«Шакалы» пообедали. «Вылетай пулей на проверку!» — орут после обеда дневальные.
Измученные дневной работой заключенные должны еще не менее получаса стоять на поверке. Спять: «Справа по порядку номеров рассчитайсь!» опять, «отставить», опять, «командировка, смирно», опять «ЗДРРРААА», — одним словом, все то, что было утром; а утром опять будет все то, что было вечером.
Так вечер проходит только у тех заключенных, которые окончили свой урок. Иначе проходит он у «филонов»: их, как только они придут на командировку, дежурный во-первых «побанит», а потом посадит на ночь в «крикушник» (карцер). В «крикушнике» он получит только 300 грамм хлеба и жидкий пшенный суп. Утром он выйдет опять в лес и там может повториться та же история...
На постройке дороги. В «красной» Карелии есть организация, называемая «Карелжелдортранс», т. е. Карельское железнодорожное транспортное строительство. СЛОН, по директиве из Москвы, заключает с этой организацией договоры на постройку военно-стратегического значения дорог вдоль финляндской границы. В момент моего ухода за-границу (во второй половине июня 1930 г.), строился 65 километровый тракт от станции Лоухи Мурманской жел. дор. до станции Кестеньга, что в пограничной зоне русско-финской границы. Тракт этот предпологалось строить и дальше: от Кестеньги через Кокосальму и Лайдасальму до Огдлангансу... Кемь-Ухтинский и Парандовский тракты построены уже давно. На прокладке первого из ниx погибло 24,000 заключенных. Зато он на протяжении всех своих 300 километров вышел хорош—по нему в настоящее время бегают автомобили.
Взглянем на эти командировки по постройке трактов.
Зимой все заключенные СЛОНа работают на лесозаготовках. С наступлением весны, когда рубка деревьев в лесу прекращается, на лесозаготовках остаются только занятые сплавом леса, погрузочно- разгрузочными работами и обделкой древесины на лесопильных заводах. Все остальные с лесозаготовок направляются на постройку трактов.
Лесозаготовительная командировка, при всех ее ужасах, хоть стоит на твердом основании, ибо болотистая почва крепко замерзает. Командировки по постройке трактов стоят на сплошных болотах.
Бараки заключенных построены на зыбкой болотной трясине. Пол барака при ходьбе по нему качается под ногами, а сквозь щели бревен при каждом шаге, как из-под пресса, лезет жидкая болотная грязь. В остальном барак ничем не отличается от барака на лесозаготовительной командировке,
Работа по постройке трактов такова, что определенного урока задать невозможно и заключенные работают без всякой нормы, просто по усмотрению десятников и надзирателей. Фактически работают по 15—16 часов в сутки. Белые летние ночи севера дают возможность работать и круглые сутки: одни кончают, другие начинают.
Работы заключаются в осушке болот, прокладке по ним гати, устройстве по обеим сторонам дороги канав, доставке и утрамбовке песка и щебня и т. д. Делая на осушаемом участке канавы для стока воды, заключенный работает по колено, а то и по пояс в болоте. Он почти никогда не бывает сухим. Если зимою, на лесозаготовительной командировке, он мерзнет на 40-градусном, а то и больше, морозе, отмораживает себе руки и ноги, то летом, на постройке трактов, его ожидает другая мука: его съедают кучи камаров и мошкары. Никаких «накомарников», совершенно необходимых в том климате, СЛОН никогда заключенным не выдает. Работая, заключенный то и дело сгоняет или стирает с лица, шеи и головы рукавом то правой, то левой руки немилосердно кусающих его насекомых. К концу работы лицо его делается страшным; оно все распухло, покрыто ранками и кровью раздавленных на нем комаров.
'Стойка на комарах' — здесь излюбленный чекистами способ наказания. 'Филон' раздевается до нага, привязывается к дереву и так оставляется на несколько часов. Комары облепляют его толстым слоем. 'Симулянт' кричит, пока не впадает в обморок. Тогда одни надзиратели приказывают другим заключенным обливать обморочного водой, а другие просто не обращают на него внимания до истечения срока наказания...
