— Вдвоём или с кем-нибудь ещё?
— Вдвоём. У нас квартира в Силверлейке.
— Давно?
— С марта.
— Значит, вы живёте вместе почти столько же, сколько встречаетесь, верно?
— Да, всё случилось как-то сразу, я имею в виду быстро. Мы познакомились в январе, а потом ей пришлось освободить съёмную квартиру, вот я и предложил съехаться.
— А до начала отношений вы её знали?
— Нет.
— Получается, вы познакомились, тут же стали встречаться и вскоре после того съехались. С тех пор, по вашим словам, прошло месяцев семь-восемь, так?
— Да, именно.
— На данный момент вы с Молли так же сексуально активны, как в начале отношений?
— Если не больше.
— Ссоры случаются?
— Очень редко.
Карлайл кружит около меня, с каждой секундой подбираясь всё ближе и ближе. Когда видит слабое место, зубастая пасть кровожадно щёлкает. Тема сексуальной активности обычно предшествует вопросу о наркотиках либо следует непосредственно за ним, но улавливающая малейшие изменения в моём состоянии акула сейчас позволит немного расслабиться. Эксперт отплывёт в сторону и затаится, выискивая очередное слабое место.
Взглянув на часы, Карлайл начинает листать свои записи.
Перед глазами калейдоскоп недавнего прошлого: мы с Кеарой едим суп холодной осенней ночью, прижавшись друг к другу, лежим под одним одеялом. Я слышу её голос, вдыхаю запах тёмных волос.
— Иногда разногласия всё же случаются?
— Да, конечно, но, как я уже сказал, довольно редко.
— Насколько редко?
— Ну, за всё время мы ссорились два, максимум три раза.
— Из-за чего?
— В основном из-за напряжённого графика. Бывает, после очередной доставки я попадаю в пробку и поздно возвращаюсь домой. А Молли работает в баре, так что по выходным её частенько нет. На общение времени не хватает, вот мы и выясняем, кто виноват. К счастью, быстро миримся, иногда в постели, хотя для секса и без ссор поводов хватает.
Вернувшись с кастинга, Кеара швырнула на диван сумочку с записной книжкой. Блокнот раскрылся, не выдержав напора заколок, резинок, стакеров, исписанных бумажек и освежающих салфеток. Среди хлама бросилась в глаза студийная фотография Кеары, девять на двенадцать, лицо в профиль. Вообще-то на пробы она обычно носит портфолио. Приглядевшись, я понял, что это не Кеара. На меня смотрели знакомые и в то же время чужие глаза.
— Кто это?
— Моя сестра, — ответила Кеара, наполняя чайник водой. — Странно, что её фотография сюда попала…
— Она тоже актриса?
— Уже нет, бросила.
На вид сестра примерно Кеариного возраста (двадцать три, хотя Молли двадцать четыре), у нее такие же глаза, брови и лоб. Но девушка на фотографии — блондинка с тонкими губами и высокими скулами. Улыбка в отличие от кривоватой ухмылки Кеары ровная. Зато у моей подруги красивые зубы, а у её сестры — не очень, да ещё щель впереди. И все-таки они очень похожи и очень красивы.
— Значит, это Андреа?
— Да, это Андреа.
— Она младше или…
— Старше, — не оборачиваясь, перебила Кеара.
— Вы очень похожи, расскажи мне про неё, — попросил я.
— А нечего рассказывать.
— По-моему, ты говорила, что она жила в Сан-Диего.
— Да, Эрик, она жила в Сан-Диего, и что с того? — Войдя в гостиную, Кеара выхватила у меня фотографию.
Иногда Андреа звонила сестре домой, но я никогда с ней не разговаривал. Мне звонили только по работе, Кеаре — по работе и кастингам, а по вечерам телефон постоянно глючил. Добро пожаловать в Лос-Анджелес!
— Пригласи её как-нибудь в гости.
— Боже, неужели ты такой же, как все?!
— Что значит «такой же, как все»?
— Если так понравилась, сам к ней езжай!
— Кеара, да ты что!
Керамическая пиала с благотворительной распродажи «Армии спасения» (на картинке «Прекрасное озеро Тахо») весом чуть ли не триста граммов не попала в меня только потому, что я вовремя пригнулся, споткнувшись о стопку журналов. Она разбилась о стену, оставив вмятину, которую потом пришлось шпаклевать и красить. Выругавшись, Кеара вышла на балкон и хлопнула дверью.
Через пару минут я принёс туда два пива и косячок.
— Не нужна мне твоя сестра, только ты и никто другой, — уткнувшись в каштановое облако кудрей, прошептал я и с бесконечной нежностью погладил тонкие пальцы.
Кеара, свернувшаяся клубочком в пластиковом кресле, пожала мне руку.
— Спасибо за откровение, Дэнни. — Обычная тактика: хочешь приручить — гладь по холке. — Это очень мне помогает, — улыбнулся Карлайл.
— Да не за что.
— Дэнни, вы пьёте?
Эксперт надевает очки, думая, что я не заметил перехода от Дэниела к Дэнни.
— Бывает.
— И как часто?
Алкоголь неразрывно связан с депрессией. Ясно, диагноз уже поставил, теперь хочет получить подтверждение.
Самое главное — понять, что такое «часто». Среднестатистический белый американец в возрасте от двадцати пяти до тридцати пяти лет выпивает десять-двенадцать бутылок пива в неделю или пять-семь бокалов вина. Максимально допустимый уровень содержания алкоголя в крови составляет 0,8 промилле, что эквивалентно примерно двум бутылкам пива, то есть выпивший их пьяным не считается. Но из контекста выплывает не «Сколько вы пьёте?», а «Как часто переступаете предел?». Выпиваю я семь раз в неделю, однако Карлайлу лучше об этом не знать.
— Ну, упаковки из шести бутылок хватает недели на две.
Ложь!
— Выходные сюда не входят?
— Нет. По пятницам позволяю себе расслабиться. После работы в клуб идти нет сил, так что остаюсь дома и до того, как лечь спать, выпиваю три-четыре бутылки.
— А по субботам как?
— Отправляюсь в бар или ночной клуб.
— И там выпиваете?
— А как же! — Вытираю со лба пот. Конечно, со стороны это смотрится отвратительно, но я терпеть не могу, когда в глаза течёт солёная влага.
