– А что мы можем? – Аля пожала плечами. – Мы здесь, а замок там, в Польше…
– Польша не так уж далеко. У нас с тобой и виза еще не кончилась… – И она уставилась на Алю гипнотизирующим взглядом.
– Ну уж нет! – Аля вскочила со стула. – Мне еще за прошлый отпуск с начальником никак не рассчитаться, при каждой встрече поминает! Ты что, хочешь, чтобы меня с работы уволили? Кстати, тут еще такое совпадение…
В это время раздался звонок в дверь.
– Это они! – Петюня побледнел до синевы и бросился в коридор. Попытался залезть на антресоли, но звонок повторился, и Петюня, испуганно взвизгнув, бросился в ванную.
– Не открывай! – прошептал он напоследок. – Подожди немного! Я спрячусь!
Звонок раздался с новой силой.
– Дашка, открой! – крикнули из-за двери.
– Кто там? – спросила Даша, подойдя к двери. – Ты, что ли, Раиса?
– Ну да, сахару занять хочу! У тебя сахар есть?
– Это соседка, – сказала Даша в ванную. – За сахаром пришла.
– Не верю! – простонал Петюня. – Это они голос меняют…
Аля заглянула в ванную. Петюни нигде не было видно.
– Открывай уж! – махнула она Дашке.
В прихожую ввалилась толстая тетка, несмотря на лето, во фланелевом халате.
– Чаю хочу! – громко сказала она. – Заварила, села… У тебя рафинаду нету? Я люблю вприкуску…
– Еще рафинаду тебе, – заворчала Дашка. – У меня только песок сахарный… лопай что дают!
– Ладно, я пойду! – решительно сказала Аля. – Поздно уже, вы тут сами разбирайтесь. Только Петя, кажется, под ванной застрял…
Подходя к дому, Аля испугалась, что Максим опять ждет ее в квартире и сейчас придется долго с ним препираться и оправдываться. Она с опаской открыла дверь собственной квартиры и прислушалась. Вроде бы все тихо, и свет не горит. На кухне в раковине чашка из-под утреннего кофе, на стуле полотенце… Никого постороннего…
«Нужно замок поменять!» – решила Аля и заснула с этой благой мыслью.
В Венеции, на Кампо-дель-Сан-Микеле, была небольшая таверна. Здесь проводили время мастера-корабельщики со Славянской набережной, мелкие торговцы с Пьяццетты, сюда захаживали между плаваниями матросы с торговых кораблей. Здесь можно было выпить дешевого кипрского вина, сыграть в кости, подцепить смазливую сговорчивую девицу из Истрии или с греческих островов, поговорить о последних городских событиях, о крупных карточных выигрышах, кровавых поединках и слухах, просочившихся из коридоров Дворца Дожей или из Совета Ста.
Здесь же капитаны кораблей могли пополнить команду, поредевшую после стычки с пиратами или после тяжелого шторма.
Здесь же можно было найти и охотника на другие дела, в том числе и на темные, мастера на все руки.
В Венеции в самом разгаре был карнавал, и все посетители таверны нацепили на себя маски. Конечно, здесь не было пышных и роскошных масок вроде тех, в каких прохаживаются господа на Пьяцце Сан-Марко или в каких знатные дамы делают покупки на мосту Риальто. Но и здешняя публика подчинялась неписаному закону, по которому каждый венецианец, кроме господ сенаторов, обязан во время карнавала скрывать лицо под маской.
Впрочем, здешняя публика подчинялась этому закону весьма охотно: это очень удобно, если ты живешь темными делами.
Маски на завсегдатаях таверны были простые, незамысловатые, их продавал мастер Джованни в расположенной поблизости лавчонке. Либо и вовсе самодельные. В большинстве случаев баутта – черная, с длинным, хищно изогнутым носом, какую обычно носили с черной же треугольной шляпой.
Поэтому на столь однообразном фоне чрезвычайно выделялся импозантный господин в шелковой сутане и дорогой маске, изображавшей физиономию мавра. Конечно, не только маска, но и черное одеяние священника выделяло этого господина из прочих обитателей таверны. Служители Господа нечасто заглядывали в это сомнительное заведение, а если и заходили сюда по ошибке, то тотчас же уходили прочь.
Впрочем, этот священник вообще мало напоминал своих собратьев. Служители бога даже во время карнавала не носили маскарадных личин, считая их тяжким грехом, уступкой дьяволу. Этот же ничуть не смущался.
На правой руке священника красовалось массивное золотое кольцо с изображением подсвечника на три пылающие свечи.
Господин этот сидел за угловым столом, неторопливо потягивая тосканское вино из высокого бокала и время от времени бросая взгляд на дверь таверны.
В таверну то и дело входили новые посетители.
Было уже поздно, когда на пороге появился высокий широкоплечий молодец в потрепанном темно-зеленом камзоле, поверх которого был вполплеча накинут черный плащ, и в черной же маске волка с длинными, хищно оскаленными зубами. На перевязи болталась несуразно длинная шпага.
При виде молодца священник оживился. Он сделал знак трактирному слуге, тот опрометью кинулся к вошедшему и что-то зашептал ему на ухо. Волчья голова повернулась, в прорезях маски сверкнул пронзительный взгляд, и человек зашагал через людную комнату к угловому столу.
По дороге он налетел на подвыпившего моряка, только что вернувшегося из дальнего рейса и по этому поводу хорошо загулявшего. Моряк цветисто выругался, повернулся к обидчику и проорал хриплым голосом:
– Ты, сухопутная крыса, смотри куда прешь, иначе нарвешься на мой кулак!
Молодчик в волчьей маске замер на мгновение и уставился на моряка сквозь прорези маски. Морячок попятился, на глазах трезвея, и примирительно проговорил:
– Да разве я что, дружище? Я ничего такого не хотел… Я тут, понимаешь, отдыхаю после плавания… ежели тебя задел, так ты извини, не держи на меня зла…
Тот отвел взгляд и как ни в чем не бывало продолжил путь к угловому столу.
– Ну, ты меня искал? – проговорил он, без приглашения усевшись напротив таинственного священника.
– Да, если ты – Черный Волк!
– Так меня иногда называют. – В голосе молодчика прозвучала горделивая насмешка. Даже волчья маска, казалось, ухмыльнулась, показав длинные кривые зубы.
– У меня есть для тебя работа, – священник уставился на своего собеседника, словно изучая его.
– Не смотри на меня в упор, святой отец! – прошипел тот, перегнувшись через стол. – Волки этого не любят!
– Мало ли кто чего не любит! – усмехнулся в ответ священник, не отводя взгляда. – Кто платит, тот и заказывает музыку, а я заплачу очень хорошо.
– Да уж, тебе придется раскошелиться! – Волк оскалился, показав зубы. – Впрочем, я вижу, что ты, святой отец, не беден. Что это за кольцо на твоей руке? – Он внезапно схватил собеседника за запястье. – Что за знак на нем вырезан? Уж не состоишь ли ты, святой отец, в каком-нибудь тайном обществе? Ты ведь знаешь, что здесь, в Венеции, этого не любят! Здесь, святой отец, есть только одно дозволенное тайное общество – Совет Ста, который управляет всей жизнью Светлейшей Республики Святого Марка! Совет Ста, чьи шпионы шныряют по всему городу!
– Убери лапы! – проговорил священник ледяным голосом. – Знай свое место, смерд!
Черный Волк невольно вздрогнул – таким холодом повеяло на него от собеседника. Он