На сплаве леса. Из глубины Карельских лесов заключенные СЛОНа сплавляют бревна по рекам и озерам. Одни из них заняты непосредственно сплавом, а другие — подсобными работами; они взрывают динамитом подводные камни бурных карельских речек, загромождающих русло и мешающих сплаву. Сплав и взрывание камней производятся самым первобытным способом. Множество заключенных поэтому погибает: одни в бури тонут на плотах, других убивают разлетающиеся при взрывах камни... По характеру работ, эти заключенные должны постоянно переходить с места на место. Они спят поэтому просто в лесу у костров. Пища им выдается в сухом виде. Получая ее на руки, сразу дней на пять, голодный заключенный съедает ее в три дня, а потом голодает и питается в лучшем случае черникой.
Открытие новых командировок. Леса в Карелии, Мурманском крае и Архангельской губ. сколько угодно; запас 'каэров' и ' социально — опасных ' — у ОГПУ неограниченный, бесплатных работников у советской власти, значит, достаточно. Лесозаготовительные и другие работы расширяются поэтому с каждой неделей; открываются все новые и новые командировки. Теперь их, вероятно, больше тысячи. Заключенные, попадающие на уже действующие командировки, во много раз 'счастливее' тех, которых гонят в лес для открытия новых. Приходящие на действующие командировки находят там готовый ночлег; на вновь открываемых командировках приходится спать под открытым небом, у костров. Сами чекисты живут в раскинутых для них палатках, а заключенные тем временем строят для них домик, материал для котораго они привозят со станции на себе. Когда домик для надзирателей готов, строится карцер и только потом барак для заключенных. Пока одни заключенные занимаются постройкой командировки, другие выполняют уроки,— и собственные, и товарищей, занятых постройкой бараков. Если кто нибудь из заключенных заболеет на устраиваемой командировке, он должен погибать: лежать он может только у костра, а лекпом на комадировку приходит только тогда, когда она уже выстроена. Эта смерть никого не безпокоит. От надзирателей Управления СЛОНа требуется только выполнение лесозаготовительной программы и 'издержками производства' в виде человеческих жизней оно интересуется лишь постольку, поскольку надо внести перемены в списки СЛОНовских заключенных.
V. Общие условия жизни
Добавочные уроки. Выработка заключенным 35 бревен в день на лесных заготовках является лишь основным уроком. Кроме того
«Социалистическое соревнование» в СЛОНе это—25 % надбавка к уроку заключенного. Все отряды Военнизированной Охраны Лагерей заключили между собою договоры по социалистическому соревнованию. По ним, каждый отряд обязуется перед остальными выполнить лесозаготовительную программу на 25 проц. выше задания. Договоры заключили чекисты, а соревновались за них рабы-заключенные. «Не жалейте ни костей людей, ни костей лошадей, лишь бы была выполнена лесозаготовительная программа, и наш 3-й отряд вышел из социалистического соревнования первым», — так вдохновлял надзирателей 3-го отделения СЛОНа (на Кандалакше) помощник начальника третьего отряда Военнизированной Охраны Бауер Карл. Так же вдохновляли своих надзирателей и во всех других лагерях.
«Ответом соловчан Чемберлену» был назван самолет, поднесенный советскому правительству УСЛОНом «от имени заключенных лагерей ОГПУ» ... Где на вечерних, где на утренних поверках, начальники командировок громогласно заявили своим заключенным: — «Заключенные! Союз социалистических республик находится в капиталистическом окружении. Империалисты всех стран готовят интервенцию. Они хотят стереть с лица земли первую в мире социалистическую республику, — наш дорогой СССР. Они хотят сделать из нас рабов, чтобы нас немилосердно эксплоатировать!.. Заключенные! Вы должны, как один, дать отпор мировым хищникам! Вы должны, как один, построить самолет «Ответ соловчан Чемберлену».
