Нет. Ни то, ни другое.
Парад «Паркинсона» в самом разгаре! Глеб, оторвавшись от письма и перестав плакать «возрадовался душою, и подумал он — приветствовать его хотят». Совершенно непонятно, зачем тогда авторы вставили это письмо с предупреждением? Если человек знает, что его хотят убить и видит своих убийц, но при этом уверен, что убийцы хотят его лишь поприветствовать, — о каком человеке нам вообще рассказывают? Автор весьма наглядно показывает, что Глеб находился не в своем уме. А сам автор, интересно, это понимал?
Продолжение не лучше. Глеб, как нас просветили, едет с малой дружиной. Какая бы малая ни была, но это все равно человек 70–80. Итак, Глеба сопровождают 70 преданных вооруженных профессиональных воинов. Кстати, количество убийц почему-то не приводится. Возможно, их было намного меньше, чем воинов Глеба.
Что же предпринимают профессиональные бойцы, чтобы защитить своего князя? «Сказание» описывает их действия так: «И сразу у всех весла из рук выпали, и все помертвели от страха». Вы верите, что семь десятков отборных воинов, увидев кучку убийц, помертвели от страха? Мы нет.
К тому же, как следует из дальнейшего, не все помертвели от страха. Зарезал-то Глеба собственный повар, которому больше всех подошло бы помертветь от страха ввиду его мирной профессии. Подчеркиваем — Глеба зарезал его личный повар.
Подведем итог: некие злодеи лезут в лодку, дружина защищать собственного князя не собирается, а зарезал его личный повар. Из всего этого мы должны сделать вывод: Святополк негодяй. А такой вывод как раз-то и не получается. Нет ничего такого, чтобы к этому выводу прийти.
Святополк — окаянный и треклятый, поскольку убил (или причастен к убийству) двух своих братьев, причем скорее всего двоюродных. Владимир, его отец, как мы помним, тоже убил своих братьев, причем самых что ни на есть родных Олега и Ярополка, но Владимир при этом святой и равноапостольный. Почему такая разница в оценке практически одинаковых действий?
Почему Мамая древние сказания в один голос сравнивают со Святополком: «…на поганого, на злочестивого Мамая, второго Святополка», «треклятый Святополк на гибель побежал, а нечестивый Мамай безвестно погиб»?
Согласитесь, это довольно странные сравнения, но мы подозреваем, что для этих сравнений имеются весьма веские основания, поскольку их делают авторы, не знакомые с татарской и монгольской версиями русской истории.
Также совершенно непонятно, на каком основании Борис и Глеб были причислены к лику святых? В чем выражается их заслуга перед Богом или перед Церковью? Ну хотя бы перед государством? О подобных заслугах ничего не сообщается. Никаких подвигов «Сказание» не описывает.
Современные литературоведы пытаются дать нам такие объяснения:
«Факт гибели Бориса и Глеба от рук убийц, подосланных двоюродным братом Святополком, который активно стремился единолично укрепиться на великом киевском княжении и убрать своих соперников во всех отношениях — и человеческих, и моральных, — более достойных этого престола, чем он, был интерпретирован древнерусским писателем как подвиг самопожертвования во имя интересов родины, ее единства… Борис и Глеб предпочли в полном смысле добровольную мученическую смерть».
Итак, Борис и Глеб совершили подвиг. А в чем он выражается? Как понимать выражение «предпочли добровольную смерть»? В чем ее добровольность? Что означает «самопожертвование во имя интересов родины»? Добровольная смерть и самопожертвование — это как-то ближе к самоубийству, но даже самоубийства не было. Что Борис и Глеб выбирали между жизнью и смертью? Нет, такого выбора им никто не предоставлял.
Кроме большого желания «выгородить» их святыми, ничего другого «Сказание» не содержит. Тем не менее они признаны святыми. И не просто святыми. «Борис и Глеб долго считались покровителями княжеского рода и охранителями Русской земли, так что многие победы русских над иноплеменниками приписывались непосредственно вмешательству святых сыновей Владимира» — утверждает Костомаров.
