– И это принадлежит мне одному. – Дерек стал расстегивать брюки. – Знаешь, – прошептал он, – иногда я проникаю так глубоко в тебя, что мне кажется, вот-вот и я весь утону в тебе, но все равно мне хочется еще… Я хочу делить с тобой каждый миг, каждый вздох, каждый удар сердца. – Дерек гладил Сару по щеке. – Иногда, – шептал он, – мне даже хочется тебя немного наказать.
– За что? – простонала Сара, плавясь под его ласками.
– За то, что я все время до боли хочу тебя. За то, что я часто просыпаюсь ночами лишь для того, чтобы взглянуть, как ты спишь. – Его глаза горели, голос дрожал. – С каждым разом я хочу тебя все больше. Это просто лихорадка какая-то, которая никогда не оставляет меня. Все время думаю о тебе, всегда хочу тебя… – Дерек поцеловал жену, и они со страстью предались любви.
* * *
– Как хорошо ты выглядишь! – воскликнула Кэти, когда ее дочь переступила порог родного дома. Она помогла Саре снять плащ и невольно пощупала рукав ее нового платья. – Какая чудесная ткань! И сверкает, словно жемчуг!
Сара с улыбкой закружилась по комнате, показывая матери ширину юбки.
– Тебе нравится? Я закажу такое же для тебя.
Кэти с сомнением посмотрела на платье.
– Пожалуй, это чересчур шикарно для Гринвуд-Корнерз!
– Нет, оно отлично подойдет, чтобы ходить в нем в церковь по воскресеньям. Ты можешь сесть прямо напротив миссис Кингсвуд, и она станет шипеть всем вокруг, что ты продалась так же, как и твоя дочь.
Кэти растеряно развела руками.
– Не платье, так новый дом не оставит никаких сомнений на сей счет… Сара улыбнулась, вспомнив, что Дерек чуть ли не целый день уговаривал ее родителей принять от него в подарок новый дом. Ему пришлось приложить массу усилий, чтобы они согласились.
– Вы можете выбрать, – говорил он. – Хотите – оставайтесь в Гринвуд-Корнерз, хотите – переезжайте в Лондон.
На следующее утро они уже разговаривали с Грехемом Гроноу, любимым архитектором Дерека. Гроноу предложил им замечательный, небольшой домик. Строить его предполагалось в самом центре деревни, так что весь Гринвуд-Корнерз был полон слухов. Кэти потихоньку призналась дочери, что, как ей кажется, Дерек нарочно задумал построить дом, превосходящий по размерам особняк Кингсвудов. Сара хотела было возразить, но подумав, пришла к выводу, что это похоже на ее мужа.
– Дерек хочет нанять вам кухарку и садовника, – сообщила Сара, следуя за матерью на кухню. – Я думала, может, вы выберете кого-нибудь из нашей деревни. А если нет, мы поищем в Лондоне… – Святители небесные! – вскричала Кэти. – Передай своему мистеру Кравену, что нам не нужны работники.
– Нет, нужны, – заспорила Сара. – Ведь иногда папа так плохо себя чувствует, что не может работать! И теперь, когда я не могу помогать по дому, вам не обойтись без посторонней помощи… Будет хотя бы кому принести чашку чая! Неужели тебе это не нравится?
– Сара, да о нас вся деревня сплетничает. У миссис Ходжес голова кружится всякий раз, когда она вспоминает, что мы будем жить в новом доме. Мы сорок лет живем здесь, а теперь вдруг понадобилось переезжать куда-то.
– Вы же никогда не обращали внимания на сплетни, – улыбнулась Сара. – И миссис Ходжес и все в деревне постепенно привыкнут к мысли о новом доме. Смотри, ведь этот-то уже совсем разваливается; крыша течет, ставни скрипят, половицы прогнили. Да было бы о чем говорить! Все, с домом решено. А теперь вздохни поглубже и приготовься еще к одному сюрпризу. Я сказала Дереку, что хочу пригласить вас к нам в Лондон. Он обещал дать карету, лошадей, кучера, так что вы сможете отправиться в путешествие, когда захотите.
