Он внимательно осмотрел гостиную. И я была рада, что переставила мебель. Пуфы стояли по обеим сторонам кушетки друг против друга, а кресло — напротив камина. Ковры не поблекли с годами, и их мягкие, но сочные тона купались в лучах послеполуденного солнца. Комод отменной лакировки с замысловатой резьбой являлся прекрасным образцом мастерства XVIII века. Хотя комнате недоставало мебели, не было ни одной шторы, отсутствовали картины и прочие атрибуты, ее внешний вид говорил о том, что я была нормальным владельцем с хорошим вкусом, обустраивающимся в новом доме.
Осознание этого успокоило меня, и я смогла улыбнуться, когда Джефри Макингсли сказал:
— Это прелестная комната, и я хочу надеяться, что вы сможете преодолеть то, что случилось вчера, и будете наслаждаться этой комнатой и домом. Смею вас заверить, что прокуратура и местная полиция будут работать совместно, чтобы найти злоумышленника или злоумышленников. Если мы их найдем, больше не будет никаких происшествий, миссис Нолан.
— Я тоже надеюсь, — сказала я.
А потом заколебалась. Я представила, что вошел Алекс и рассказал о фотографии, которую я нашла в сарае.
— Хотя на самом деле… — заколебалась я. Я не знала, что сказать.
Выражение лица прокурора изменилось.
— Случилось что-то еще, миссис Нолан? — спросил Джеф.
Я залезла в карман брюк и достала газетную фотографию.
— Это было прилеплено клейкой лентой к столбу в сарае, — сказала я. — Мой маленький сын нашел ее, когда вышел из дома, чтобы проведать лошадку сегодня утром. — Задыхаясь от лжи, я спросила: — Вы знаете, кто эти люди?
Макингсли взял у меня карточку, держа ее за уголок. Он осмотрел ее и взглянул на меня.
— Да, я знаю этих людей, — сказал он. Мне показалось, что он старался говорить так, словно это было самое естественное дело. — Это фотография семьи, которая отремонтировала дом.
— Семья Бартонов! — Я ненавидела себя за то, что притворялась, будто удивлена.
— Да, — сказал он. Он следил за моей реакцией.
— Я догадывалась, — сказала я. Мой голос был нервным.
— Миссис Нолан, возможно мы сумеем снять отпечатки пальцев с фотографии, — сказал Макингсли. — Кто еще брал ее в руки?
— Больше никто. Муж уже уехал утром, когда я нашла фотографию. Она была прилеплена клейкой лентой к столбу на такой высоте, где Джек не мог бы к ней прикоснуться.
— Понятно. Я хочу забрать ее и исследовать на предмет отпечатков. У вас не найдется полиэтиленового пакета для фотографии?
— Да, конечно. — Я была рада, что мы переходим в другое помещение. Мне больше не хотелось, чтобы этот человек изучал мое лицо, стоя передо мной.
Он последовал за мной на кухню, и я взяла из ящика пакет для сэндвичей и передала ему. Он бросил фотографию в пакет.
— Больше не смею задерживать вас, миссис Нолан, — сказал он. — Но должен вас спросить: предполагали ли вы с мужем сообщить в полицию об очередном вторжении на ваш участок?
— Но это такой незначительный эпизод… — уклончиво ответила я.
— Я согласен, что это не идет ни в какое сравнение с тем, что случилось вчера, — сказал Джеф. — Однако факт остается фактом: кто-то несанкционированно проник на ваш участок опять. Возможно, на снимке есть отпечатки пальцев, и мы сможем их снять, тогда это облегчит поиск того, кто ответственен за все это. Нам понадобятся ваши отпечатки пальцев для сравнения. Я знаю, что вам пришлось много пережить, поэтому я не хочу, чтобы вы приезжали в полицейский участок. Я организую так, чтобы мендхемский полицейский прибыл сюда через несколько минут с набором для снятия отпечатков пальцев. Он может снять их прямо здесь.
