Рама Явленный

сделались более различимыми.

— Бомбы, — заметила Николь, обращаясь к Синему Доктору. — Как много.

— Нас предупредили о налете геликоптеров, — сказала октопаучиха. — Но меня удивляет отсутствие вспышек…

И вдруг часть полога над головой исчезла в огне. Мгновение спустя Николь услышала оглушительный взрыв. Тесно прижавшись к Синему Доктору, она вглядывалась в ад, разверзшийся над головой. В пламени как будто промелькнули обломки геликоптера. Не более чем в километре от нее с неба падали рваные клочья купола.

Николь еще не могла отдышаться. Синий Доктор видела напряжение на лице женщины.

— Нет, я не справляюсь с дорогой, — проговорила Николь, стиснув щупальца октопаучихи изо всех сил. — Иди к Верховному Оптимизатору без меня, в качестве моей подруги. Попроси ее… нет, умоляй сделать что-нибудь для Кэти и Роберта… Скажи, что я прошу об этом…

— Я сделаю все, что смогу, — ответила Синий Доктор, — но сперва мы должны отвести тебя домой…

— Мама! — Николь услыхала голос Патрика за спиной. Он бежал к ней по улице. Когда он оказался рядом. Синий Доктор поднялась на повозку. Николь поглядела вверх на купол… от него оторвалась лопасть винта геликоптера, окутанная горящей листвой, и, вращаясь, полетела к земле.

9

Кэти бросила шприц в раковину, оглядела себя в зеркале.

— Вот и все! — проговорила она громко. — Так-то лучше — Я более не дрожу. — На ней было то же платье, что и на слушании по делу отца. Кэти приняла свое решение неделю назад и сказала об этом Францу. Она обернулась, еще раз критически глянула на себя. «Что это такое раздулось на моем предплечье?» — подумала она. Прежде Кэти этого не замечала: на ее правой руке, между локтем и запястьем, выросла шишка размером с мячик для гольфа. Она потерла ее. Опухоль была мягкой, не болела и не чесалась, если не прикасаться к ней. Кэти пожала плечами и направилась в гостиную. Подготовленные бумаги лежали на кофейном столике. Она выкурила сигарету, проглядывая их, потом поместила бумаги в большой конверт.

Утром ей звонили из офиса Накамуры. Милый женский голос известил Кэти, что ей назначен прием в пять часов вечера. Опуская трубку, она едва сдерживала себя. Кэти уже почти оставила надежду на встречу с ним. Три дня назад она обратилась к секретарю Накамуры, попросив принять ее по делу. В приемной ей ответили, что тайкун занят военными действиями и не планирует никаких встреч.

Кэти вновь проверила часы. До пяти оставалось еще пятнадцать минут, а от ее квартиры до дворца было десять минут ходьбы. Взяв конверт, она открыла дверь своей квартиры.

Ожидание разрушало ее уверенность в себе. Было уже почти шесть часов, а Кэти так еще и не попала в сердцевину японского дворца, где жил и работал Накамура. Дважды она выходила в туалет и, возвращаясь на место, каждый раз гадала, что будет делать, если ожидание слишком затянется. Девушка за столом возле двери отвечала ей неуверенным жестом.

Кэти боролась с собой. Действие кокомо оканчивалось, и она начинала сомневаться в себе. Выкурив сигарету в туалете, она попыталась отвлечься от беспокойства, подумала о Франце, вспомнила их последнюю близость. «Он уходил с такими грустными глазами. Франц любит меня, — подумала Кэти, — по- своему…»

В дверях появилась девушка-японка.

— Вы можете войти, — проговорила она.

Кэти пересекла приемную и вошла в центральную часть дворца. Сняла туфли, поставила их на полку и пошла, ступая ногами в чулках по татами. Женщина-полицейский по имени Мардж приветствовала ее и велела следовать за ней. Держа в руке конверт с бумагами, Кэти прошла за женщиной десять или пятнадцать метров. В этот момент справа отодвинулась ширма.

