Надежда Николаевна видела дорогу, но не могла пошевелиться. Она понимала, что Олег Петрович собирается отвезти ее куда-то за город и там без помех разделаться с ней – поэтому и не боится, что пленница запомнит дорогу. Понемногу отчаяние уступало место злости. Отвратительное состояние усугублял еще внутренний голос, который зудел, что он предупреждал, а теперь ни за что не отвечает. Надежда велела голосу заткнуться и попыталась сосредоточиться, чтобы убить негодяя доктора взглядом. Пока что получалось плохо.
«Мазда» выехала на Выборгское шоссе, миновала Шувалово, Парголово и свернула влево по хорошо укатанной грунтовой дороге. Мимо пробежали домики небольшой деревеньки, промелькнуло несколько современных коттеджей. Возле высокого металлического забора машина остановилась. Олег Петрович достал из «бардачка» пульт, нажал кнопку, и огромные ворота послушно распахнулись. Машина въехала во двор.
Доктор открыл дверцу, вытащил Надежду, как тряпочную куклу, и потащил к крыльцу. Надежда почувствовала, что ноги начали понемногу оживать, но не показала виду – пусть убийца думает, что она все еще совершенно беспомощна.
Олег Петрович нажал еще одну кнопку на пульте. Открылись ворота гаража, внутри большого полупустого помещения зажегся свет. Доктор втащил свою жертву внутрь и усадил ее в офисное вращающееся кресло. На мгновение он отвернулся, открыл металлический шкаф и достал оттуда картонную коробку с ампулами. Поставил коробку на стол, достал шприц.
Надежда в ужасе следила за этими приготовлениями. Они были настолько будничны, настолько обыкновенны, казалось, врач готовит самую простую инъекцию, допустим, витамины или антибиотик. Да и Олег Петрович совершенно не походил на опереточного злодея, напротив – он выглядел именно так, как должен выглядеть хороший, преуспевающий врач – красивое, ухоженное лицо с аккуратной бородкой, ровный загар здорового человека…
– Я тоже умру от остановки дыхания? – спросила Надежда, почувствовав, что голос снова стал ей повиноваться.
Олег Петрович озабоченно взглянул на нее и пробормотал вполголоса:
– Надо же, действие метаксина прекращается, надо поторопиться…
Затем он повысил голос и сказал с заметным раздражением, на этот раз обращаясь к Надежде:
– Сама виновата! Незачем было лезть не в свое дело! Надо же, все так хорошо складывалось, так удачно, и вдруг вмешивается какая-то взбесившаяся домохозяйка и пытается поломать такой замечательный план…
– До меня вмешался Илья Константинович, – прервала его Надежда, – и вы, не задумываясь, отправили на тот свет старого друга… просто готовый заголовок для статьи – «Убийца в белом халате»!
– Илья был сердечник! – раздраженно выкрикнул мужчина. – Он и так мог умереть в любой момент! И вообще, откуда вы про это знаете?
– Иногда сердечники доживают до восьмидесяти лет! – Надежда проигнорировала его вопрос. – Но с ним по крайней мере ясен мотив – вы убили его, потому что он раскрыл тайну вашего фальшивого алиби, догадался о трюке с настенными часами, и с Ириной мотив тот же – она, как и я, влезла не в свое дело и раскопала слишком много…
– Вот именно! – заорал Кудасов. – Наглая девчонка решила обмануть меня! Она, видите ли, решила поживиться за мой счет! Пришла в клинику будто бы лечиться, а сама разнюхивала, раскапывала, думала, что я ни о чем не догадаюсь! Узнать, что она журналистка, не составило никакого труда, и я просто обязан был нанести удар первым!
– Но из-за чего вы убили того молодого парня в своей клинике, Артема? – вскричала Надежда. – Или это была всего лишь врачебная ошибка, вы применили не тот препарат, а потом нагромоздили столько преступлений, лишь бы ошибка не всплыла?
– Однако как же много ты знаешь… – удивленно протянул Кудасов.
– Нет, – тут же возразила себе самой Надежда, снова не удостоив его ответом, – медсестра Яковлева сказала, что вы пришли к нему в палату той ночью, то есть убийство Артема было преднамеренным и заранее задуманным!
