— Ладно, не важно.
Корзинка показалась в два раза тяжелее обычного.
Никто ее не понимал.
Неожиданно Джоак громко расхохотался, и Элена посмотрела на него.
— Что? — спросила она, думая, что брат начнет над ней потешаться.
— Элена, тебя так легко обмануть! — Джоак хитро улыбнулся. — Естественно, я хочу убраться из этой скукотищи. Ты что, думаешь, я какой-нибудь простой фермер? Да я бы уехал отсюда, не задумываясь ни на секунду.
Элена улыбнулась. Значит, сад еще не покорил ее брата!
— Будь у меня меч и лошадь, давно бы уехал отсюда, — продолжил он и широко распахнул глаза, представив, как его мечты претворяются в жизнь.
Они улыбнулись друг другу.
Неожиданно над полем разнесся сигнал колокола: обед.
— Давно пора! — сказал Джоак, легко спрыгнув на землю. — Я умираю от голода.
— Ты всегда умираешь от голода, — улыбнувшись, сказала Элена.
— Я расту.
Да, это правда. Джоак за последний сезон сильно изменился, на следующей неделе ему исполняется четырнадцать. Он был всего на год старше Элены, но уже перерос ее на целую голову. Она с трудом сдержалась, чтобы не взглянуть на свою грудь. Другие девочки на соседних фермах уже вовсю расцвели, а она, если снять рубашку, ничем не отличалась от Джоака. Люди даже часто принимали их за братьев. У них были одинаковые рыжие волосы, завязанные в хвостик, зеленые глаза, высокие скулы и загорелая кожа. Да, у нее чуть больше веснушек, ресницы длиннее, а носик поменьше, но все равно она ужасно похожа на мальчишку. Они с раннего детства вместе работали на полях и в саду и стали как близнецы.
Впрочем, работа на ферме, которой они занимались, была совсем не детской. Скоро Джоак присоединится к мужчинам и будет делать более серьезные и трудные вещи. Его плечи и грудь станут шире, как у настоящего мужчины, а ростом он уже очень высокий. И никто больше не будет принимать их за братьев, по крайней мере она на это рассчитывала. Неожиданно Элена поймала себя на том, что смотрит на свою грудь и думает: «Чем быстрее, тем лучше».
— Если ты закончила восхищаться своими детскими яблочками, — пошутил Джоак, — то пошли уже.
Она сорвала яблоко и бросила в него.
— Убирайся отсюда! — Она хотела, чтобы ее слова прозвучали сердито, но не выдержала и рассмеялась. — По крайней мере, я не торчу перед зеркалом и не разглядываю свои мускулы, когда никто не видит.
Брат покраснел.
— Я не… ну, понимаешь, я не…
— Ладно, иди домой, Джоак.
— А ты?
— Я набрала только половину корзины. Думаю, мне лучше еще немного поработать.
— Я могу переложить часть своих яблок тебе. Моя все равно переполнена. Получится, будто мы собрали одинаково.
Элена почувствовала раздражение, хотя и понимала, что брат хочет ее выручить.
— Я сама умею собирать яблоки.
Она и сама не ожидала, что это прозвучит так резко.
— Ладно, я всего лишь хотел помочь.
— Скажи маме, что я вернусь к закату.
— Только не опаздывай. Ты же знаешь, как она не любит, когда мы не возвращаемся домой до наступления темноты. На прошлой неделе Гулиги потеряли трех овец.
— Знаю, слышала. А теперь иди, пока не съели всю баранину. Со мной все будет в порядке.
Джоак поколебался, оставлять ли сестру одну, но голод одержал верх. Помахав ей рукой, он поспешил к дому, шагая между деревьями, и быстро исчез, вскоре стихли и его шаги.
