Герман нажимал кнопку раз за разом, но по-прежнему никто не приходил.
Он почувствовал глухое раздражение.
Зависимость от Ады была унизительной, а у нее в последнее время явно испортился характер, она всячески демонстрировала свою власть над ним.
Она совершенно обезумела, она просто бредила ожерельем Хатшепсут, она грезила о камнях днем и ночью. По ее приказу он сделал из случайного человека послушного исполнителя, который, не задумываясь, убивает людей, не задавая никаких вопросов. Он убил уже троих, и Ада нисколько не переживала по этому поводу. Но ведь нельзя безнаказанно лишать людей жизни, тем более что толку от этих убийств не было никакого.
Неужели и он превратился в раба этой взбалмошной женщины? Неужели сам уже ни на что не способен?
Герман подкатился в кресле к стене, где, как он знал, находится книжный шкаф, нашарил кожаные корешки книг.
Нужная ему книга находилась выше. Он приподнялся, как мог, в своем кресле, вытянул руку…
Ему не хватало нескольких сантиметров, чтобы дотянуться до верхней полки.
Герман напрягся изо всех сил, проклиная свою беспомощность, но больное тело не слушалось его.
И вдруг он почувствовал в комнате чье-то присутствие, какую-то незримую, мощную силу.
– Кто здесь? – спросил он испуганно. – Это ты, Ада?
Но он знал, что это не она.
Ему никто не ответил, но внезапно его кресло приподнялось в воздух, так что Герман смог достать с полки Черную Книгу, и снова плавно опустилось на ковер.
Герман поспешно раскрыл книгу, положил руки на ее хрупкие полуистлевшие страницы.
Эта книга была как живое существо, она обладала собственной волей, разговаривала с Германом неслышным голосом и раскрывалась всегда на нужной странице.
Вот и сейчас книга заговорила с ним, разъясняя недавний сон, толкуя волю богов и то, как ему следует поступить.
Герман прочел несколько страниц и понял, что он должен делать.
После этого он закрыл книгу и снова открыл ее.
На этот раз она открылась на странице с мощными древними заклинаниями. Герман положил руки на эту страницу и заговорил на древнем языке, на языке служителей Города Мертвых.
Прочитав могущественное заклинание и вызвав к жизни древнюю силу, он словно воочию увидел трех молодых женщин, чьи судьбы случайно пересеклись с его судьбой.
– Придите на встречу с богами! – прошептал Герман. – Придите, и да свершится судьба!
Алена взглянула на дисплей мобильного телефона. Номер, который на нем высветился, был ей незнаком. Она поднесла телефон к уху и услышала женский голос:
– Если хотите получить сами знаете что, приходите сегодня в Эрмитаж. Кассы работают до пяти, но вы подождете до закрытия и в шесть часов будете в Египетском зале…
Алена узнала голос шантажистки.
Она хотела сказать, что никуда не пойдет, но какая-то сила остановила ее. Внезапно она поняла, что должна прийти на эту встречу, что там, в Эрмитаже, решится ее судьба…
– Я приду, – проговорила она. – Я непременно приду…
Последние посетители покидали залы Эрмитажа.
Огромный Египетский зал опустел. Верхний свет погас, остались включенными только дежурные светильники, неярким голубоватым светом озарявшие огромные каменные надгробия, деревянные саркофаги, покрытые яркой росписью, не поблекшей за тысячи лет, статуи и артефакты глубокой древности.
Дежурная последний раз осмотрела зал и вышла, ее рабочий день подошел к концу, и она почувствовала странное беспокойство, оставшись наедине с этими немыми свидетелями тысячелетий.
В редеющей толпе Арина медленно шла по первому этажу музея в сторону выхода. Она остановилась в коридоре, ведущем в Египетский зал, и снова взглянула на часы.
Ей назначили встречу именно здесь, на первом этаже Эрмитажа, ровно в шесть часов, но время приближалось к шести, а никто так и не появился. Вообще, подумала она, это, наверное, была какая-то ошибка, потому что в шесть музей закрывается и к этому времени в залах не должно оставаться посетителей.
– Сюда, пожалуйста! Не задерживайтесь! – поторопила последних посетителей немолодая служительница в темно-зеленом форменном пиджаке.
Арина свернула налево по коридору вслед за рослым светловолосым шведом и вдруг увидела за ионической колонной смутно различимую в полутьме человеческую фигуру, которая делала ей непонятные знаки, словно манила за собой.
– Вы мне? – удивленно спросила Арина.
В ответ фигура поднесла палец к губам, призывая ее к молчанию, и удалилась в боковой коридор, приглашая ее следом.
Арина оглянулась.
Служительница музея ушла вперед, и, кроме самой Арины, в коридоре никого не осталось. Подумав, что раз уж она пришла в музей, то нужно довести дело до конца, Арина решительно пошла вслед за таинственным незнакомцем.
Впрочем, он куда-то пропал. Арина шла в прежнем направлении, вглядываясь в полутьму музейных залов.
Ей показалось, что впереди кто-то мелькнул, и она прибавила шагу, хотела окликнуть незнакомца, но побоялась нарушить строгую тишину музея. Пройдя по неширокому коридору, Арина миновала зал с античными статуями и оказалась на пороге Египетского зала.
Ее внезапно охватила робость.
Этот зал даже в дневные часы вызывал у нее смутную тревогу. Все эти саркофаги и мумии были так тесно связаны со смертью, с таинственной загробной жизнью, что сердце Арины тоскливо щемило, и она старалась поскорее уйти отсюда.
Но сейчас… сейчас какой-то внутренний голос говорил ей, что она пришла в нужное место и, чтобы завершить начатое, нужно преодолеть свой страх.
Медленно, нерешительно она двинулась вперед.
По сторонам от нее за стеклами витрин располагались древние статуэтки – те, которые помещали в саркофаги египтян, и те, которые украшали их повседневную жизнь.
Здесь были ушебти – маленькие фигурки, которые, по поверьям египтян, должны были в загробном мире принять на себя грехи покойного, отчитаться за него перед богами и выполнять за него тяжелые работы. Были здесь и фигурки зверей и домашних животных, были древние игрушки. Взгляд Арины невольно задержался на каменной кошке – совершенно как живая, она замерла с удивительной грацией и, казалось, исподтишка наблюдала за молодой женщиной, которая осмелилась потревожить ее тысячелетний покой.
Миновав витрины, Арина увидела каменные статуи.
Целая семья древних египтян сидела на гранитном постаменте, строго и торжественно глядя перед собой. Отец семейства был суров и значителен, губы его жены чуть кривились в мягкой загадочной улыбке, возле нее стоял ребенок, казалось, только что прервавший свои игры.
Рядом с этим семейством пристроился каменный писец с палочкой для письма в руке и книгой на коленях – что он записывал в эту книгу? Мешки зерна, доставленные в кладовые фараона? Рабов, погибших или умерших от болезней на строительстве пирамиды?
Арина оторвала взгляд от писца, чтобы взглянуть на следующую статую… и вдруг услышала впереди шаги.
Она повернулась на этот едва слышный звук и увидела приближающуюся к ней из другого конца зала женщину.
Женщина эта была примерно ее возраста, но Арина с легкой грустью вынуждена была признать, что незнакомка куда привлекательнее ее. Она была отдаленно похожа на известную московскую актрису,
