— Которую никто не имел права открывать, кроме покупателя?
— Да.
— Это можно проверить, Джордж, — заметила Клэр. — Тебе нужно отправить ваших экспертов обследовать коробку и дом Дженни. Если они обнаружат… — Она замолчала, увидев, как Джордж покачал головой.
— Чем тебе не нравится такая идея?
— Это ничего не даст, Клэр. Вернее, не дало.
— Обратись к Хендерсону, патологоанатому. Он хороший человек.
— Уже обращался. Следов не осталось. Дженни знала, что Эш купит «Короля Оффу». Ни в доме Эша, ни в его машине, ни в домашнем кабинете, ни в рабочем ничего не обнаружено. Результат везде негативный, все чисто. На самой монете тоже никаких следов. Все, что можно было проверить, мы проверили.
Клэр заинтересовалась.
— Если ты уверен, что все так было, ты должен найти хоть какие-то доказательства, чтобы взять ее.
— Патологоанатом очень помог, — угрюмо продолжил Джордж. — Мы все с ним обговорили. Он нашел лучшего технолога.
— И даже он не нашел вообще никаких…
—
— Радиация! — осенило Клэр, и она схватила Джорджа за руку. — Это же радиация, Джордж! Конечно! Она…
— Тс! Говори тише.
Клэр продолжила взволнованным шепотом:
— Дженни добавила какой-то радиоактивный изотоп, может, кобальт в золотую, краску, потом надежно закрыла монету так, чтобы только Эш мог получить дозу, когда откроет коробку. — Она содрогнулась. — Это чудовищно. Какое-то змеиное коварство… Если мы не ошибаемся.
— Мы не ошибаемся. Она достаточно хорошо разбиралась в коллекционировании монет, чтобы знать, что из-за позолоты цена на «Оффу» упадет настолько, что Эш сможет ее купить. После аукциона монету мог взять в руки только ее новый владелец.
«Взять в руки и пристально всмотреться, — подумал он, чувствуя пробежавший по спине холодок, — в зловещие крошечные глаза короля Оффы, глаза, которые будут источать невидимое, но смертельное излучение прямо на сетчатку нумизмата так же неотвратимо, как день сменяет ночь». Он вздрогнул от неприятной аналогии.
— Я не понимаю, Джордж. Ведь радиацию легко можно обнаружить, — взволнованно сказала Клэр. — У нас в больнице замечательная радиолаборатория, лучшая в восточных графствах. Почему бы в нее не обратиться?
— Я знаю, — сказал Джордж, внимательно глядя на нее. — Хендерсон туда и обращался. У него нет собственной радиолаборатории. Это единственное место, которое я не проверил.
— Давай прямо сейчас туда позвоним, — предложила Клэр все так же взволнованно.
— Нет, мы не будем туда звонить, потому что трубку возьмет Дженни Саммерстон. — Джордж произнес это, опустив глаза. — Вот так, дорогая моя. — Какое-то мгновение он прислушивался к ее ошеломленному молчанию. — Она главный техник радиоизотопного отделения больницы. Естественно, Хендерсон им поручил проверку… Без огласки, разумеется. Я был так осторожен, что даже не рассказал Хендерсону о всех своих подозрениях на тот случай, если бы Дженни что-то узнала.
— Так что, она и есть тот техник, которого послали проверять…
— Я думал, что все предусмотрел…
— И она получила возможность уничтожить все следы радиации, — упавшим голосом продолжила Клэр.
— Черт возьми, гениально, да? — с горечью в голосе произнес Джордж. — Как я мог? Это все равно что позволить преступнику делать с уликами все, что он захочет.
— Преступнику? — усомнилась Клэр. — Мы уверены, что это было преступление?
— А разве нет? — насторожился Джордж.
— Может, и нет, — сказала Клэр. — В конце концов, это ведь только предположения.
Джордж понимал, что это говорит в ней доброта, и все же уточнил:
— Но ты все-таки признаешь, что это могло быть убийство?
Клэр заколебалась.
— Не знаю. Но точно установить это уже невозможно, ведь так?
Джордж сдержал раздражение. Иногда Клэр его просто бесила. У нее, похоже, был врожденный талант уходить от прямого ответа.
— Преступление — это преступление, Клэр. Эш мог подсознательно догадываться, как Дженни ослепила его. И он не собирался смиренно принять наказание. Мужчины так не поступают. Он поехал к ней, чтобы просить исправить то, что она с ним сделала. Может, думал посулить ей денег или даже сознаться.
— Вы Дженни Саммерстон допрашивали? — поинтересовалась Клэр.
— Конечно, допрашивали. Она говорит, что знать ничего не знает.
Минуту они сидели молча.
— Скажи, Клэр, она помогла бы ему? — наконец спросил Джордж.
Клэр пожала плечами:
— Кто знает? Когда женщина видит, к чему привело ее зло, у нее может проснуться жалость.
— Или она полезет в драку, — возразил Джордж. — Хуже любого мужчины.
— Женщины такого не делают, — немного обиделась Клэр. — Да и вообще, Джордж, — прибавила она, — он мог просто сбиться с пути в тумане.
— Мог, — согласился Джордж.
— Как и Саммерстон, — едва слышно заметила она.
Когда принесли суп, Джордж осторожно посмотрел на ее лицо, думая о том, действительно ли женщины могут быть такими мстительными, как Дженни Саммерстон. Клэр едва заметно улыбнулась, как она улыбалась, когда шутила, но в приглушенном свете ресторана он так и не смог понять, показалось ему это или нет.
МАРДЖЕРИ АЛЛИНГЕМ
Однажды утром его повесят
Марджери Аллингем родилась в 1904 году в Лондоне. Она была старшим ребенком писателя Герберта Джона Аллингема, чьи рассказы печатались в популярных еженедельных журналах. В 1927 она вышла замуж за художника Филипа Янгмера Картера и в следующем году написала «Преступление в Блэк Дадли», первый роман, в котором появился скромный безобидный очкарик — частный детектив Альберт Кэмпион. Почти все ее романы, вышедшие до 1934 года, можно назвать легкой, развлекательной литературой. Книги, написанные позже, ставят ее в первые ряды поколения писателей детективов, которые пытались привнести в полицейский роман черты таких жанров, как «роман характеров» и психологический роман.
Детектив-инспектор Кенни, в то время дивизионный детектив-инспектор Дивизиона L, если решался просить кого-то об одолжении, тут же начинал себя вести развязно и даже бесцеремонно. Вот и на этот раз, подняв со стоящей у камина кушетки свои двести фунтов, он грохнул пустым стаканом об стол.
— Не знаю, нужно ли мне это в три часа дня, — без тени благодарности в голосе сказал он, зло