Элена забралась на верхнюю перекладину лестницы и потянулась к усыпанной яблоками ветви. Вдалеке она разглядела поднимающийся из труб дым, там, где город Уинтерфелл прятался в глубине долины. Она следила за черными, смазанными столбами, пока они не превратились в едва различимую дымку, плывущую над долиной. Ветер относил дым к океану, если бы только она могла последовать за ним…
Глядя вдаль, она вновь вспомнила слова отца и его сердитый голос: «Вечно ты витаешь в облаках, Элена».
Вздохнув, она оторвала взгляд от неба. Вот ее жизнь. Ухватила руками сразу два яблока и забросила их через плечо в корзинку. Пальцами она мгновенно оценивала, достаточно ли созрели яблоки, и отправляла их в корзинку, пока в ней не оказались все спелые плоды с ближних веток.
Вскоре снова заболела спина и плечи, но Элена продолжала работать. Отмахиваясь от мух, круживших вокруг, она поднялась на следующую перекладину, выше подниматься по лестнице отец им с братом запрещал. Она решила дотянуться до верхних ветвей, твердо намереваясь заполнить корзинку до заката.
Вскоре боль в плечах поползла вниз, к животу. Элена переместилась на лестнице, решив, что слишком сильно прижалась к перекладинам. И тут ее пронзил резкий укол боли! Она чуть не потеряла равновесие, но успела ухватиться за перекладину и удержаться.
Прикрыв глаза, Элена вцепилась в лестницу, дожидаясь, когда боль отступит, раньше всегда так было. За последние несколько дней у нее то и дело болел живот, но она молчала, решив, что съела слишком много ягод. Бордовые ягоды, которые она так любила, быстро отходили. И, несмотря на боль в животе, она не могла себе отказать насытиться их сладким вкусом.
Делая резкие вдохи-выдохи сквозь стиснутые зубы, Элена сражалась с болью. Через пару мгновений ее слегка отпустило. Положив голову на руку, она сделала еще несколько глубоких вдохов, прежде чем вернуться к прерванному занятию.
Когда Элена подняла голову, то увидела нечто такое, что заставило ее вмиг забыть о боли в животе. Вечерний луч солнца пробился сквозь полог листьев и высветил великолепное яблоко, невероятно большое, размером с маленькую дыню. О, как ее мама любила такие огромные, сочные экземпляры для своих пирогов. Даже отец будет доволен, если она вернется с полной корзинкой, да еще с таким трофеем.
Но как его достать?
Встав на следующую перекладину, на одну выше, чем позволял отец, она вытянула руку вверх. Но пальцы только коснулись яблока, и оно стало раскачиваться на черенке.
Проклятье! Будь здесь Джоак, он бы до него дотянулся. Но это ее приз. Поджав губы, Элена осторожно поднялась еще на одну перекладину. Лестница под ней закачалась… Вцепившись рукой в ствол, Элена так отчаянно потянулась другой рукой к яблоку, что у нее заболело плечо.
С победной улыбкой она увидела, как ее рука окунулась в солнечный луч, играющий на яблоке… и исчезла в нем! Решив, что ее ослепило сияние луча, она даже не сразу испугалась. В этот момент живот пронзила такая острая боль, словно кто-то воткнул в него ржавый кинжал. Вскрикнув, она вцепилась в дерево и в лестницу и невольно спустилась на одну ступеньку ниже.
И почувствовала, как между ног потекла горячая влага. Решив, что от боли отказал мочевой пузырь, Элена с отвращением посмотрела вниз, но то, что она увидела, заставило ее соскользнуть вниз по лестнице, и она неуклюже приземлилась у основания.
Сев поудобнее, она внимательно осмотрела себя. Кровь! Серые брюки пропитались между ног. Первой мыслью было, что она чем-то поранилась. Но потом поняла, что произошло на самом деле, и на ее губах расцвела улыбка. Случилось то, о чем она уже знала и чего ждала: ее первая менструация.
Она, Элена Моринстал, стала женщиной!
Потрясенная столь грандиозным событием, девочка поднесла руку к влажному лбу. Но прежде чем она к нему прикоснулась, ее внимание привлекла правая рука.
Она тоже была в крови!