«Воистину вы цесари цесарям и князья князьям, ибо вашей помощью и защитой князья наши всех противников побеждают и вашей помощью гордятся. Вы наше оружие, земли Русской защита и опора, мечи обоюдоострые, ими дерзость поганых низвергаем и дьявольские козни на земле попираем. О блаженны гробы, принявшие ваши честные тела как сокровище многоценное! Блаженна церковь, в коей поставлены ваши гробницы светлые, хранящие в себе блаженные тела ваши, о Христовые угодники! Поистине блажен и величественнее всех городов русских и высший город, имеющий такое сокровище. Нет равного ему во всем мире» — так повествует о них летопись. Но настоящие причины причисления обоих к лику святых почему-то не приводятся.
В то же время «Сказание» не дает пояснения вполне очевидным недоразумениям. «…а печенеги вновь двинулись на Русь… Когда Борис, выступив в поход и не встретив врага, возвращался обратно…» Как это печенеги умудрились так «двинуться» на Русь, что их никто не заметил? Есть все основания полагать, что никаких печенегов в данном случае не было.
Почему дружина не вступилась за князей ни в том, ни в другом случае? Доходчивых объяснений нет.
Как Святополк, самый нелюбимый сын Владимира, оказался единственным, кто присутствовал при его смерти? Такого даже в обычной крестьянской семье произойти не может, не говоря уже о княжеской. Почему Святополк распоряжается в доме великого князя на правах хозяина после его смерти? Где охрана Владимира? Где его ближайшие сподвижники и верные бояре?
Где умильные рассказы о массовых молебнах по почившему князю в масштабах всея Руси? Где народ, с любовью и преданностью провожающий князя в последний путь? Вообще никаких намеков на народное горе и торжественные похороны! Все ли так гладко в «королевстве Русском»? Все ли до нас грешных довели господа церковные хронисты и историки, именующие себя учеными?
Может, на самом деле Владимира везут в церковь завернутым в ковер не потому, что Святополк так по-идиотски решил скрыть его смерть, а потому что разворачивать было нельзя? Может, смерть Владимира не была такой уж естественной? Может, разгневанный народ попросту ворвался в княжий терем, да и зашиб ненавистного князя, а при этом изуродовал так, что в церковь пришлось везти в завернутом виде?
Кончина святого Владимира удивительным образом схожа с кончиной святого Андрея Боголюбского, с той лишь разницей, что причины гибели Андрея никто не скрывает и они широко известны. Святого «садиста» Андрея зарезало собственное окружение, когда не стало мочи терпеть его издевательства. А перед тем как завернуть в ковер, его «со всех сторон долго рубили мечами» и даже отсекли руку еще у живого.
Ортодоксальная церковь (впоследствии православная) усиленно навязывает миф о том, что завистливый, злопамятный, пьяница, бабник, братоубийца и садист Владимир после крещения стал скромен и кроток, распустил 700 своих сексуальных рабынь и начал смиренно проживать со своими пятью женами, лишь изредка проходя Русь «огнем и мечем». И можно было бы сентиментально вздохнуть и поверить. Но у каждого из нас имеется масса знакомых, которые крестились так же, как и Владимир, в зрелом возрасте, и после этого как-то никто из них особенно водку пить не бросил, ходить по бабам не прекратил и взятки брать не перестал. Поэтому искренне поверить в подобные волшебные превращения жизненный опыт не позволяет.
Понятно, что Церкви кровь из носу необходимо изобразить из крестителя Руси настоящего святого, однако в реальности он вряд ли настолько поменял свои прошлые привычки, чтобы насильно крещеный народ возлюбил его из последних сил. Поэтому фокусы с заворачиванием в ковер и отсутствие всероссийского молебна по усопшему скорее всего закономерные следствия.
В любом случае нам необходимо на время отойти от литературных произведений и обратиться к историческим хроникам. Иначе не удастся отделаться от чувства глубочайшего хаоса, мистики и неадекватности.
Давайте попытаемся воссоздать картину политической ситуации, сложившейся на Руси к последним годам жизни Владимира Красно Солнышко. Только не будем размазывать ту липко-елейную картину, которую рисуют нам ортодоксальные христианские хронисты. Нас интересует та, которая реально должна была сложиться в стране через 20 лет от начала насильственного крещения. Вряд ли она сильно отличалась от
