«самыми варварскими и ужасающими способами», кончив тем, что ему оторвали половые органы.
Странной побочной деталью является то, что, по-видимому, Гиммлер не держал никакой обиды на Шелленберга за его роль в этом деле. Может быть, рейхсфюрер не знал, кто выдал его, или он считал, что виноват только Мюллер. Ведь двумя годами позднее Гиммлер обратился именно к Шелленбергу, предоставив главе СД ту же роль, которую играл Лангбен в Берне, – но говорить об этом – значит предвосхищать события апреля 1945 года.
Пока Лангбен в Берне зондировал возможности сепаратного мира, группа армий «Юг» медленно разваливалась под рядом мощных ударов, попеременно наносимых по всей длине ее фронта. 2 августа 4-я танковая армия зафиксировала такую интенсивность радиопереговоров русских, что доложила Манштейну о новом наступлении, «неизбежном через 2–3 дня». Воздушная разведка также показала, что еще больше русских танков перебрасываются на юг. Манштейн немедленно приказал вернуть 3-й танковый корпус с его двумя дополнительными дивизиями СС с Миуса, но не успела высохнуть краска на ленте буквопечатающего аппарата, как на рассвете 3 августа началась атака Ватутина.
Русские нанесли удар в стык 4-й танковой армии и оперативной группировки Кемпфа, к западу от Белгорода. В обоих соединениях не хватало танков, и они были вынуждены немедленно отступить. Большая часть их машин все еще была на ремонте или техническом обслуживании в переполненных полевых мастерских. Продвинувшись по разграничительной линии между этими соединениями, русские танки разошлись веером к западу и югу, расширив брешь между немецкими войсками, которая к 8 августа достигла ширины свыше 30 миль. 3-я танковая армия, находясь все еще на колесах, на железной дороге от Запорожья, была перенаправлена от Харькова на Полтаву, затем на Кременчуг. «Было ясно, однако, – писал Манштейн, – что никакие действия этих войск, да, собственно, и всей группы армий как целое, не смогут дать сколько-либо долгосрочного решения этой проблемы. Потери в наших дивизиях были уже тревожно высокими, а две дивизии полностью вышли из строя в результате постоянного перенапряжения… Теперь не может быть даже тени сомнения в том, что противник решил добиться немедленного наступления против германского южного крыла».
Как раз перед началом русского наступления Манштейн обратился в ОКХ, прося передислоцировать две танковые дивизии из соседних войск группы армий «Центр» Клюге на северное крыло своего фронта. Этот вопрос фигурировал на совещании у Гитлера, стенографическая запись которого сохранилась почти полностью. Кроме того, что она проливает косвенный свет и на другие вопросы, она представляет уникальный интерес, показывая, как на высшем уровне руководили военными действиями:
«Г и т л е р (
Ц е й ц л е р. Да. Размечены в соответствии с донесениями.
Г и т л е р. Будьте добры, объясните мне всю вашу позицию. Дело в том, что я не могу брать наши войска с любого места. Я должен брать политически надежные войска. Это значит, 3-ю танковую дивизию СС, которую я могу взять только из группы армий «Юг». Это значит, что вам придется прислать туда другие части, а эти части можно высвободить, только если ликвидировать все это дело, отдав весь этот выступ. Может быть, фронт тоже следует выпрямить в других, второстепенных местах.
К л ю г е. Но, мой фюрер, теперешнее положение таково, что здесь ощущается определенное давление сильных элементов. Однако оно не проявилось полностью, потому что у них [русских] были трудности с форсированием Оки. К сожалению, им удалось вчера добиться довольно глубокого вклинивания в полосе 34 -й армии[103]. Однако это сейчас компенсируется контрударом, хотя наши собственные силы там относительно слабы. Здесь был прорыв, в полосе 297-й дивизии, который можно было бы отчасти компенсировать отходом всей линии.
Г и т л е р. Вы на той линии?
К л ю г е. Нет, на этой.
Ц е й ц л е р. На другой карте показано точно сегодняшнее положение. Там вверху есть этот отход.
Г и т л е р. Пожалуйста, покажите это мне на другой карте.
