настоящий брак.
– Ну почему же, мы поженились по-настоящему.
Итан почувствовал, что у него каменеет челюсть, а это всегда было дурным знаком. Зоя покраснела.
– Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Наш брак – это просто средство, часть твоей стратегии в разрешении моего дела.
– А как же то, что мы спим вместе? Это ты как объяснишь?
Зоя покраснела еще гуще, но не отвела взгляда.
– Спим вместе мы потому, что нас друг к другу влечет. Но вовсе не потому, что у нас есть клочок бумаги, на котором написано, что мы муж и жена.
– А тебе не кажется, что все здесь уж слишком наворочено? Мне лично кажется.
– Но ведь мы как-то управляемся.
– Клиленд считает, что я женился на тебе из-за того, что ты держишь в руках ключ к чертовым акциям.
– Форрест судит обо всех по себе и приписывает всем свои мотивы, – сказала Зоя. – Такого человека, как ты, ему не понять и за сто лет.
– А ты? Как тебе кажется, ты меня понимаешь?
– Не до конца. Какая-то часть твоей личности скрыта очень глубоко, и ты не очень-то стремишься ее показывать. Но по крайней мере я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы понимать, что ты женился на мне не из-за акций.
– Интересно, почему ты так в этом уверена? – усмехнулся Итан.
Зоя замерла, не донеся до рта вилку.
– Если я скажу, что мне это подсказывает интуиция, ты проделаешь свой любимый фокус с глазами.
– Какой еще фокус?
– Ты умеешь сделать так, чтобы твой взгляд был одновременно и насмешливым, и презрительным, и в то же время суровым. Наверное, это как-то связано с твоим прищуром.
– Прищур, говоришь? Может, мне надо показаться окулисту, проверить зрение?
Зоя улыбнулась:
– Я абсолютно уверена, что ты женился на мне не для того, чтобы добраться до акций, и дело тут не только в моей интуиции. У меня есть веские доказательства, которые подтверждают, что я могу тебе доверять.
– Что за доказательства?
– Я видела твой подход к работе. Я знаю, что твое желание найти ответы гораздо сильнее, чем желание заработать деньги. В тебе живет нечто, что побуждает тебя внести свой вклад в достижение некоего кармического равновесия. А еще я теперь знаю, что если уж ты берешься за работу, то пойдешь на все, лишь бы довести ее до конца. Такой уж ты человек.
– Тебя послушать, я скорее похож на машину.
Зоя отложила вилку.
– Ты всегда становишься таким, когда ведешь дело и расследование в самом разгаре?
– Да.
Зоя с сомнением подняла брови. Итан уточнил:
– Ну, может быть, не всегда, этот случай особый.
– Чем же он отличается от других?
– Ты отличаешься.
– От твоих обычных клиентов?
– Нет. – Итан взял вилку и наколол на нее пару равиолей. – От всех тех женщин, на которых я был женат.
– Вот как? Ну, раз уж ты затронул эту тему, любопытство заставляет меня спросить: чем я от них отличаюсь?
– Ты просто не такая, вот и все.
– Ладно, попробую зайти с другой стороны. Как ты ко мне относишься?
– Сам толком не знаю. – Итан подумал, что терять ему все равно нечего, так почему бы уж не быть честным до конца. – Но что бы я к тебе ни чувствовал, к этому не применимы слова «мягкость» и «тонкость».
– Понятно. – Губы Зои медленно сложились в обольстительную улыбку. – И что же, это для тебя проблема?
– Нет, если для тебя не проблема.
Зоя встала, обошла вокруг стола, села на колени к Итану и обняла его за шею. Потом приблизила губы к самому его уху и прошептала:
