камуфляж сменило обтягивающее, сильно декольтированное платье. На ногах шелковые чулочки и туфли на шпильках. В этом месте она выглядела настоящей королевой.
– Эффектно, – констатировал Шерман. – Одно непонятно, зачем тащить с собой в Пустошь все это благолепие?
– Я и не тащила, одолжила на месте, чтобы вы не забывали по простоте душевной, что с вами женщина. Полезно иногда об этом напоминать.
– Ваша правда, – улыбнулся Винс. Он вежливо поднялся, чтобы предложить даме стул. – Присаживайтесь, леДи. Прошу извинить, что был с Вами на ты.
– Да что ты, Винс, не вгоняй меня в краску, – приторно смутилась Тамира, но было заметно, что произведенным впечатлением она осталась довольна. И только из-за этих минут стоило перетрясать гардероб хозяйки в поисках подходящего наряда. – Можешь и дальше тыкать сколько угодно, а на брудершафт мы выпьем обязательно.
– Кстати, и в самом деле пора выпить, – оживился Доган. – Официант! Еще пару бутылок вина, да получше. Нельзя же травить столь милую девушку всяким суррогатом.
Все наперебой принялись ухаживать за Тамирой, словно та и в самом деле была королевой. Веселая игра в галантность скрасила поздний ужин и немного сгладила тяготы первого дня вне города. Парни оттаяли и уже не вспоминали о том, что завтра вновь в седло и вновь в дорогу.
За разговорами просидели почти до полуночи. Вспоминали о прошлых делах, обсуждали общих знакомых, коих, как обычно, оказалось предостаточно, строили планы на будущее. Наконец, устав, помаленьку стали расходиться по номерам. Первым ушел Доган, слегка волоча ногу, видимо, рана была не так безобидна, как он говорил. За ним Винс и Серж, вяло продолжая какой-то спор. У Шермана тоже начали слипаться глаза, но Тамира не торопилась, а оставлять ее одну он не хотел. Он вполуха слушал, как она рассказывает очередную историю то ли из жизни хакеров, то ли из жизни воров. Смысл его не сильно волновал. Он просто сидел и ловил ее голос, такой светлый и молодой. Смотрел на ее порозовевшее от выпитого вина лицо, глаза, нелепую молодежную прическу, манящее декольте. Стоп!!! Он одернул себя. Так можно невесть до чего дойти. Не то чтоб он был пуританином, но сейчас стоило думать не об этом.
Он поднялся из-за стола.
– Извини, Тамира, душно здесь. Выйду на улицу, глотну свежего воздуха.
Тамира осеклась на полуслове, затем, пристально посмотрев на него, ответила.
– Это ты извини, Шер. Заболтала я тебя.
– Да ничего, просто день был тяжелый для всех нас.
– Это точно, – согласилась она.
Выйдя на улицу, Шерман вздохнул полной грудью прохладный, несущий запах дыма от множества факелов воздух. Дневная жара спала и, несмотря на то, что Тьма уже вступила в свои права, он помянул добрым словом ночь. Прозрачная даль неба сверкала россыпью звезд, легкий ветерок трепал листву на деревьях, жизнь продолжалась.
Внезапно чернота неба озарилась далекой вспышкой, затем еще одной и еще. Словно где-то далеко на северо-западе начиналась гроза. Но грома слышно не было, да и молнии обычно не имеют столь разнообразного окраса.
Он стоял, зачарованно глядя на это далекое буйство красок, и даже не заметил, как к нему с бокалом вина подошла Тамира. Она остановилась в нескольких шагах от него, запрокинув голову в ночное небо.
– Что это, Шер?
– Не знаю, – честно признался Шерман. – Я и сам первый раз такое наблюдаю. Но путь к «Ковчегу» лежит именно в ту сторону, и мне это не нравится. Мне все не нравится, если я этого не понимаю и не могу объяснить.
– А по-моему, выглядит красиво.
– Ядовитые змеи тоже бывают красивы.
– Да ну тебя, – махнула рукой Тамира. – Уж больно ты мрачен. А я таких не люблю.
Она допила вино и, развернувшись на каблучках, скрылась в здании.
