался на светофорах. Во время одной из таких остановок Сергей попытался выбраться из кузова, но дверь была закрыта снаружи.
Ничего не оставалось, как ждать.
Наконец пикап окончательно остановился, кто-то открыл заднюю дверцу. Сергей, плюнув на конспирацию, выбрался наружу, едва не свалив с ног парня в кожаной куртке. Тот удивленно уставился на него:
– А ты кто такой? Ты тут как оказался?
– Срочный вызов, а другого транспорта не нашлось! – ответил Сергей и помахал своим стетоскопом.
Водитель отвесил челюсть и проводил странного врача изумленным взглядом.
А Сергей бодро прошел полквартала, пока его мог видеть шофер. Затем он свернул за угол и почувствовал, что силы его на исходе. Голова кружилась, сердце колотилось как бешеное, ноги подкашивались. К счастью, он узнал место, куда его завез больничный пикап. Отсюда до его дома минут десять пешком. Правда, десять минут для здорового человека могли превратиться в полчаса, а то и час, для полуживого, только недавно вставшего на ноги…
Было холодно – в сентябре ночи в городе прохладные. Какое сегодня число? Он не помнил. Деревья еще стоят зеленые, вон в сквере клумба с цветами. Такие же цвели тогда, два месяца назад. Татьяна любила цветы срезанные, она умело составляла букеты и ставила их в красивые вазы. Ему же, наоборот, нравились цветы садовые, а лучше вообще полевые – ромашки какие-нибудь на полянке, колокольчики, васильки…
При воспоминании о жене внезапно накатила такая слабость, что он вынужден был остановиться и прислониться к стене дома. Ее больше нет, понял он, ее убили. Убили так же, как его, и надеяться на то, что ей повезло так же, как ему, было бы глупо. Он раньше отгонял от себя эту мысль, а теперь понял отчетливо: ее больше нет. Он сам удивился, до чего спокойно это воспринял. Убийцы пришли к ним в дом не случайно, Татьяна знала, что так будет. Во всяком случае, она ничуть не удивилась. Зачем, зачем она это сделала? Зачем связалась с несомненным криминалом? Зачем скрывала от него свою тайную жизнь? Хотела защитить? Не очень-то помогло, усмехнулся он про себя.
Татьяна совсем не думала о нем, внезапно понял он, она была азартна, любила риск, упивалась опасностью и в глубине души считала, что всегда вывернется. Такой у нее был характер. Но не получилось.
Он прислушался к себе и понял, что не испытывает боли от потери жены. Все уже прошло – боль растворилась в холодном котловане и потом, в палате «Двенадцатой истребительной» больницы. Как будто врачи, копаясь в его мозгах, удалили тот участок, который отвечал за любовь. У него нет жены, он отныне один. Хорошо бы только выжить.
От прикосновения к холодному камню стены голове стало лучше. Слабость прошла, Сергей двинулся дальше.
Вот и его дом. Время позднее, во дворе никого нет, только мелькнул вдали одинокий человек с черным пуделем на поводке.
Сергей подошел к собственному подъезду и помедлил, нажимая кнопки домофона. Только сейчас ему пришло в голову, что в квартире никого нету, никто ему не откроет. Он поднял голову и нашел свои окна на четвертом этаже. Темно… Что же делать? Войти в подъезд и попросить у соседки… как же ее… рыжая такая, на лису похожа… попросить у нее инструменты, чтобы взломать замок. Соседка его узнает, не может не узнать, она вечно толкалась на площадке и к ним домой норовила заглянуть, Татьяна ее не слишком привечала, но все же…
Он еще раз взглянул на окна и – о чудо! В крайнем вдруг вспыхнул свет! Это спальня, и вон женский силуэт мелькнул. Таня? Татьяна дома?
Женщина то пропадала, то появлялась в окне, сняла через голову свитер, потом показалась уже в халате и задернула занавески. Сергей как зачарованный уставился на окна. Вот загорелся свет в кухне – все ясно, она хочет поужинать или просто выпить чаю. Все так просто, обыденно, как будто ничего не случилось. Был муж – и нету, а жизнь продолжается.
Он рванулся к двери. Он хотел звонить, бить в эту дверь ногами, кричать. Но она распахнулась, и из подъезда вышла развеселая, сильно немолодая компания. Две подвыпившие тетки висели по бокам у крупного пузатого мужика. Сзади телепался четвертый – самого плюгавого вида.
– Ночью за окном метет метель… – басом завел мужик.
– Белый беспокойный снег!.. – хором подхватили тетки. – Ты живешь за тридевять земель и не вспоминаешь обо мне!..
Сергей отвернул лицо и боком проскочил в дверь. Впрочем, компания не обратила на него ни малейшего внимания, только плюгавенький спросил:
– В какую квартиру?
Сергей отмахнулся и побежал к лифту.
– Знаю, даже писем не придет!.. – грянули все четверо мощным хором.
Дальнейшего Сергей не расслышал, так как дверь захлопнулась.
Лифт довез его до четвертого этажа, и тут силы его оставили. Он доковылял до дверей собственной квартиры и дрожащими руками нажал кнопку звонка. Раздались неуверенные шаги, и женский голос спросил, кто там.
– Открой! – сказал Сергей. – Открой, это я!
Заскрипели замки, и, когда дверь отворилась, он буквально ввалился в прихожую своей квартиры.
Это была не его квартира. В прихожей было все не то. Не тот цвет обоев, не то зеркало, даже коврик под ногами – и то совсем другой! На вешалке висела другая одежда – у Татьяны никогда не было такого плаща. И обувь…
И наконец, женщина, что открыла ему дверь. Это была не Татьяна. Совсем не она. Он все перепутал, он попал не туда. У него ничего нет – ни имени, ни фамилии, ни жены, ни квартиры…
Осознав эту мысль, Сергей увидел, что пол неотвратимо приближается. Удара он не почувствовал, потому что потерял сознание чуть раньше.
Василий Макарович вернулся к себе домой, прошел в кабинет и задумался.
Они с Василисой нашли таинственный чип, спрятанный в квартире заказчицы. Чип, который два месяца безуспешно искали опасные и подозрительные люди, разъезжающие по городу в машине с надписью «Горгаз».
Чип-то они нашли, но что теперь с ним делать, Куликов не представлял.
