флотилию аналогичных машин, чтобы нанести на карту дно всех океанов и морей в масштабе до одного метра. Тогда мы узнаем океан так же хорошо, как знаем Луну…
Впереди появился еще один оазис света. Вскоре перед глазами пассажиров предстало зрелище, в которое трудно верилось, даже если до этого ты не раз встречал его на фотографиях и видеозаписях.
Кормовая часть «Титаника» теперь совсем пропала из поля зрения: она целиком скрылась внутри огромной глыбы льда, возвышавшейся на дне. Глыба имела неправильную форму. Из нее торчали десятки стержней. Ко многим кабелям различной длины крепились наполовину надутые воздушные шары.
— Очень сложная работа, — с нескрываемым восторгом проговорил молодой экскурсовод. — Самая большая проблема — сделать так, чтобы лед не треснул и не всплыл сам по себе. Поэтому айсберг, как видите, снабжен прочным каркасом. Сверху сооружено нечто вроде крыши.
Пассажир, видимо, внимательно слушавший предыдущие разъяснения, спросил:
— Эти шары… вы же говорили, что на такой глубине в них нельзя закачать воздух.
— Невозможно наполнить их до объема, способного поднять достаточно большой вес. И в них не воздух. Резервуары содержат водород и кислород, образованные путем электролиза. Видите кабели? Они доставляют на дно миллионы — нет, миллиарды ампер-часов электроэнергии от двух атомных подлодок, находящихся в четырех километрах над нами. Электричества хватило бы для снабжения небольшого города. — Экскурсовод взглянул на часы. — Боюсь, больше пока смотреть не на что. Сделаем еще две ходки в обе стороны. Затем наверх.
«Пикар» сбросил балласт, которому позже предстояло вернуться на поверхность, и начал подъем вдоль троса, проложенного от носовой части «Титаника». Настало время получать сувенирные буклеты. Видя их впервые, многие пассажиры сильно удивлялись…
«Глубоководная субмарина
Корабль королевского морского флота
Бульон консоме куриный с луком-пореем
Филе камбалы
Яйцо по-аржентельски
Цыпленок по-мэрилендски
Солонина говяжья, овощи, клецки
Бараньи отбивные, жаренные на гриле
Пюре, жареный и печеный картофель в мундире
Пудинг с кремом
Яблочная меренга
Майонез семужный
Креветки консервированные
Анчоусы норвежские
Сельдь с соусом
Сардины простые и копченые
Ростбиф
Ломтики пряной говядины
Пирог с телятиной и ветчиной
Ветчина виргинская и кумберлендская
Колбаски болонские свиные
Галантин куриный
Бычий язык соленый
Латук, свекла, томаты
Чеширский, стилтонский, горгонзола, эдамский, камамбер, рокфор, сент-ивель, чеддер.
Охлажденное разливное мюнхенское светлое пиво, по три и шесть пенсов за кружку».
— Боюсь, кое-каких блюд из меню в наличии нет, — с наигранным сожалением сообщил молодой экскурсовод — На «Пикаре» не настолько большая кухня. Пришлось избавиться даже от микроволновки. Она требует слишком много электроэнергии. Так что на блюда, требующие гриля, внимания не обращайте. Уверяю вас, холодные закуски великолепны. Некоторые не самые пахучие сыры у нас тоже имеются. Брать горгонзолу в сравнительно небольшое помещение показалось нам не лучшей идеей.
О да, пиво настоящее, подлинное, прямо из Мюнхена! Но стоит оно дороже трех пенсов за кружку. И даже дороже шести.
Приятного аппетита, дамы и господа. Прибудем наверх ровно через час.
Организовывать такие вещи всегда сложно. Споры продолжались не один месяц. Между тем общая заупокойная служба прошла гладко; в кои-то веки, объединенные общей трагедией, христиане могли вежливо поговорить с другими христианами. Общему делу очень помогло, что один из погибших оказался родом из Северной Ирландии; гробы одновременно опустили в могилы в Дублине и в Белфасте.
Когда стихли последние ноты «Lux aeterna»[44] из «Реквиема» Верди, Эдит Крейг обернулась к Долорес и спросила:
— Стоит поговорить с доктором Джефферджи сейчас? Или он решит, что я опять сошла с ума?
Долорес нахмурилась и ответила с певучим карибским акцентом, прежде помогавшим ей проникать в ту далекую страну, где обитал разум Эдит:
— Прошу вас, дорогая, не говорите так. Да, думаю, стоит с ним побеседовать. Самое время, иначе он будет волноваться. Есть доктора, о которых я не хочу упоминать… Доктор Джефферджи не равняет пациентов с их историями болезни. Он относится к ним как к людям.
Доктор действительно обрадовался звонку Эдит. Он поинтересовался, откуда она звонит, но женщина не ответила. Монитор показывал, что она сидит в большой комнате, обставленной плетеной мебелью (ага, значит, где-то в тропиках — быть может, на родном острове Долорес?), и с радостью отметил, что пациентка выглядит спокойной и расслабленной. На стене за ее спиной висели две большие фотографии. На одной была изображена Ада, на другой — «Колин».
Врач и бывшая пациентка тепло приветствовали друг друга. Эдит нервно проговорила:
