Лимон согнулся, выпучив глаза и хватая ртом воздух.
Барби, которая только что в ужасе убегала от своего разъяренного любовника, увидев его страдания, тут же преисполнилась жалости, спрыгнула с тумбочки, подбежала к Лимону, обняла его за плечи и повела к кровати.
– Лапусик, бедненький, – причитала она, – ну потерпи минутку, сейчас все пройдет…
– Уйди, шлюха! – рычал бритоголовый, морщась от боли, но на более решительное сопротивление у него все еще не хватало сил.
Барби с ненавистью покосилась на Маркиза и прошипела:
– Ты что же, гад ползучий, с ним сделал? Вот если тебя так? Это такое место опасное, неизвестно, как заживет! А если вовсе не заживет, что я тогда с ним делать буду?
– Трудно с вами! – проговорил Маркиз. – Я тебя хотел спасти, и ты же на меня в обиде!
– Спасти он меня хотел! А тебя кто-нибудь об этом просил? Тоже мне, спасатель нашелся!
Барби дотащила своего страдающего любовника до кровати и пыталась на нее уложить, но Лимон шипел, как разозленный кот, морщился от боли и вырывался из объятий своей любвеобильной подруги.
– Уматывай отсюда, пока он не очухался! – крикнула Барби Маркизу. – А то он тебя точно убьет, мне только покойника в доме не хватало!
– А тебя-то он не убьет? – озабоченно спросил Леня. – Он, по-моему, больше на тебя разозлился…
– Я уж с ним как-нибудь разберусь! Не в первый раз! – отозвалась девица, укладывая бритоголового.
Маркиз подивился неожиданно проявившейся в этой с виду совершенно безмозглой особе решительности и практической сметке и двинулся прочь из спальни.
Правда, он не спешил покинуть гостеприимную квартиру Барби – у него здесь оставалось еще одно важное и неотложное дело, ради которого, собственно, он и пришел сюда.
Маркиз подхватил сброшенного на пол в пылу драки игрушечного медведя, вышел в гостиную и приступил к обследованию.
Он был совершенно уверен, что это тот самый медведь, в котором Лола спрятала драгоценную микросхему, и поэтому не поверил самому себе, когда, ощупав лапы мишки, не нашел никакой прорехи.
Этого просто не могло быть.
Все остальные медведи уже найдены и проверены на предмет тайника. Леня стопроцентно уверился в том, что микросхема в этом, самом последнем… но ее там не оказалось.
Больше того, ее и не могло там оказаться. Все швы были ровными, фабричными, без всякого брака, без малейшей щелки, в которую можно было спрятать самый крошечный предмет.
Леня растерянно огляделся по сторонам.
Десятки игрушечных медведей смотрели на него со шкафов и полок, с тумбочек и столиков, и казалось, что они смеются над ним. Бурые и серые, черные и белые, в шляпках и фуражках, в платьицах и в полицейской форме, в кокетливых передничках и в ковбойских штанах…
Ни один из них не был похож на медведя из «Аквариума». Только этот, на которого Маркиз смотрел, не скрывая раздражения и разочарования. Леня нисколько не сомневался, что это та самая игрушка, которую перехватил у него Лимон, – и опять номер оказался пустым…
В чем же дело? Неужели Лола перепутала, ошиблась и спрятала микросхему не в медведя, а в какую- нибудь другую игрушку – в зебру или овцу, в леопарда или носорога?
Нет, это невозможно. Хотя Леня частенько посмеивался над Лолой, подтрунивал над ней, поддразнивал свою верную компаньонку – он знал, что в серьезном деле на нее всегда можно положиться, что она хороший, надежный партнер… Конечно, тогда, в «Аквариуме», она была очень испугана, взволнована, но даже несмотря на это, наверняка ничего не перепутала, микросхема должна быть в одном из медведей…
Но вот он, последний медведь, а микросхемы по-прежнему нет.
Леня глубоко вздохнул и на всякий случай снова прощупал все швы, начиная от кончиков задних лап и заканчивая ушами.
Никаких прорех, никаких отверстий, никакого тайника. И никаких уплотнений, ничего твердого не прощупывалось под ворсистой тканью, ничего, даже отдаленно напоминающего микросхему.
