дебет с кредитом.
– Могли тоже бандиты напасть, – сказала Настя, присев на стол и скрестив руки на груди, отчего серая рубашка обтянула грудь, и зрелище сбило меня с деловых мыслей.
– Бандиты жертв не приносят, – сказал я, не отрывая взгляда от ее бюста, открывшегося в треугольном вырезе. – Бандиты живут в деревнях и на хуторах, приезжают издалека, подчас даже из соседних областей, но точно не связаны с адаптантами.
Про «историю дорожного бандитизма в Отстойнике» я всю дорогу до Углегорска пытал Федьку. Он меня и просветил. Бандиты здесь были самыми обычными, подчас еще и совмещающие бандитизм с занятиями мирными, вплоть до сельского хозяйства. Дорог было много, людей мало, перехватить и выследить их было трудно, тем более что отъехали они от места преступления, скинули добычу – и превратились в самых обычных людей, с оружием ведь здесь и стар и млад ходят. Да и правило «не гадь, где живешь» большинство из них выполняет старательно, добычу отправляют сбывать в другие города и области, подчас по реке, давая зарабатывать еще и не слишком разборчивым коммерсантам, владеющим баржами или пароходиками. И все шито-крыто, и взятки с них гладки.
Куда, например, поехали те, кто напал сегодня на машины Горснаба? Ну сколько-нибудь по следам за ними можно пройти, да вот сомневаюсь я, что далеко. Где по траве проедут, где на целину свернут, потом темнота… и ищи ветра в поле. Если только по привезенным в город трупам опознают, кто они такие и откуда.
– Это да, насколько я слышала, с адаптантами вообще никто не связан, – кивнула она. – И прав ты в том, что выглядит это странно. Если она, конечно, не каталась из города в город по каким-то своим делам, причем далеко отсюда.
– Она здесь недавно, Федька тоже думает, что не могла она оказаться на какой-то такой работе, чтобы ее сразу к границе Тьмы, например, засылали. Туда тетки не ездят, нет у них там дел, разве что «темпоральный аборт» совершить.
– А… может…
– Ну если только сюда уже беременной провалилась, – задумался я, вновь уставившись на Настину грудь.
Она перехватила мой взгляд, спросила:
– Ты на что уставился? Что там у меня?
При этом спохватилась, заосматривавшись, решив, что посадила пятно, но я ее успокоил, открыв правду.
– Маньяк, блин, – засмеялась она. – Чаю хочешь?
– Да мне бы тебя сперва, а потом можно и чаю с устатку, – честно заявил я, привлекая ее к себе.
– Точно маньяк, – вздохнула она. – Я в душ.
Милославского с утра на месте не было: со слов секретарши, тот заседал на горсовете, и до обеда его никто не ждал. Однако на произвол судьбы нас бросили, потому что профессор поручил «наладить контакт» среднего роста коренастому парню с бородой, крепкому и спортивному, с кобурой на поясе и с ППШ на плече, однако с лицом, которое сразу вызывало ассоциации с человеком ученым. Лицо показалось мне знакомым, и я вспомнил, что этот парень выезжал с остальными на место моего прохода, крутился там с какими-то приборами.
– Здорово, мужики, – поприветствовал он нас, протягивая руку. – Я вроде как с вами работать буду от имени науки, зовусь Иваном Зарубиным. По профессии был раньше геологом, но геологи здесь особо не нужны пока, так что попал к Милославскому вроде как жнецом, швецом и на чем попало игрецом.
– Это такая специализация? – с усмешкой уточнил я.
– Нет, специализация у меня по экспедициям и полевым исследованиям, – улыбнулся тот. – Исследователь общего профиля, если можно так выразиться, у нас это нормально. Теперь вроде как постоянную группу собираемся сформировать, для рейдов. Или экспедиций – тут уж как больше нравится.
– Нам особо никак не нравится, – сказал Федька. – Все пока мутно и непонятно, не то что на работе: отдежурил – и свободен.
