– Господи, ну вы же просили, чтобы еду вам подавали в номер. – Люк открыл дверь и окинул взглядом ярко освещенную гостиную. – А у нас это не заведено. Хотя кофе с пончиками у нас есть. Когда бывают постояльцы, конечно. А они у нас благодаря вам сейчас имеются.
– Уж простите великодушно, что доставляю вам столько хлопот.
– Да, в этом бизнесе от постояльцев никуда не денешься, – заметил Люк как-то безрадостно.
– Весьма философское отношение к делу.
– Да, – отозвался Люк. – Когда я стал хозяином гостиницы, пришлось его в себе выработать. К счастью, у меня за спиной есть кое-какая школа. Как бы то ни было, а пончики – идея Максин.
– Ах вот оно что.
– Да, я позволил ей в качестве эксперимента ввести на месяц такой порядок. Но если хотите знать мое мнение, я их вам не рекомендую. На вкус это – сахар с опилками. У меня такое подозрение, что к тому времени, когда Максин их покупает, они уже бывают просрочены. Со стопроцентной уверенностью, правда, сказать не могу, поскольку проставлять срок годности на скоропортящихся продуктах в «Дансли маркет» не считают нужным.
– Надо было бы мне сегодня по дороге сюда захватить какие-нибудь продукты и завтра самой приготовить себе завтрак.
– Вы в любой момент можете съездить в город. Кафе «Вентана» открывается в шесть.
– Запомню.
Чтобы войти в дом, Айрин пришлось протискиваться мимо Люка, и, делая это, она слегка соприкоснулась с его крепким, железным телом. Она тут же почувствовала его тепло, уловила его дразняще легкий, свежий мужской запах, и по ее телу пробежал трепет.
Когда, переступив порог, она обернулась, чтобы попрощаться, то с изумлением и смятением обнаружила, что Люк пристально наблюдает за ней.
– В чем дело? – настороженно спросила она.
– Вы это серьезно, насчет завтрака?
– Конечно.
– Большинство знакомых мне женщин не очень серьезно относятся к завтраку.
Айрин не собиралась объяснять ему, что завтрак – один из маленьких, но основных ритуалов, которые помогают ей поддерживать ощущение порядка в ее личной вселенной. Завтрак знаменовал конец ночи. Эта трапеза – очень важный момент. Но Люку она этого объяснить не могла. Он все равно бы ее не понял.
Единственным человеком, который смог понять, насколько важен для нее этот утренний ритуал, была ее психиатр, последняя из череды многих консультировавших ее врачей. Айрин наблюдалась у нее уже много лет. Доктор Лабарр легко и деликатно делала все возможное, чтобы освободить свою пациентку от других, похожих на навязчивые привычек, которые рано или поздно грозили подчинить себе всю жизнь Айрин. Но доктор Лабарр была хорошим специалистом и ритуал завтрака позволила оставить, посчитав, что в нем есть своя польза.
– Любой диетолог вам скажет, что завтрак – самый важный из всех прием пищи, – сказала Айрин, чувствуя себя полной идиоткой, как всегда, когда сталкивалась с необходимостью объяснять или, напротив, скрывать свое пристрастие к этому ритуалу.
Однако Люк, к ее удивлению, и не подумал улыбнуться. Он с очень серьезным видом склонил голову.
– Безусловно, – согласился он. – Без завтрака нельзя.
Смеялся ли он над ней? Айрин ни в чем не была уверена.
Она выпрямилась и отступила назад, собираясь закрыть дверь.
– Если позволите, мне нужно сделать один звонок, – сказала она.
– Конечно. – Люк чуть отодвинулся назад. – Увидимся утром.
Айрин начала закрывать дверь, но остановилась на полпути.
– Да, чуть не забыла! Имейте в виду, я завтра утром, возможно, съеду.
Люк недовольно на нее посмотрел.
– Вы зарезервировали номер на две ночи.
– Вторая ночь – на случай непредвиденных обстоятельств, если я почему-либо не смогу уехать в намеченное время.
– Мы в «Восходе над озером» номера на случай непредвиденных обстоятельств не резервируем. У нас строгие порядки, согласно которым заказ следует отменять за двадцать четыре часа. – Он посмотрел на часы. – Вы уже сильно опоздали.
– Ваши строгие порядки относительно отмены заказов мы обсудим завтра, когда выяснится, нужно мне оставаться в Дансли еще на день или нет. Спокойной ночи, мистер Даннер.
– Удачи вам в вашем личном деле здесь в городе, мисс Стенсон.
– Спасибо, – поблагодарила Айрин. – Что до меня, то чем скорее я с ним разделаюсь, тем лучше.
Губы Люка вздернулись в насмешливой улыбке.
– Ох, чует мое сердце, не больно-то вы жалуете наше живописное горное местечко.
– Вы чрезвычайно наблюдательны.