— Пожалуйста, войдите, — повторила Мардж.

За ней оказалась еще одна женщина-полицейский восточного происхождения, но не японка, — на ее бедре висела кобура с пистолетом.

— Необходимость потребовала усилить охрану Накамуры-сан, — пояснила Мардж. — Пожалуйста, снимите всю одежду и драгоценности.

— Что? — спросила Кэти. — И трусы тоже?

— Все, — ответила другая женщина.

Ее одежда была аккуратно сложена в корзинку, помечена ее именем. Драгоценности поместили в особую шкатулку. Когда Кэти осталась обнаженной, Мардж осмотрела даже интимные части ее тела… заглянула в рот Кэти, заставив ее втянуть язык. Наконец, Кэти выдали бело-голубую юкату[20] и пару японских шлепанцев.

— Теперь вы можете идти с Бангорн в последнюю приемную, — проговорила Мардж.

Кэти взяла свой конверт и отправилась к выходу. Женщина по имени Бангорн остановилась.

— Все должно оставаться здесь, — сказала она.

— Но это деловая встреча, — возразила Кэти. — Я хочу обсудить с мистером Накамурой бумаги, которые взяла с собой.

Женщины открыли конверт и вынули из него бумаги. Поднесли каждую из них к свету и пропустили через какую-то машину. Наконец, они вложили бумаги в конверт, и Бангорн приказала Кэти следовать за ней.

Последняя приемная находилась в пятнадцати метрах дальше по коридору. И вновь Кэти пришлось сесть и ждать. Она ощущала, что начинает трястись. «Как же могла я надеяться на удачу, — корила она себя. — Какая же я дура!»

Сев, Кэти начала отчаянно страдать по кокомо. Она уже не помнила, когда ей было так плохо. Боясь расплакаться, она спросила Бангорн, нельзя ли выйти в туалет. Там она сумела умыть лицо.

Когда обе они вернулись, Накамура уже вышел в приемную. Кэти казалось, что сердце того и гляди выскочит из груди. Вот оно, проговорил внутренний голос. Накамура был облачен в желто-черное кимоно, расшитое яркими цветами.

— Привет, Кэти, — произнес он с двусмысленной улыбкой. — Мы так давно не встречались.

— Привет, Тосио-сан, — ответила она дрогнувшим голосом.

Кэти последовала за ним в кабинет и села, скрестив ноги, у низкого стола. Накамура опустился напротив нее. Бангорн оставалась в комнате, ненавязчиво держась в уголке. «Досадно, — сказала себе Кэти, заметив, что женщина-полицейский осталась. — Что мне делать теперь?»

— Я решила, — обратилась Кэти к Накамуре, пытаясь говорить нормальным голосом, — что у меня залежался отчет о нашем бизнесе. — Она извлекла документ из конверта. — Невзирая на все расходы, мы сумели увеличить доход на десять процентов. На итоговой странице, — она передала листок Накамуре, — вы можете видеть, что, хотя общий доход от Вегаса снизился, поступления от местных заведений, где цены ниже, значительно возросли. Даже в Сан-Мигеле…

Он-быстро проглядел бумагу и положил ее на стол.

— Незачем показывать мне эти цифры. Все знают, какая ты деловая женщина. — Он потянулся налево и извлек большую чернолаковую шкатулку. — Ты проявила себя самым выдающимся образом. Не будь времена столь тяжелыми, ты бы заслужила крупного повышения… Но пока в знак моего благоволения я могу предложить тебе лишь это.

Накамура подвинул шкатулку через стол Кэти.

— Спасибо, — она с восхищением разглядывала увенчанные снегом горы, украшавшие крышку. Работа была воистину великолепной.

— Открой, — проговорил он, потянувшись к столу за конфетами, находящимися в чаше.

Кэти открыла шкатулку. Она была полна кокомо. Неподдельный восторг выступил на ее лице.