К л ю г е. Ну, теперешнее положение таково, что вчера была очень сильная атака здесь, хотя она была не так сильна, как мы ожидали… В основном были большие танковые атаки – здесь было 150 танков, из которых 50 было подбито. Теперь план заключается в том, чтобы перейти на эту так называемую Окскую позицию, форсировать реку здесь, сократить Волховский выступ – сегодня вечером. Мне бы хотелось получить разрешение прямо сейчас отвести всю линию от Волхова и сократить здесь все это дело. В общем, наше намерение состоит в том, чтобы снова здесь отойти, а затем встать на эту линию. Таков ближайший план. После того как будет выполнен этот второстепенный отход, должен произойти общий отход. Готовясь к этому шагу, – который должен произойти на очень ограниченном участке, особенно здесь, на севере, – «Великая Германия» продвинулась вперед со своими разведывательными силами, отбросила врага назад здесь, хотя его сопротивление было довольно сильным. Я не знаю, как разовьются события сегодня. Во всяком случае, они должны достичь конца этого участка, который обозначен как болото. На самом деле это не болото, а местность, которую можно благополучно пройти.
Ц е й ц л е р. Сегодня утром противник атаковал сильнее.
К л ю г е. Он атаковал там?
Ц е й ц л е р. Да, и также танковая бригада.
К л ю г е. Мы знали об этом еще вчера. На этом участке противник имеет две пехотные дивизии – то есть две хороших – плюс одну танковую бригаду, и еще одна бригада подтягивается.
Г и т л е р. Скажите мне, где находятся те 100 «пантер»?
К л ю г е. Они еще не здесь. Как раз сейчас они сосредоточиваются после выгрузки.
Ц е й ц л е р. Последние составы все были там 26-го.
Г и т л е р. И где же они?
К л ю г е. В Бердянске. Ну, здесь ощущается довольно сильное давление, которое не ограничивается только этим участком, но, к сожалению, распространяется вплоть до этого очень слабого выступа, который, по моему мнению, является наиболее опасным местом. Его удерживают сборные части, которые вначале пытались удержать эту линию, но теперь их отжали назад. Последующее развитие могло бы стать очень неприятным, если противнику удастся захватить дорогу к станции у Рессеты. Мы все еще используем ее для движения с юга на запад. По этой причине я просил, чтобы 113-я дивизия использовалась бы здесь с 4-й армией, рядом с железной дорогой на Орел и рядом с шоссе…
Ц е й ц л е р. Фюрер уже дал свое разрешение.
К л ю г е. И чтобы компенсировать это, я бы хотел вывести вначале одну дивизию, которую собирались послать сразу туда, а потом другую, которую мы действительно хотели поставить в этом месте, чтобы укрепить это крыло, потому что здесь мы не должны отступать больше ни на шаг. Может быть очень неприятное развитие обстановки. Здесь на подходе сильные части, которые намного превосходят наши – даже танки, но их сравнительно мало; масса их танков сейчас наступает в этом направлении, против «Великой Германии» и, конечно, здесь тоже.
Г и т л е р. Они должны тоже постепенно терять свои танки.
К л ю г е. Конечно, это ясно. Мы немало их вывели из строя. Все равно, он атакует сильными танковыми частями, так что в настоящее время мы полностью заняты, стараясь справиться с этой ордой. Таково теперешнее положение. Теперь мы хотим отойти на эту сокращенную линию на Оке, и на этом основании предполагается, что происходит эвакуация Орла и всего к нему относящегося, а затем…
Ц е й ц л е р. Тогда следующим пунктом является «Великая Германия», господин фельдмаршал.
К л ю г е. Мой фюрер, я все же хотел добавить, что для создания прочной основы для дальнейших действий Модель[104] и я считаем, что атака «Великой Германии», которая происходит сейчас, и еще одна атака необходимы. Они помогут установить стабильную линию.
Г и т л е р. Я не думаю, что это будет оправдываться и дальше. «Великой Германии» придется двигаться в лесах?
К л ю г е. Конечно нет. Это абсолютно запрещено. Но атака силами 253-й дивизии…