Из соседней комнаты послышался хриплый голос приходящего в себя Лимона:
– Где он, этот козел? Я из него сейчас жаркое делать буду!
Леня подумал, что в этой квартире ему делать больше совершенно нечего.
Он посадил не оправдавшего надежд медведя на тумбочку, рядом с товарищами по животному миру, и устремился к выходу, не дожидаясь, пока Лимон окончательно придет в себя и попытается осуществить свою угрозу.
Лола высматривала своего компаньона из окна. Но так волновалась, что все время отбегала то за сигаретой, то в туалет, то посоветоваться с котом Аскольдом, скоро ли придет Леня. Кот на ее вопросы никак не реагировал, Лола знала, что как только Леня появится в каком-то только котом обозримом пространстве, Аскольд тотчас же сядет у входной двери и будет таращиться на нее, пока дверь не откроется и на пороге не появится его обожаемый Маркиз.
В результате Лола прозевала своего компаньона, иначе сразу поняла бы по его внешнему виду и походке, что дело плохо. Равнодушный Аскольд тоже ничего Лоле не подсказал, он, как обычно, уселся возле двери, преданно пожирая ее, эту дверь, глазами. Лола слегка забеспокоилась, когда услышала Ленины шаги на площадке. Будь у нее побольше времени, она бы непременно сообразила, что дело неладно, но тут же прозвенел звонок, и Лола открыла дверь, так и не успев стереть с лица радостную улыбку.
– Дорогой! – начала было Лола, но тут же прикусила язычок, заметив Ленино выражение лица.
Маркиз молча отодвинул ее плечом и вошел в прихожую. Оживление сошло с Лолиного лица так же быстро, как солнышко забегает за тучку.
– Что случилось? – пролепетала она. – Ты не нашел медведя?
– Нашел, – деревянным голосом ответил Маркиз.
– И что? – Лола начала шептать, потому что внезапно отказали связки. – Что там?
– Ничего! – раздельно произнес Маркиз, резко повернувшись. – В этом медведе нет ничего!
– Как это? – Лола вытаращила глаза, хотя и догадывалась уже, что произошел полный облом. – Как это – ничего нет? А куда же делась капсула? Ее кто-то уже вытащил?
– Ее там никогда и не было, – устало ответил Леня, – понимаешь ли ты, что я общупал этого чертова медведя с ног, то есть с лап, до головы, каждый сантиметр! Нигде, ни в какой лапе, ни в задней, ни в передней, нет никакого брака! Никаких прорех! Все лапы зашиты аккуратным фабричным швом! По-твоему, кто-то вытащил капсулу, а потом старательно зашил лапу этому дурацкому медведю? Для чего? Чтобы мы тут рехнулись? И сидели в психушке, и пересчитывали медведей, или пели хором: «Мишка косолапый по лесу идет, шишки собирает, в сумочку кладет?»
– Этого просто не может быть! – твердо сказала Лола. – Капсула обязательно должна быть в этом самом последнем медведе. Ведь их было всего десять, я точно помню!
– Ты точно помнишь? – взревел Леня. – Так я тебе точно скажу, что нет в нем ни хрена! Повторяю по буквам: Николай, Иван, Харитон, Ульяна, Яков!
– Я не понимаю, – жалобно заговорила Лола, – ты считаешь, что я тебя обманула? Ты думаешь, что я украла капсулу и теперь морочу тебе голову?
И поскольку Леня молчал, Лола продолжала гораздо напористее:
– Леня, неужели ты всерьез можешь так думать? Ведь мы знакомы с тобой больше двух лет! Разве я когда-нибудь тебя подводила?
– Все когда-то случается в первый раз! – угрюмо буркнул Маркиз.
Он был зол и растерян. Медведи кончились, а капсула так и не нашлась. Лола всхлипывала и шмыгала носом, в основном из-за того, что Леня никак не отреагировал на ее с таким пафосом сказанную речь.
– Ты мне не веришь…
– Хватит реветь! – опомнился Леня. – Нашла, понимаешь, время… Что я скажу заказчику? Вот что! Ты
