очень пригодились.
– Верно, нужны доказательства.
– Но где их взять?
– Погоди, дай подумать. Согласно штатному расписанию, я консультант, а раз так, мне положено консультировать.
– Валяй.
– Хм. – Как бы в задумчивости Мак положил руку Кейди на колено и легонько сжал. – Хм… интересно!
Никак не ожидавшая этого, она замерла. Осторожно опустила взгляд. Нет, ей не мерещилось – рука в самом деле лежала на обнаженном колене. А все потому, что халат слегка разошелся, когда она покачивала ногой. Преступная неосторожность! Вообще говоря, приличная юбка со скромным разрезом не предоставила бы взгляду больше, проблема в том, что это не юбка. Это халат.
Как будто она нарочно завлекала своего подчиненного.
– Эй!
Задумчивость Мака углубилась настолько, что он подвинул руку выше.
– Эй!!!
– В чем дело?
Он тряхнул головой, возвращаясь к действительности. Вид у него был по-прежнему задумчивый, и теперь уже не было никаких сомнений в том, что он отлично сознавал, что делал.
– Мак, что ты делаешь?.. – залепетала Кейди, как героиня мелодрамы. – Мы не должны!..
Ее трогательные нравоучения были прерваны самым бесцеремонным образом – поцелуем.
– Думаю, самое время выбросить из свода твоих правил тот пункт, который был мне не по душе с самого начала.
– Какой? – прошептала Кейди.
– Что ты никогда не ляжешь в постель с подчиненным.
– Но это основа политики каждой сов… современной фирмы!..
– То есть никаких компромиссов? Ладно, тогда я подаю заявление об уходе. Что скажешь?
– Ради Бога, Мак…
– С этой минуты ты больше не начальница, а я не подчиненный. Мы просто мужчина и женщина.
– Прекрати!
– Теперь я смело могу пропускать твои приказы мимо ушей, так что не утруждайся. – При этом он наклонился над Кейди и провел губами вниз по ее горлу. – Ну как? Поняла, насколько все изменилось? Что дорогой твоему сердцу моральный кодекс больше не действителен?
– Но, Мак! – воззвала Кейди, цепляясь за остатки благоразумия. – По-моему, это не самая лучшая идея!
Прозвучало слабовато, ничего не скажешь. Как будто она готова сдаться. И она в самом деле была готова.
– Наши отношения, – нашептывал Мак куда-то в изгиб ее шеи, – вступают теперь в совершенно иную фазу – фазу обоюдного физического влечения. И я думаю, очень удачно, что мы можем дать этому влечению шанс… – Он сжал зубы на мочке ее уха. Не сильно, но чувствительно. – Мы одни, и никто не мешает дать себе волю… тем более что ты, можно сказать, не одета…
– Я в халате! – нелепо запротестовала Кейди. – Это вполне благопристойный наряд, так что, сделай милость!..
Он сделал милость, но по-своему: развязал пояс, раскрыл халат и прошелся по ней взглядом.
– Твой вид уже не назовешь благопристойным.
Волна жара, который был желанием, затопила Кейди. Жара от которого била дрожь. Руки своевольно легли на его плечи, скользнули ниже, чтобы ощутить твердость мышц, и Кейди заново удивилась тому, какой он все-таки сильный, Мак Истон.
– С благопристойностью покончено… моральный кодекс задвинут подальше… а что теперь? Есть предложения?
– Есть, – тоненько произнесла Кейди, скользя ладонями вверх-вниз по сильным предплечьям. – Прислушаться к голосу рассудка…
– Он не поможет оказаться там, где нам хочется.
– Где же?
– В постели.
Раздвинув Кейди колени, Мак вклинился между ними. Прижался. На миг в голове снова мелькнула мысль: как все-таки обманчива его внешность и как по-мужски он сложен на самом деле, – но когда его губы прижались к ее губам, мысли уплыли.
Теперь жар накатывал короткими, стремительными волнами, словно в глубине тела вспыхивали и гасли сладкие молнии – восхитительное ощущение. Зачем сопротивляться? Они с Маком взрослые люди и никому не обязаны давать отчет. И потом, разве она не знала, чем все кончится, когда кралась по темному коридору в халате? Разве не на это она рассчитывала? Разве каждый ее жест, на вид небрежный и
