— Мы собирались на такую потрясную вечеринку, — с грустью сказала она. — У Жени самая крутая квартира в Сиэтле, а я собиралась похвастаться тобой перед всеми.
— Ты сможешь похвастаться мною позже. — Марк накинул на неё одеяло. — А пока сосредоточься на выздоровлении. Я даже отдам тебе пульт.
— Ты такой милый. — Вздохнув, Шелби прислонилась к нему и снова высморкалась. — Я очень сожалею о наших испорченных сексуальных выходных.
— Наши отношения заключаются не только в сексе.
— Рада это слышать, — и после небольшой паузы она добавила: — Это номер три в списке.
Марк неспешно переключал каналы кабельного телевидения:
— В каком списке?
— Вероятно, мне не стоит тебе об этом рассказывать. Но недавно я прочитала про пять признаков того, что парень готов к слову на букву О.
Марк перестал щёлкать кнопкой переключения каналов.
— Слово на букву О? — безучастно спросил он.
— Обязательства. И к настоящему моменту ты выполнил три пункта из списка, согласно которому мужчина готов к обязательствам.
— Да? — осторожно спросил он. — А что идёт под номером один?
— Ты устал от ночных клубов и баров.
— Ну, вообще-то, мне никогда и не нравились ночные клубы.
— Во-вторых, ты представил меня своей семье и друзьям. В-третьих, ты только что дал понять, что считаешь меня чем-то большим, чем просто партнёром по сексу.
— А что идёт под номерами четыре и пять?
— Я не могу тебе сказать.
— Почему это?
— Потому что если скажу, ты не сможешь их выполнить.
Марк улыбнулся и вручил ей телевизионный пульт.
— Ну, сообщи мне, когда я их выполню. Не хотелось бы что-нибудь пропустить. — Он обнял Шелби, а она принялась искать подходящий фильм.
Обычно им было комфортно молча находиться рядом. Но это молчание было натянутым, вопросительным. Марк понимал, что Шелби только что открылась ему. Она хотела установить новые границы их отношений, обсудить, к чему они должны привести.
По иронии судьбы, именно этот вопрос он хотел поднять в эти выходные. У него были все самые разумные в мире основания для того, чтобы связать себя обязательствами с Шелби, и сказать ей о своих серьёзных намерениях. Потому, что они существовали.
Если брак с Шелби будет хоть немного напоминать их нынешние отношения, то ему этого вполне достаточно. Никаких безумств, никаких криков, никаких споров. Он считал свои ожидания вполне разумными. Марк не верил в судьбу или в большую, предначертанную свыше любовь. Он хотел хорошую, нормальную женщину вроде Шелби, с которой не будет много неожиданностей. Между ними существовало бы партнёрство.
Они стали бы семьёй. Ради Холли.
— Шелби, — произнёс он и был вынужден прочистить горло, которое сжалось прежде, чем он смог продолжить. — Что ты думаешь о том, чтобы… дать людям знать о наших отношениях?
Она повернулась в его объятиях, чтобы заглянуть в лицо.
— Ты имеешь в виду, что мы с тобой официально будем считаться парой? Не просто для виду?
— Да.
Шелби удовлетворенно улыбнулась.
— Ты только что сделал шаг номер четыре, — сказала она, и прижалась к нему спиной.
Глава 6
Как знает всякий, кому приходилось иметь дело с паромами в штате Вашингтон, любой рейс может задерживаться по множеству причин: шторм, сильный отлив, происшествия на борту с машинами или с пассажирами, из-за технических неполадок. К несчастью, «устранение неисправности аварийного оборудования судна» было заявлено как причина задержки дневного рейса в воскресенье.
У Марка, приехавшего заранее, чтобы успеть занять хорошее место в длинных рядах стоянки перед посадочным терминалом, оказалась куча свободного времени, которое нечем занять. Люди вокруг выбирались из машин, выгуливали собак, кто-то пошёл к зданию вокзала, чтобы перекусить или купить журнал. А день стоял пасмурный и туманный, и время от времени холодными редкими каплями налетал дождь.
Чувствуя себя неспокойно, в дурном расположении духа Марк зашагал к вокзалу. Ему ужасно хотелось есть. У Шелби сегодня утром не было настроения выходить куда-нибудь, чтобы позавтракать, а дома она держала только кукурузные хлопья.
Выходные они провели хорошо. Сидели у Шелби дома, разговаривали, смотрели кино. В субботу заказали ужин из китайского ресторана.
Бриз с пролива Розарио принёс чистый солёный воздух — будто холодные пальцы скользнули по шее под его лёгкой курткой. Мурашки побежали по спине. Марк глубоко вдохнул морской воздух, ему хотелось быть дома, хотелось… чего-то.
Войдя в здание вокзала, Марк направился было к кафе, но тут увидел женщину, волочащую дорожную сумку к ближайшему автомату. Губы сами стали расползаться в улыбке, стоило ему увидеть длинные рыжие пряди.
Мэгги Конрой.
Мысли о ней не покидали его все выходные. Стоило отвлечься, как в голове начинали прокручиваться всевозможные сценарии новой встречи с нею. Его интересовало о ней всё: что она любит на завтрак? Есть ли у неё собака или кошка? Любит ли она плавать? Когда же он пытался унять своё любопытство, само то, что приходилось что-то унимать, лишь подогревало его.
Он подошёл сбоку и заметил, что между тёмно-рыжими бровями появилась морщинка — Мэгги внимательно изучала содержимое автомата. Почувствовав его присутствие, она подняла взгляд. Вместо запомнившейся ему неунывающей, яркой энергии сейчас в нём читалась уязвимость — и всё в Марке отозвалось. Сила собственной реакции на эту женщину застала его врасплох.
Что случилось за эти дни? Она провела их с родными. Они поссорились? У них неприятности?
— Здесь нет ничего съедобного, — сказал он, кивнув на ряды пакетиков за стеклом.
— Почему это?
— Ни на одной упаковке в этом автомате нет срока годности.
Мэгги посмотрела на витрину, как будто для того, чтобы проверить его правоту.
— Это неправда, что «Твинкис» никогда не портятся, — ответила она. — Их можно хранить в течение двадцати пяти дней.
— В моём доме они хранятся примерно три минуты. — Он посмотрел в её тёмные глаза. — Могу я сводить вас пообедать? Судя по тому, что объявили, у нас есть ещё, по крайней мере, два часа.
Мэгги долго колебалась.
— Вы хотите поесть тут? — спросила она.
— Нет, недалеко есть ресторан, — покачал он головой. — В паре минут ходьбы. Мы засунем вашу сумку ко мне в машину.
— В том, чтобы пообедать, нет ничего плохого, — сказала Мэгги таким тоном, будто уговаривала себя.
