изменился, остался таким же скрипучим и скучным. – Итак, приговор выносится в виде залога, уплаченного Хелдом Черемным, отцом ответчика. Ратер по прозвищу Кукушонок изгоняется из города как нарушитель спокойствия и общественного порядка. – Поднялась сухая, искалеченная атритом рука. – Уберите залог в шкатулку. Кто там следующий?
Дорогу к выходу из судилища я пролагала клюкой – народ гомонил и волновался. Вырвавшись на свежий воздух, нырнула в ближайшую тень и привалилась там к стене.
Фу-у… Мокрая, как мышь… Но, кажется, дело сделано. Теперь надо только дождаться Пепла и Ратера с отцом, отдать паромщику оставшиеся деньги… и все. Буду отдыхать. Купаться пойду, вот что. Сниму это корявое платье, эту колючую шаль, лягу в воду…
Плечо мне стиснула чья-то рука. Я открыла глаза и от неожиданности едва не завопила.
– Тссс! – Амаргин прижал палец к губам. – Ты чего, подруга, дергаешься? Небось я не стражник, не разбойник какой. Отклеивайся от стенки и пошли отсюда.
– Амаргин…
– Узел свой можешь оставить Эльго, так уж и быть, он передаст его твоему приятелю.
– Эльго?
– Он здесь.
Из-за спины Амаргина выступил огромный черный пес. Помахал хвостом, дружелюбно оскалился. Темно-алые глаза его жутковато светились даже среди бела дня. Я с трудом перевела дыхание и прижала узел к груди.
– Я… мне надо дождаться… не могу просто так уйти, они ведь будут меня искать. Амаргин, они сейчас выйдут.
Волшебник сморщил нос:
– А вместе с ними выйдет пара соглядатаев. Хочешь, чтобы тебя вычислили и связали с той кучей древнего золота, которую вы оставили на столе судьи? Голубушка, ты и так уже наследила, дальше некуда. Пойдем, нам надо спешить. Эльго разберется с твоими приятелями.
Я взглянула на пса.
– Разберусь, – подтвердил Эльго. – Если за ними будет слежка – собью со следа. И что ты там хотела передать – передам. Нагнись-ка, чего тебе на ухо скажу…
Я нагнулась к пылающим глазам, к сахарной, жарко дышащей пасти.
– Ты молодец. – Собачий язык, словно обваренная кипятком тряпка шлепнул меня по щеке. – Амаргин все мне рассказал. Я, между прочим, проспорил ему желание.
– Какое желание?
– И-и! Я не верил, что ты заберешься в грот. По крайней мере, так скоро. Проспорил, теперь вот буду дела твои улаживать, если что.
– Хватит шептаться. – Волшебник подхватил меня под локоть и вздернул на ноги. – А ты, лохматый, не захвали мне ученика. Ничего такого сверхъестественного она не совершила. Всего лишь выполнила первое свое задание.
Узел с золотом глухо плюхнулся на мостовую. Большой черный пес лег в пыль у забрызганной высохшей грязью стены, и зажал сверток между передними лапами.
Я посмотрела на распахнутые двери суда. Люди входили и выходили, но никто не обращал на нас внимания. Ладно. Если Кукушонок захочет со мной попрощаться, он знает, где меня искать. Жалко, конечно, что он уедет. Нравится он мне, что там говорить, успела я к нему привязаться, к мечтателю эдакому… эх… Но главное – он цел и свободен. И это прекрасно.
– Куда ты меня волочишь, Амаргин?
– Ты там поживее ногами-то перебирай. Время уходит. Самый удобный момент мы прозевали, так что торопись.
Маг широко шагал, таща меня за неудобно вздернутый локоть. Палку свою я выронила, да она уже не нужна была. Амаргин держал путь куда-то в сторону Козыреи, к портовым кварталам. Мы свернули в узенькую улочку, с нее – в другую, потом в третью… Потом дорогу нам перегородила каменная стена, в стене были ворота, а за воротами – широкий безлюдный блестящий лужами двор. Из глубины двора тянуло душной грубой вонью.
– Фу, Амаргин! Что здесь?
– Красильня. Зажми нос, чтобы не отвлекаться. Иди сюда.
Вся земля во дворе была залита жидкой бурой грязью. Пространства грязи в нескольких местах пересекали цепочки камней – наверное, чтобы по двору можно было передвигаться, не пачкая ног. Одна из таких цепочек вела прямиком к большому водяному насосу, пристроенному над колодцем.
– Залезай на камни, – велел Амаргин. – Вот так… зажми нос, смотри только под ноги. На счет «три» начинай двигаться вон в ту сторону. Все время смотри на камни, поняла?
– Зачем?
– За шкафом! Делай, что говорю, времени мало. – Он взялся за ворот насоса. – Поехали. И – раз!
Я встала на камень, подобрав одной рукой подол, а другой зажав ноздри. Заскрипел поворачиваемый ворот.
– Два!
Ворот заскрипел быстрее. Солнце масляно плавилось в лилово-черном киселе, от яркого света свербило в глазах.
– Два с половиной!
Чуть ощутимо дрогнула почва от ударившей из желоба водяной струи.
– Три! Пошла!
На жирный глянец грязи, крутя желтую пену и какие-то черные ошметки, наискосок налетела первая волна. Я двинулась вперед. Соседний камень оказался как раз на том расстоянии, чтобы достать его широким шагом.
– Четыре!
Четыре? Разве мы договаривались?..
Скрипел ворот, вода, хлещущая по земле, очистилась от пены. Смотреть на нее было еще труднее, чем на грязь – солнце дробилось тысячью алмазных игл, режущим глаз крошевом бликов. Я перешагнула дальше.
– Пять!
Стопами я ощущала напряжение камня, выдерживающего напор течения. Вода качалась, плескала, слепила глаза… Еще шаг.
– Шесть!
Розовая гранитная макушка была мокрой – предыдущая волна накрыла его с головой. Я поспешила перешагнуть на другой камень, однако он оказался заметно дальше соседа – пришлось прыгнуть.
– Семь!
Камень покачнулся, я тут же присела на корточки, вцепившись в него руками. Юбка немедленно свесилась в воду. Ворот скрипел пронзительно, отрывисто, будто плакал. Ну-ка, следующий шаг…
– Восемь!
В тени камней вода была зеленой. Ворот плакал, как чайка. Ветер…
– Девять!
Я сделала еще один шаг и поняла, что вода осталась позади. Перед глазами были навалены гладкие, обкатанные прибоем глыбы. Еще дальше поднимался к небу гранитный бок огромной, похожей на парус скалы.
Над скалой кружили чайки.
За моей спиной цепочка камней соединяла правый берег Нержеля и Стеклянную Башню, мой маленький волшебный остров.
Глава 17
Малыш
Еще за моей спиной обнаружился Амаргин. Он хлопнул меня по плечу, подталкивая к едва заметной тропинке, огибающей скалу:
– Молодец. Чистенько прошла. Теперь открой грот.
