Дамы ее свиты, оказавшиеся рядом, как бы между прочим расправили платье Императрицы и уложили его красивыми складками; кавалеры встали с колен и дамы поднялись из глубоких реверансов.
Дочь Императора, бледненькая девушка лет пятнадцати в про,стом розовом платье, подошла к князю Сабику и протянула ему руку для поцелуя:
– Добрый вечер, брат. Сабик склонился к ее руке.
– Матушка приглашает вас на завтрак. – Дочь Императора убрала руку. – Надеюсь, вы завтра не заняты?
Для Сабика приглашение Императрицы было необыкновенно важно: оно подтверждало его высокий ранг и близость к Дому. Конечно, хорошо считаться Сыном Императора, однако ж. надо помнить, что его мать была хоть и красивой, но все же недостаточно родовитой, чтобы стать Женой Императора. Сам Император признал его Своим Сыном, но не усыновил – есть такая довольно унизительная разница в степенях родства, и Сабик относился к ней довольно болезненно и ревниво добивался внимания к себе Императора и доброжелательности Его Жены.
Он степенно подошел к Императрице поблагодарить за приглашение. Могло показаться странным, но Императрица любила его почти как родного сына и тоже искала его доброжелательности, ведь сама она происходила из древнейшего, очень знатного, но очень немногочисленного рода, родственников у нее было раз-два и обчелся, и ей не следовало пренебрегать случаем упрочить партию своих сторонников. Вот и сейчас она ласково улыбнулась Сабику и пригласила его быть ее кавалером на этом балу; бал ответил на это не совсем верноподданным шепотком.
Сабик поцеловал ей руку и как об ответной любезности попросил оказать внимание княжне Сухейль Делено, которую сейчас должен представить церемониймейстер.
– Это та девочка в голубом платье? – спросила Императрица, бросив взгляд на собравшихся в зале.
– Мне кажется, ей не хватает вкуса. – ревниво про-изнесла Его Дочь.
– Меисса, ты несправедлива, – улыбнулся ей Сабик. – Сейчас она всего лишь кукла для дам из ее свиты, вкуса не хватает у них. Они так боятся, что окружающие решат, будто их госпожа недостаточно богата…
Церемониймейстер тем временем начал представление Императрице тех из знатных гостей, кто впервые прибыл на официальный прием.
Естественно, что первой была Эйли.
Императрица, внимательно поглядев девушке в глаза, ласково улыбнулась ей и пригласила остаться на возвышении, возле кресел.
Эйли присела в реверансе и поблагодарила за честь.
Бал начался.
Императрица некоторое время наблюдала, как кавалеры приглашают на туры дам, кто и как на это реагирует, но Эйли чувствовала на себе высочайшее внимание. Наконец, когда все установилось, и бал пошел по накатанной, установившейся колее – Эйли уже начало становиться скучно, – Императрица сочла возможным для себя обратиться к ней.
– Какие оригинальные у вас украшения, – любезно заметила Императрица.
– Мне подарил их князь Сабик, ваше величество, – ответила та учтиво.
– Мне ты не дарил ничего подобного, – с укором сказала Сабику великая княжна Меисса.
– Что это за металл? Я такого не видела, – перебила Императрица.
– Это киммерий, – ответил Сабик. – Его привезли из окрестностей Ар-и-Дифа.
– Откуда? – Императрица встревоженно посмотрела на Эйли. – И вы… вы не боитесь носить это на себе?..
– Нет, ваше величество. – Эйли улыбнулась. – Мне даже пришлось заявить госпоже Шауле, – Эйли указала на Шаулу, которая в это время снова что-то внушала Адхафере, – это дама, которая присматривает за мной, что если она не разрешит мне надеть их на этот бал, то я сюда вовсе не пойду.
– Да? – почти с восторгом переспросила Меисса.
– Только не подумайте, ваше величество, что я действительно решилась бы отказаться от вашего приглашения, – наивно, не обращая на нее внимания, сказала Эйли, – однако на госпожу Шаулу это произвело должное впечатление.
Пока продолжался этот разговор, Императрица то и дело кивала представляемым ей особам; в этот раз, как всегда в начале нового бального сезона, было очень много молоденьких девушек.
– Я хочу такое же украшение, из этого, как его… империя, – продолжая разговор о драгоценностях, сказала великая княжна.
– Киммерия, – поправил Сабик.
– Пока ты находишься под моим попечением, ты к этой гадости прикасаться не будешь, – вдруг твердо сказала Императрица.
– Вы так строги, ваше величество, как будто я подарил княжне Сухейль ожерелье из скорпионов и пауков, – улыбнулся Сабик.
– Я скорее позволю своей дочери носить ожерелье из пауков, – проговорила Императрица, – чем из… м-м-м… киммерия.
– У меня в Таласе был ручной паук, – простодушно объявила Эйли. – Вот такой. – Она показала свой кулачок. Меисса уважительно посмотрела на Эйли.
– Он был ядовитый? – спросила она с надеждой.