– Господи! – рухнув на стул, прошептала Кэти. – Представь себе, каково будет нашей старушке Эппи в одном стойле с элегантными рысаками!
– Ей будет на пользу общение с аристократами.
Женщины рассмеялись, но потом Кэти переменилась в лице и озабоченно покачала головой.
– Как тебе там, Сара? Я не могу не переживать, думая о том, что вы живете там… в этом месте… – Мама, “это место”, как ты выражаешься, – игорный клуб, – сухо сказала Сара. – И мне там очень хорошо. Но ради вашего спокойствия, как только все будет готово, мы переедем в обычный дом.
Мать и дочь принялись готовить чай, по обыкновению болтая ни о чем.
– Ну а сам мистер Кравен? – спросила Кэти. – Какой он муж?
Сара заулыбалась.
– Самый лучший, какой только может быть, – она осторожно положила чай в старый желтый кофейник. – Дерек – сложный человек. Он не боится ничего и никого, кроме себя самого. Чудак! Никак не может признаться мне в любви, но я знаю, что он любит меня, вижу, что слова вот-вот сорвутся с его губ.
Кэти озабоченно пробормотала:
– Сара, но что же вас связывает? Есть ли у вас хоть что-то общее?
– Да, но объяснить это сложно, – задумчиво проговорила Сара. – Мы оба – довольно эксцентричные люди. Уверена, что обычная женитьба не подошла бы не мне, ни ему. Мы все время бываем вместе, но у нас разные интересы. Я занята своими книгами, а Дерек – делами клуба и интригами… – Интригами? – переспросила Кэти.
– Ах, если бы ты знала, что за люди приходят к нему! Я-то вижу, как он шепчется с какими-нибудь бродягами и оборванцами, а потом, буквально через несколько минут, важно беседует с послом Франции!
Кэти изумленно покачала головой.
– Кажется, я начинаю понимать, что ты имела в виду, называя его сложным человеком.
Сара задумалась, а потом сказала:
– Мама, я расскажу тебе сейчас кое-что, но это должно остаться между нами, иначе Дерек мне голову оторвет. Как-то раз я искала какие-то бумажки в его столе и вдруг… Знаешь, я не поверила своим глазам! Я нашла целую пачку чеков. Оказывается, он переводил огромные суммы денег школам, приютам, больницам, не говоря уже о поддержке некоторых политиков!
– Ты сказала ему?
– Конечно! Я спросила, почему он никогда не рассказывает об этом, почему позволяет людям думать о нем черт знает что!… Похоже, Дерек нарочно создает себе дурную славу. Ах, если бы все только знали, сколько хорошего он сделал!
– И что же он тебе ответил? – нетерпеливо спросила Кэти.
– Он засмеялся и сказал: “Если люди узнают, что я помогаю бедным и больным, то выглядеть это будет так, будто я пытаюсь исправить свою репутацию”. Он мне сказал, что одно время почти все переводили деньги приютам. Это было модно – благотворительность считалась хорошим тоном. Дерек полагает, что годы унижений и деньги, добытые с таким трудом, дают ему право на независимость, право не считаться с мнением посторонних. И он делает то, что считает нужным, а не то, чего требуют приличия. Я же не должна ни во что вмешиваться. Более того, мне в этом случае следует держать язык за зубами. – Сара многозначительно приподняла брови. – Что ты на это скажешь?
Кэти нахмурилась.
– Говоря по совести, все это звучит нелепо.
Сара едва не рассмеялась.
– Ах, мама, насколько мне известно, нас весь свет считает странной парой!
– Можешь быть уверена – не только свет, но и все деревенские, – добавила Кэти.
Обе женщины громко расхохотались.
* * *
Можно было не сомневаться, что лондонская знать уж постаралась бы продемонстрировать Кравенам свое презрение, вздумай молодая супружеская пара добиваться расположения особ, принадлежащих к высшему свету. Ведь ни у Сары, ни у Дерека не было ни капли голубой крови; не принадлежа к знатным фамилиям, они не могли похвастать хоть сколько-нибудь знаменитыми предками. Единственным, что