Шерман тоже уже было собрался уходить, когда заметил высокого человека, укутанного темным плащом. Тот стоял, скрытый тенью деревьев, и, казалось, пристально следил за ними. Впрочем, в неярком свете факелов с уверенностью говорить об этом было невозможно. Шер сделал движение навстречу, но незнакомец в ту же секунду неслышно отпрянул назад и словно растворился в ночной мгле.
Ладно, соглядатаями их не запугать. Благодаря расторопности Трэта у них имелось преимущество в скорости, так что пусть попробуют догнать. С этими мыслями он еще раз бросил взгляд в направлении деревьев, никого, естественно, Не увидев, затем демонстративно медленно повернулся к ним спиной, входя в гостиницу. Следят там за ними или нет, выяснить время будет, а вот сон игнорировать не стоило.
Глава 8
Дивса разбудил скрип открывающейся двери. Солерайн тоже поднял голову, прикрыв глаза рукой от яркого после почти полной темноты света. В дверном проеме возникла фигура стражника, сжимающего в одной руке факел в другой меч.
– Вставайте, вас требует судья Дореган, – коротко бросил он. – И разбудите наконец этого храпуна.
Что и говорить, Годжерт любил поспать. И плевать ему было, постель под ним или холодный каменный пол темницы, везде он чувствовал себя достаточно комфортно.
Дивс толкнул бородача в бок, стараясь вернуть того к невеселой реальности их положения. Тот забурчал какие-то ругательства, но все же соизволил проснуться. Солерайн же между тем обратился к стражнику.
– С чего бы это судье среди ночи понадобились наши скромные персоны? Ведь сейчас же ночь?
– Не ваше собачье дело. Велено привести, а зачем, он вам сам поведает. А ты, магик, лучше вообще помалкивай.
Было видно, что служивый не настроен на разговор. А к магам у него, видимо, и вовсе было особенное отношение.
– Тебе придется надеть вот это. – Он показал Солерайну медный ошейник. – Чтоб не выкинул чего по дороге. Ну и наручные оковы твоим друзьям.
Маг покорно позволил надеть тонкий обруч себе на шею, равно как и Дивс не стал противиться наручникам. Годжерт же сдерживался, казалось, из последних сил, и если бы не предупреждающий взгляд Дивса, как пить дать проломил бы голову стражу. Но, взяв себя в руки, тоже позволил проделать над собой эту унизительную процедуру.
– Ну вот, теперь порядок, – констатировал стражник. – Топайте вперед.
Они вышли в узкий полуосвещенный коридор, по обе стороны которого шли ряды камер. В сущности, камерами их можно было назвать с большой натяжкой. Скорее небольшие ниши, отсеченные стальными решетками от основного прохода. Почти все помещения, мимо которых их вели, были пусты. Но в одном Дивс заметил человека, одетого в потрепанную форму стражника. По всей видимости, умалишенный Фоссет. Тот, прижавшись лицом к решетке, следил потухшим, мертвым взглядом за происходящим. Никогда прежде Дивсу не доводилось видеть столь безразличное выражение на лице человека.
Перехватив его взгляд, Фоссет вытянул руку сквозь прутья решетки и заорал.
– Мертвы, все были мертвы. Как я их ненавижу. Кровь, всюду кровь, и смерть. Ненавижу.
– Заткнись. – Конвоир плоской стороной меча ударил по вытянутой руке узника. – Твое время еще придет.
Они миновали клети для узников, поднялись по узкой каменной лестнице, затем прошли еще один такой же коридор, как внизу, и наконец оказались у выхода. Там к сопровождающему их стражу присоединились еще двое – такие же угрюмые охранники.
Выйдя во двор, один из конвоиров пошел вперед, освещая дорогу и указывая направление. На улице и в самом деле властвовала ночь. К счастью, дом судьи оказался недалеко от места их заключения, так что долго идти не пришлось.
Солерайн поминутно поправлял охватывающий шею обруч, словно тот сдавливал горло и мешал дышать полной грудью. Глядя на него, Дивс понимал состояние мага. Он видел уже такие украшенья. С виду ничем не примечательный кусок железа нес в себе мощную антимагическую составляющую. Она действовала на чародея любой силы по принципу зеркала, или обратного удара, если тот решит использовать атакующие