Это Федька взял на себя инициативу и с ходу начал строить из себя сироту.
– Ну тут уже не мне решать, – примирительно сказал Иван. – Мое дело – с вами взаимодействие наладить.
– Заявки на экипировку – это в налаживание взаимодействия включено? – тоже решил я времени не терять.
– Я могу только выслушать, обсудить и записать, – сказал Иван. – И вообще, предлагаю разговаривать не здесь, а на моем рабочем месте.
– Это где? – спросил Федька с неким подозрением в голосе.
– Да на Ферме, слышали уже? Там у нас и матчасть, там и кабинет мой, там и чайку налить смогу. Как, погнали?
– Без проблем, – кивнул я.
– Тогда чего резину тянуть, пошли, – сказал он и первый направился к двери, сказав секретарше на прощание: – Дин, если главный появится, скажи, что мы на Ферму уехали, лады?
– Хорошо, Вань, – кивнула та, вернувшись к своим бумагам.
Больше Иван времени ни на что терять не стал, а решительным, широким шагом направился по коридору, мы едва за ним успевали. Задерживало его разве лишь то, что здороваться ему приходилось с каждым встречным, а мы тут и не знали никого, собственно говоря.
– Вы на машине? – спросил Иван, выйдя на крыльцо. – А то я пешком, или тогда попутку ждать.
– Мы-то на машине, – ответил я, но дальше тему бедности и компенсаций пока решил не развивать – посмотрим, что дальше будет.
Загрузились втроем в «тазик», заставив тот скрипнуть подвеской, да и поехали. Иван лишь сказал:
– К третьему КПП, в курсе? – после чего замолчал.
В отличие от первого и второго контрольно-пропускных пунктов, третий был тихий, спокойный, в ту сторону из города почти никто никогда не ездил, разве что подчиненные Милославского. Тут и дот был поменьше, и с народом пожиже. Проверять нас вообще не стали, записали только и распахнули ворота: мол, езжайте куда душе угодно.
Дорога в том направлении вела хоть и грунтовая, но даже не сильно разбитая, потому что по ней ездили немного. Почва лесная, песчаная, грязи почти не было, так что «тазик» бодро катил по дороге, задорно треща высоко задранным глушителем.
– А когда нас с машиной нет, как дотуда добираешься? – спросил Федька, обернувшись к сидящему на заднем сиденье Ивану.
Тот подколку уловил, но спокойно пропустил мимо ушей, ответив:
– С утра туда машины с кунгом ходят и вечером возвращаются. Это я вас ждать остался, вот и задержался.
– Я к чему это все…– начал было Федька, но Иван его перебил, сказав: – Да понял я вас, вы к тому нудите, что не хотите свою машину по казенным делам гонять, так?
– Примерно, – подтвердил я. – В Горсвете нам машины, оружие и патроны выдавали, а тут что, самообеспечение ожидается? Так мы не согласны, тут сам понимаешь, какими способами машины добывают.
– Да есть, все есть, – засмеялся тот. – Ну вы и жлобы, мужики.
– Мы не жлобы, мы разумно экономные, – наставительно воздел указательный палец в небо, а точнее, в брезентовую крышу Федька. – Сам понимаешь, что голым приказом заставить нас кувыркаться по свистку не получится. Тем более что вам пожелается что-то другое, чтобы мы куда-нибудь для вас под молотки лазили, так ведь?
– Я же Милославскому наш интерес объяснял, – продолжил я его мысль. – Хотите ждать от нас рвения и сотрудничества – сделайте так, чтобы нам работалось не хуже, чем на старом месте. Там есть минусы, не без того, вроде как голову могут откусить, но это норма, мы согласны. А вот гореть на священном алтаре высокой науки мы как бы не того… не очень приспособлены.
– Да понятно, понятно, – замахал тот руками. – Есть у нас и транспорт, и все, что надо, то и будет.