У меня уже была возможность познакомиться с процедурой снятия отпечатков пальцев. Будут ли они использовать их только для сравнения с другими на снимке или также проверят по базе данных? Какой-то ребенок в городе признался в вандализме в прошлый Хэллоуин. Думаю, что полиция решила проверить по базе данных отпечатки пальцев несовершеннолетних. Мои отпечатки могут храниться в ней.
— Миссис Нолан, если вы обнаружите какие-либо признаки, что кто-то присутствует на вашем участке, пожалуйста, позвоните нам. Я также попрошу полицию регулярно проезжать мимо вашего дома.
— Я думаю, это хорошая мысль, — ответила я.
Я не слышала, как вошел Алекс, и думаю, что Макингсли тоже не слышал, потому что мы оба неожиданно обернулись и увидели Алекса, стоящего в дверном проеме кухни. Я представила мужчин друг другу, и Макингсли повторил Алексу, что он проверит снимок, найденный мною в сарае, на наличие на нем отпечатков пальцев.
К моему облегчению, Алекс не попросил показать фотографию. Конечно, Макингсли нашел бы это странным, если бы узнал, что я не показала снимок мужу. Прокурор сразу же ушел после этого, потом мы с Алексом посмотрели друг на друга. Он обнял меня.
— Силия, мир — сказал он. — Прошу прощения за несдержанность. Все, что необходимо — держать меня в курсе того, что происходит. Ведь я твой муж, помнишь об этом? Не поступай со мной как с посторонним, который не желает знать, что происходит.
Алекс поддержал мое предложение достать из холодильника лосося, которого он оставил на обеденном столе. Мы вместе ели в патио, и я рассказала ему о предложении Джорджет Гроув.
— Конечно, начинай просмотр, — согласился он. — И если у нас какое-то время будет два дома, так тому и быть.
Потом он добавил:
— Кто знает, может быть, в конце концов нам будут нужны оба.
Я знала, что он пошутил, но никто из нас не улыбнулся, и в моей голове возник афоризм: «Много истины скрыто в шутке».
Позвонили в дверь. Я открыла дверь, и мендхемский полицейский с набором для снятия отпечатков пальцев вошел в дом. Обмакнув кончики пальцев в чернила, я подумала об этой процедуре, которую проходила ранее — в тот вечер, когда убила маму.
15
Приехав в офис, Джорджет Гроув ощутила напряженность в воздухе между Генри и Робин. Обыкновенно застенчивое, слабовольное выражение лица Генри стало дерзким, и его тонкие губы сжались в упрямую линию.
Робин сердито смотрела на него, а ее телодвижения говорили о том, что она готова вскочить со стула и ударить его.
— Что происходит? — резко спросила Джорджет, надеясь, что два ее сотрудника поймут: у нее нет настроения слушать их перепалку.
— Все просто — раздраженно сказала Робин. — Генри пребывает в одном из его мрачных настроений, и я сказала ему, что вам и так дел хватает, нечего тут причитать и заламывать руки.
— Если ты считаешь, что иск против нашего агентства может привести к его закрытию, и называешь его «мраком с гаком», то тебе просто не следовало заниматься риелторской деятельностью, — огрызнулся Генри. — Джорджет, я предполагаю, что ты читаешь газеты? Я прошу, чтобы ты вспомнила, что я тоже имею долю в этом агентстве.
— Двадцать процентов, — уравновешенным тоном сказала Джорджет, — и, если я еще помню школьную арифметику, то моя доля составляет остальные восемьдесят процентов.
— Я также имею двадцать процентов недвижимости на 24-й магистрали, и я хочу получить деньги с нее, — продолжал Генри. — У нас есть предложение. Или продайте этот участок; или выкупите мою долю.
— Генри, вы прекрасно знаете, что люди, которые хотят купить это владение, противостоят Тэду Картрайту, — сказала Джорджет. — Если Тэд выиграет сделку и приобретет его, у него будет достаточно земли, чтобы добиваться перевода участков в коммерческое пользование, то есть в коммерческую зону. Ведь мы давно договорились, что, возможно, передадим это владение штату.
— Или вы выкупите мою долю, — упрямо настаивал Генри. — Джорджет, позвольте мне сказать вам
