Ярослава Кузнецова
Александр Малков
День цветения
Адван Каоренец
Солнышко светит. Денек сегодня — прямо загляденье. Ни тебе туч серых, ни слякотной мороси, ни ледяной крупы. Совсем почти, как в Каорене. Прохладно только малость. Ну, да здесь все же не Каорен. Итарнагон родной. А как отвык, так и привыкнешь, дружище.
Выбрался я на задний двор гостиницы. С Ресом все обговорено, с полного хозяйского одобрения устроил я себе маленькую Площадку. Вот так, любезные. В гостинице живу, а в казарму на общие тренировки хожу, да еще на построения. Хватит с меня, накуковался в казарме. В Таолоре, стоять ему вечно, подобные штучки не проходят. Будь ты хоть десятник, хоть полусотник — дверь в закуток свой запереть не вздумай, не то что из казармы переселиться.
Между прочим, здесь я не один такой. Почти у половины наших — городские дома. Собственные, правда. Чай, не какие-нибудь там — королевская гвардия города Генета. Ну, а у меня городского дома пока нет, зато в гостинице вся прислуга в рот смотрит. Тоже, знаете ли, имеет свои преимущества. Определенного рода.
Подразмялся малость, облился водичкой из колодца и закурил на ступеньках заднего крыльца. Ученичок скоро придет. Он у меня обязательный. Сегодня еще разок с двумя полуторниками попробуем, и если левая его рука поведет себя более-менее так, как я прикидываю, в следующий раз позволю двуручник взять. Пусть разницу почувствует, когда обе хваталки откуда надо растут. Беда мне с ним, с Гером. От 'слепыша' брать легче, чем переучивать. Правша он. Хоть удавись — правша. И левая ручонка — как чужая. Ни в какую вести не желает. Просто ни в какую. Ведь вот как случается — всем хорош рубака: и удар — дай боже, и вынослив, и опыта не занимать, — а только поставь его в пешем строю против самого завалящего нашего 'пса' — двенадцатой четверти не продержится. Это потому, что не 'уделяется внимание разнообразным техникам боя в качестве ознакомления, а также для общего развития'. Хотя что с них взять, с итарнагонцев? Это вам не Каорен, не Побережье, куда народишко со всей Иньеры сползается. Да если б только с Иньеры! Местечко-то теплое. Выгляди — как хошь, верь — в кого хошь, а работу свою как следует делаешь — получи хорошие деньги.
— С добрым утром, учитель.
Я отсалютовал:
— Привет, командир.
Вдвоем они прискакали — капитан и молодой Эрвел Треверр. Впрочем, я же сам сказал, чтобы он, коли захочет, тоже приходил.
— Привет, — буркнул, переступил с ноги на ногу.
— Здорово, приятель. Значит, на пару сегодня?
Герен кивнул. На физиономии — некоторая неуверенность. Не зря ли притащил лейтенанта? Не зря, Гер, не зря. Тебе уже чуть-чуть есть, что показать.
— Ну, становитесь. Так. Ты, Эрвел, меч вот здесь положи, на крылечко. Возьми вон дубинку, ага, эту самую, и иди сюда. Показываю. Стойка 'журавль'. Не путать с 'аистом'. На равновесие. Держи дубину. Делай. Колено выше. Руки прямо. Прямо руки. Вот хорошо. Постой пока.
Теперь — капитану.
— Петли работал?
Улыбается:
— Старался.
— Делай. Левая рука где? Лучше. Левая, черт! Еще. Еще разок. Ага. Хорош. А ты, Эрвел, поднимай дубину, левой рукой. Как факел ее держи. Сначала. Плавнее. Хорош. Теперь передавай ее в правую. Медленно. Медленно, куда поскакал? Колено не опускай! Спину держи. Спину! Хорош. Меняй ноги.
Герену, чтобы без дела не маялся:
— Давай пока двойную петлю. Н-да-а…
— Плохо? — расстроился.
Отрабатывал, небось.
— Иди с ней ко мне, — прихватил с крыльца Эрвелово махало. — И как ты у меня меч возьмешь? А? То-то. Показываю еще раз. Ясно? Делай. Смерть моя. Ну! Вот. Повторим. Еще повторим… Эрвел, колено! Спину держи. Ладно. Хорош. Показываю. Сие — 'раскачка'. Вот так. Эрвел, дубину обеими руками возьми, стань прямо. Ноги пошире чуток. Ага. Ты, командир, второй меч брось пока. Поехали. Никуда не годится. От левой ноги — через верх — к правой. От правой — к ле-евой. Ясно?
Сопят. Ничего, лапушки. Станете еще у меня пехотинцами.
— Эрвел, качайся. Ты, командир, смотри. Сие — 'змея'. И-и-раз, два, три. Ясно?
— Вроде бы…
— Делай. Да-а… У твоей змеи, командир, позвоночник перебит. Змеи рывками не ползают. И-и-раз, два, три. Видишь? Дай-ка я тебе правую ручонку подвяжу.
Загоняли они меня. Отвык, черт побери. С одним учеником проще. А эти еще и на разном уровне… А, ладно. Где наша не пропадала.
— Хорош на сегодня. Ты, Эрвел, отжимайся. А тебе — приседания.
Герен кивнул, а Треверр интересуется:
— Сколько раз?
— Пока учитель не скажет 'хватит', — объяснил Гер.
Или пока не свалишься. Есть у нас при Таолорских казармах такая развлекушка.
Пошел я к колодцу, вытащил бадейку водички, разделся, поплескался. Ух, хорошо!
— Давайте сюда!
Гер подошел, как Альберен к каштану, а Эрвел — в первый раз, не знает еще, что его ждет. Жалеть не стану.
— Штаны снимай.
— Что?
— Раздевайся и становись.
Капитан наш уже разоблачился.
Я достал из колодца еще бадеечку.
Больше всего благородному Эрвелу Треверру хотелось, по-моему, сейчас выдумать какой-нибудь предлог не лезть под ледяную воду. Но попробуй откажись, когда капитан уже и отухал, и отохал, и отподпрыгивал. Тем более, что я велел Геру:
— Передай дальше, — и обливал петушка молодого не безродный рыжак, а тот же самый капитан.
Пока они прыгали, я натянул штаны.
— Не худо бы горло промочить, после трудов праведных, — улыбается Гер.
— Я угощаю! — царственный взмах рубашкой.
У нас в Каорене новичок тоже за учителя платит.
— Что ж, прошу в трактир, господа.
Но Гер пропустил первым — меня.
— После вас, учитель.
Доволен, как попа. Не ударил в грязь лицом при лейтенанте. А оный лейтенант мрачноват слегка. Видать, ожидали мы, что мечом помашем, а нам — дрыняку в рученьки.
Вошли в зал. Рес — тут как тут, — сияет, аки начищенный чайник.
— Прошу, господа гвардейцы, вот за этот столик.
— Пива, любезный, — усаживаясь, велит Эрвел. — И закуски.
