воздухом, а следовательно, наверняка находилась на Земле.
А потом наступило затмение. Солнце стояло высоко в небе. На Солнце наплыл диск Луны, но не закрыл его целиком — в небе осталось огненное кольцо.
Тихонько шуршал по бумаге карандаш Бэтсона, аккуратно записывавшего фантастический рассказ Бисезы.
Командование старалось вести себя в отношении Бисезы справедливо.
После того как она послала сообщение своему командиру в Афганистан, ей было приказано явиться в офис министерства обороны в Лондоне, после чего ее направили на медицинские и психологические тесты в Олдершот. Пока по вечерам ей позволяли возвращаться домой, к Майре. Однако ее «пометили» — нанесли «умную» татуировку на ступню.
И вот теперь, в ожидании результатов медицинского обследования, ее, как здесь выражались, «опрашивал» снисходительный молодой психолог.
Бисеза решила рассказать армейскому начальству все как было. Она не видела пользы во лжи. Кроме того, ее рассказ — если являлся правдой — имел невероятную важность. Бисеза была солдатом и верила, что у нее есть долг: начальство, начиная с непосредственных командиров, непременно должно было узнать о том, что известно ей, а она должна была попытаться заставить их поверить.
Что же до нее самой… Что ж, как весело объявила кузина Линда: «Вскрытие производят один- единственный раз!»
И все же терпеть процесс дознания было нелегко. Номинально Бисеза была выше званием, чем этот капрал, но здесь, в своем кабинете, он являлся психологом, а она — «психом», поэтому вопрос о том, кто тут главный, не стоял.
И ее даже нисколько не утешало то обстоятельство, что на Мире она была знакома с другим Бэтсоном из Британской армии, тоже носившим звание капрала. Ей ужасно хотелось расспросить его о семейных корнях и узнать, не было ли у него случайно в шестом или седьмом колене предка, который служил на северо-западной границе Пакистана. Но она понимала, что лучше таких вопросов не задавать.
— После нашей последней беседы я поинтересовался насчет затмений, — сказал Бэтсон, заглянув в свои записки. — Тут сказано, что расстояние от Земли до Луны немного меняется. Поэтому «полное» затмение может быть неполным. Солнце и Луна могут сойтись в одной точке на небе, но какая-то часть солнечного диска будет выглядывать, поскольку кажущиеся размеры Луны недостаточно велики. Это называется кольцеобразным затмением.
— Я знаю про кольцеобразные затмения, — ответила Бисеза. — Я тоже поинтересовалась. Кольцо, которое я видела, было намного шире, чем при любом кольцеобразном затмении.
— Что ж, давайте поразмышляем о геометрии, — предложил Бэтсон. — Из-за чего вы могли увидеть такое широкое кольцо? Может быть, Солнце было больше. Или Луна меньше. Или Земля сильнее приблизилась к Солнцу. Или Луна отдалилась от Земли.
Бисеза удивилась.
— Я не ожидала, что вы станете вот так анализировать мое видение.
Бэтсон вздернул брови.
— Но вы продолжаете утверждать, что это было не просто видение. Я показал ваши рисунки моей приятельнице, астроному. Она сказала, что Луна на самом деле удаляется от Земли. Вы знали об этом? Это как-то связано с приливами — но не могу сказать, чтобы я все досконально понял. Но это действительно так, и это доказывают с помощью лучей лазера. Однако этот процесс очень медленный. Такого затмения, какое описываете вы, мы не увидим раньше чем через сто пятьдесят миллионов лет.
Он посмотрел ей прямо в глаза.
— Для вас что-нибудь означает это число? Бисеза постаралась сохранить спокойствие. Ей не впервые приходилось обдумывать новую, неожиданную информацию.
— Но что оно может означать?
— Это вы, по идее, должны бы мне ответить, не забывайте. Вы говорите, что вам все это было показано и что домой вас доставили с какой-то целью. С сознательной целью, которую преследовали те, кто, как вы полагаете, и сотворил все это. Те, кого вы именуете…
Он заглянул в записи.
— Первенцами, — подсказала Бисеза.
— Да-да. У вас есть хоть какая-то догадка, почему выбрали вас, почему именно вами так манипулировали?
— Я бросила им вызов, — ответила Бисеза, но тут же добавила: — На самом деле нет у меня никаких догадок. Я чувствую, что мне что-то говорят, но смысла не понимаю.
Она беспомощно посмотрела на Бэтсона.
— Это звучит безумно?
— Совсем наоборот. Судя по моему личному опыту, психически нормальные люди считают, что мир невероятно сложен и непременно несправедлив. Давайте будем откровенны: в армии все именно так и есть! А безумцы — это те, которые считают, что все понимают в мире.
— Стало быть, вы склонны мне верить, потому что я не понимаю смысла того, о чем рассказываю, — сухо резюмировала Бисеза.
— Я так не говорил, — возразил Бэтсон. — Но с самого первого мгновения, как только вы вошли ко мне в кабинет, я понял, что вы говорите правду — так, как вы ее понимаете. А мне пока не удалось исключить возможность того, что все, о чем вы говорите, действительно имело место… Простите.
У него на столе загорелся софт-скрин. Он прикоснулся к экрану, и Бисеза увидела, как замелькали таблицы и графики. Через пару минут Бэтсон сказал:
— Пришли результаты вашего обследования у медиков. Конечно, вам следует обсудить эти результаты с ними, но, насколько я вижу, вы действительно та, за кого себя выдаете: это подтверждается исследованием ДНК и осмотром у стоматолога. Вы практически здоровы, хотя, судя по всему, переболели кое-какими весьма экзотическими болезнями. А ваша кожа получила намного больше ультрафиолета, чем было бы полезно для вас.
Бисеза улыбнулась.
— На Мире сильно изменился климат. Мы все там обгорали на солнце.
— И еще… гм-м…
Он уставился на экран и откинулся на спинку стула.
— Что там?
— Судя по этим результатам… В общем, докторишки исследовали вашу теломеразу — понятия не имею, что это такое, но что-то связанное со старением ваших клеток, — и получается, что вы на пять лет старше, чем должны быть.
Бэтсон посмотрел на нее и улыбнулся.
— Ну-ну. Становится все интереснее, лейтенант. Похоже, ему откровенно нравилось, как все оборачивается.
17
Мозговой штурм
Шиобэн снова сидела с Тоби Питтом в зале для совещаний Королевского общества.
На большом настенном софт-скрине красовалось морщинистое меланхоличное лицо Михаила Мартынова. Шиобэн казалось, что он всегда выглядит так, будто у него изо рта торчит сигара, но на лунной базе было запрещено курение чего бы то ни было — даже новейших, неканцерогенных, не загрязняющих атмосферу и не вызывающих привыкания сигарет. Михаил говорил:
— Если бы все было проще — если бы нам грозил всего-навсего астероид, летящий к Земле, чтобы стукнуть нас по башке! Где же, где Брюс Уиллис, когда он так нужен?!
— Кто-кто? — переспросил Тоби.