Олег Петрович покраснел от злости и выронил подготовленный шприц.
– Успела проболтаться, старая дура! – заорал он, в сердцах наступив на шприц. – Ну, ничего, тайна умрет с тобой! Как и с ней, кстати, тоже!
Надежда хотела было злорадно сообщить ему, что медсестра, возможно, осталась жива, потому что она, Надежда, вовремя подсуетилась и вызвала «Скорую помощь», но решила не хвастаться, чтобы не навредить несчастной медсестре.
Кудасов достал из коробки другой шприц, сломал кончик ампулы и спросил гораздо спокойнее:
– Кто ты такая?
Он по-прежнему называл ее на «ты», что в его устах выглядело ужасно грубо. Надежда поморщилась, но решила не обращать на это внимания.
– Я – бывшая жена Ильи, Маргарита, – тотчас отозвалась она, решив, что этому человеку может наврать спокойно, без угрызений совести.
– Да? – удивился Кудасов. – И какого черта тебе понадобилось копаться в этой истории?
– Мне нужно было выяснить, что случилось с Ильей, тут всплыла смерть девушки, то есть Илья мне рассказал, что девушку убили… – совершенно честно ответила Надежда.
– Да? – снова удивился Кудасов. – А мне он говорил, что не виделся со своей бывшей лет десять… Все врут, – вздохнул он и добавил: – Неужели ты наворотила столько дел только из-за вульгарного женского любопытства?
– Любопытство – великая сила, – отозвалась Надежда, которая говорила со своим убийцей, пытаясь заговорить страх, – любопытство движет человеческой историей… Из-за любопытства открыли Америку и Австралию, изобрели порох и самолет…
– Ладно тебе, – усмехнулся Олег Петрович, закончив приготовления и шагнув к Надежде со шприцем в руке, – но, так и быть, перед смертью я удовлетворю твое любопытство. Я убил этого парня, потому что он был любовником моей жены.
– Любовником Вероники Яковлевны! – изумленно воскликнула Надежда. – Неужели! Так вы убили его из ревности? Ну надо же, какие шекспировские страсти! Не ожидала от вас!
– При чем тут ревность, – поморщился Олег Петрович. – Неужели я стал бы ревновать старую галошу? Деньги, деньги всему причиной! У нее и прежде были любовники, и я закрывал на это глаза. Но теперь все было слишком серьезно. Она так втрескалась в своего молокососа, что начала поговаривать о разводе. А без ее денег…
Олег Петрович оттянул рукав Надежды, по врачебной привычке протер локтевой сгиб смоченной спиртом ватой и закончил, поднося к руке своей жертвы шприц:
– Без ее денег моя клиника не смогла бы существовать, и я не закончил бы многих важных исследований.
Надежда дернулась. Она попыталась отстраниться от неотвратимо приближающегося шприца и одновременно попыталась лишить врача-убийцу его отвратительной самоуверенности.
– Врете! – выкрикнула она. – У вас просто наступил самый настоящий мужской климакс! Вы поняли, что стареете, что больше не интересуете даже собственную жену, и убили Артема только за то, что он молод и вся жизнь принадлежит ему!
Тело уже начало слушаться ее, Надежда напряглась, взмахнула рукой и выбила шприц из руки убийцы. Олег Петрович побагровел, на лбу у него вздулись жилы, и его красивое, ухоженное лицо сделалось уродливым и отталкивающим.
– Врешь! – завопил он, брызгая слюной. – Это ты врешь, мерзавка!
Он схватил Надежду за горло и сдавил сильные пальцы.
– Врешь! Я – хозяин жизни! Все принадлежит мне! Я вовсе не стар, у меня впереди многие годы, наполненные успехами и победами, любовью женщин и завистливым восхищением коллег! Ты сдохнешь, сдохнешь, и никто не найдет твой труп, а я вернусь в свою клинику, к своей работе! Я буду богат, знаменит и счастлив! Я переживу эту старую галошу, свою жену, и унаследую все ее чертовы деньги, и моя клиника будет лучшей в стране!
