У нее ни на что не осталось сил и желания.
Она хотела одного – чтобы этот сумасшедший ушел, оставил ее в покое, чтобы она могла лечь на диван лицом к стене и лежать, пока боль в душе не уйдет или хотя бы не смягчится немного…
И вот наконец среди дядиных дневников и записей, среди каких-то образцов и незнакомых Кате инструментов он нашел то, что искал, – продолговатый предмет, завернутый в кусок чистого холста.
Алексей развернул сверток.
В руках у него были ножны, те самые ножны, которые он искал всю жизнь, а до того искал его отец… или это он сам искал их в теле другого человека?
Алексей прижал ножны к груди, почувствовал исходящее от них волшебное тепло, древнюю силу, которую вложили в них мастера Северной страны…
Он повернулся к Кате, протянул ей ножны, проговорил, задыхаясь от волнения:
– Ты должна… ты должна помочь мне! Вместе с тобой мы, последние потомки королей-священников, совершим великий ритуал творения! Мы вложим священный кинжал в ножны, соединим два этих великих артефакта в одно целое – и ход истории изменится!..
Катя молчала, безвольно сгорбившись, опустив глаза.
– Ты должна… ты должна мне помочь! – повторил Алексей с жадной, безумной настойчивостью. – Ты – моя сестра, последняя женщина в нашей династии…
– И тогда ты оставишь меня в покое? – спросила она бесцветным, лишенным выражения, бесконечно усталым голосом.
– Ты сама этого не захочешь! – воскликнул он, вкладывая ножны в ее руки. – После ритуала все изменится! Изменится весь мир, изменимся мы с тобой…
Катя неохотно взяла ножны. Она взяла их из страха перед этим безумцем, который называет себя ее братом. Действительно, он был сейчас страшен – бледное лицо в пятнах лихорадочного румянца, глаза, горящие темным маниакальным огнем…
Да, он маньяк, самый настоящий маньяк!
Алексей вытащил свой кинжал, поднес его к ножнам, направил его, попытался вложить в ножны…
Кинжал не входил, ему что-то мешало.
– Да что же это… – Алексей нажал сильнее, но ничего не получалось. Тогда он вытащил кинжал до конца, осмотрел его… и вправду, он был немного шире, чем ножны, он к ним явно не подходил.
Алексей застыл, пытаясь понять смысл происходящего. Потом он прижал кинжал к груди, прислушался к себе…
Он ничего не чувствовал.
Ни тепла, ни силы древнего артефакта этот клинок не излучал. Он молчал. Мертвый кусок металла. Обычная железка.
– Кинжал поддельный! – произнес он вслух то, во что никак не мог поверить.
И тут он вспомнил минувшую ночь. Вспомнил, как неясный таинственный зов заставил его свернуть к Рыцарскому залу. Тогда он решил, что ошибся, что его обманули сотни старинных клинков… он ушел из Рыцарского зала, взял кинжал в кабинете Несвицкого – но уже тогда ничего не почувствовал…
Значит, его обманули! Значит, настоящий кинжал остался там, в Эрмитаже!
– Мы пойдем в Эрмитаж! – воскликнул Алексей, порывисто выхватив из рук Кати священные ножны. – Мы пойдем туда и прямо там совершим ритуал!
– Ты обещал уйти… – проговорила Катя слабым от усталости голосом. – Ты обещал оставить меня в покое, если я отдам тебе эти ножны!..
– Мы должны довершить начатое! – Алексей схватил ее за плечо, потащил к дверям.
– Ты сошел с ума! – Катя сопротивлялась, но он этого попросту не замечал.
– Дай мне хотя бы одеться! – взмолилась она, попытавшись схватить висевший на стене плащ. Но этот безумец ничего не видел и не слышал, он выволок ее на лестницу, потащил вниз, перепрыгивая через ступеньки. – Ты сошел с ума! – повторила Катя как можно громче.
Наконец Алексей услышал ее. Он остановился на секунду, окинул девушку горящим взглядом и проговорил:
– Никогда так не говори! Я не сумасшедший! Может быть, я последний нормальный человек в этом свихнувшемся мире! По крайней мере, для меня не лишены смысла такие слова, как Кровь, Почва и Судьба!
Катя ничего не ответила. Она думала, как спастись от этого маньяка.
Они выбежали на улицу, и тут Алексей застыл как вкопанный.
К тротуару подъехали две машины, их дверцы распахнулись.
Из одной машины высыпали люди в форме, из другой выскочили двое ловких парней с быстрыми глазами и худая, бледная женщина с болезненным лицом.
– Кажется, мы успели вовремя! – проговорила она, окинув взглядом Алексея и Катю. – Гражданин Долинский, вы арестованы!
– Вы меня не остановите! – крикнул он и неожиданно приставил кинжал к Катиной шее. – Уйдите с дороги, или я ее убью!
Один из молодых спутников Ленской вскинул пистолет, вопросительно взглянул на свою начальницу. Александра Павловна нахмурилась, покачала головой – риск был слишком велик.
– Отойдите с дороги! – воскликнул Алексей, еще крепче сжимая Катино плечо. – Освободите мне проход к машине!
Его машина стояла на другой стороне, возле набережной.
Милиционеры расступились. Алексей выскочил на мостовую, потащил безвольно обвисшую Катю…
Вдруг раздался визг тормозов, удар.
По набережной проезжала темно-синяя машина. Когда перед ней неожиданно появились Алексей и Катя, водитель резко крутанул руль, и его машина врезалась в машину Алексея, вмяв ее корпус, как консервную банку.
Увидев это, Алексей заметался, выпустил Катю, подскочил к парапету набережной.
– Не стрелять! – крикнула Ленская.
Ее молодые подручные огромными скачками неслись к Алексею, с оружием на изготовку.
Он смотрел на приближающихся людей с ужасом и ненавистью.
– Никому… – выкрикнул он, когда их разделяли несколько шагов. – Они не достанутся никому…
И широким торжественным жестом он бросил древние ножны в свинцовые волны Невы.
Один из парней с рысьими глазами умудрился подхватить падающую без сознания Катю, не дав ей разбить лицо о гранитный парапет. Еще двое крепко держали Алексея. Впрочем, он не сопротивлялся.
– Ну, здравствуйте, гражданин Долинский, – сказала майор Ленская, подойдя ближе, – он же Кривцов, если я не ошибаюсь…
– Совершенно верно, – подтвердил один из ее подчиненных, заглянув в блокнот, – фамилию он поменял в две тысячи третьем году, для чего женился на гражданке Долинской.
– Вы арестованы по обвинению в убийстве гражданина Сухоногова, а также Куницына, а также…
– Дядю! – выдохнула Катя. – Он убил моего дядю!
– Разберемся… – согласилась Ленская.
Огромная сеть на мгновение зависла над разверстым трюмом, ее устье приоткрылось, и живой серебристый поток рыбы хлынул в темную глубину.
Норвежское рыболовное судно «Снарк» (порт приписки – Тромсё) вторую неделю дрейфовало около Фарерских островов, и вот наконец они наткнулись на приличный косяк сельди. Еще несколько таких удачных заходов, и трюм будет полон.
Капитан Свенсен удовлетворенно следил за тем, как пустеет сеть.
Когда рыбы в ней почти не осталось, он увидел бьющееся в сети массивное серо-голубое тело.
Сельдевая акула, понял капитан.
Он махнул рукой крановщику, тот развернул стрелу, так что сеть зависла над палубой, затем шире раскрыл устье трала, и акула выскользнула на палубу. Еще несколько минут она билась, подпрыгивала на мокрых досках, потом затихла.
