— Понятно, — ответил ему военный, — а все-таки надо было...
— Я ее нарисовал! — с вызовом огрызнулся я. — Не видишь?
Я захлопнул альбом и шмыгнул носом. Ничего они не видят и не понимают.
— Папа, сходим? — я впервые назвал отца папой.
Он полуобнял меня тяжелой и сильной рукой и повел. Ничего, что он не увидел моей картины. Ничего. Я сам знал, какая она.
Знаю и сейчас.
Вы читаете Рассказ 'Такая вот картина'
