утра.
– И еще нам нужен лоцман.
– Это обязательно. Но об этом потом. Прошу за мной.
Комендант направился к деревянной лестнице, что круто поднималась к вершине утеса, туда, где стоял каменный замок.
Они прошли мимо причалов. Приблизились к утесу. Перед самой лестницей их окрикнули:
– Стой! Кто? – Из небольшой будки, слившейся со скалой, выскользнул охранник. В руках у него было странное неудобное копье, больше похожее на китобойный гарпун, чем на боевое оружие.
– Это я, – сказал комендант, но боец уже узнал начальника и вытянулся в струнку, салютуя своей неуклюжей пикой.
Вблизи лестница казалась еще круче и страшней, чем на отдалении. Она уходила вверх почти вертикально, каким-то непонятным образом прилепившись к отвесной стене. Глеб задрал голову. Отсюда замок не был виден.
– Нам обязательно надо туда лезть? – спросил Коготь, наблюдая, как комендант начал подьем, цепляясь за шаткое ограждение перил.
– Да, – сказал Свертль.
Маг вздохнул:
– Лучше б я остался с Троллем на корабле.
Капитан Рукх громко фыркнул в ответ на это высказывание. Возможно, он таким образом выразил презрение к человеку, боящемуся высоты, но, вероятней, он просто представил на капитанском мостике две фигуры – Тролля и Когтя – и не смог сдержать возмущения.
– Надеюсь, угощение того стоит, – пробормотал Коготь, опасливо глядя вверх.
Свертль уже карабкался вслед за комендантом, и Глеб, не раздумывая больше, ступил на перекладины лестницы. Через минуту за ним последовал не прекращающий ворчать Коготь. Последним поднимался Рукх…
Запыхавшиеся товарищи выползли на вершину. С трудом отдышались, утерли пот. Только капитан Рукх, привыкший карабкаться по реям с ловкостью обезьяны, был свеж, как огурчик.
– Неужели нельзя было какой-нибудь лифт придумать? – с трудом проговорил сквозь одышку Коготь.
– Подъемник? – спросил комендант. Он, как и Рукх, нисколько не устал. – У нас есть подъемник. Но он на другой стороне скалы. Я подумал, что лестницей быстрей получится.
Маг только хмыкнул, не сумев найти подходящих слов…
Наверху было ветрено и неуютно, но зато отсюда открывался великолепный вид. Видно было все на десятки километров вокруг: и море, и залив, и само устье, и нанесенные течением островки, и река, текущая с юга, и горы по ее берегам… Глеб посмотрел в сторону, где должны были находиться стоящие на якорях корабли Свертля. И увидел их. На просторе бухты суда выглядели ничтожными скорлупками… Комендант выждал какое-то время, понимая восторг гостей, затем сказал:
– Если хотите, то можно подняться на маяк. Там выше и вид еще лучше.
– Нет, – замотал головой Коготь. – Куда уж лучше!
– Мы пришли не за тем, чтобы любоваться окружающими красотами, – сказал Свертль.
– Конечно, – легко согласился комендант. – Тогда поспешим в крепость…
Небольшой аккуратный замок казался неотьемлемой частью скалы. Он будто бы в один день вылез здесь на поверхность, пробился сквозь гранит, проклюнулся на самом краю обрыва, при этом едва не свалившись вниз, но оставшиеся в глубине корни удержали его от падения. Так вырастает опенок на срезе трухлявого пня. Так гриб чага намертво сживается с березой. Не было заметно ни фундамента, ни малейших признаков того, что стены эти были когда-то кем-то сложены из камня – просто монолит скалы вдруг поднимался вверх, причудливо вспучивался, формируя крепостные стены со всеми башенками, зубцами, бойницами. И нигде ни единой трещинки, щелки, никаких признаков строительного раствора. Здесь все выстроила сама природа. А людям только и оставалось, что пробить дверные и оконные проемы, застеклить их, забрать решетками, навесить ставни и ворота, увенчать каждую башенку острой крышей-шапочкой с флюгером на макушке…
В воротах стояли два охранника. Они отсалютовали коменданту и его гостям. И вновь Глеб подивился странному тяжелому оружию, похожему на гарпуны.
Затем был длинный коридор, освещенный вереницей факелов. Бойницы, из которых тянуло сырым сквозняком. Темные дыры боковых ходов, откуда – Глеб бы не удивился – вполне могли вынырнуть знакомые горгульи. Череда одинаковых дверей, широко распахивающихся, стоило коменданту легко коснуться их ладонью, и с грохотом захлопывающихся, когда через них проходил последний человек.
И, наконец, зала. Не очень большая, скорее даже тесная. Серые стены, низкие потолки. Но шагнув в эту комнату, Коготь по-обыковению зевнул, да так и застыл с открытым ртом. На широком столе, покрытом синим сукном, стояла разнообразная снедь. Но не еда поразила мага – видел он и не такое. Его повергла в изумление утварь – подносы, тарелки, миски, кубки, бутыли, ложки, вилки, ножи… Все это нестерпимо блистало, сияло, играло, отражая свет многочисленных факелов. Кругом было сплошное золото.
– От-т… откуда? – Коготь даже стал заикаться.
– Что? – не понял комендант.
– Столько золота.
– С арестованных кораблей.
– Пиратских?
– Со всяких. Это конфискованное золото. Похищенное, контрабандное, фальшивое… Впрочем, здесь фальшивого нет.
– А разве оно не должно храниться на складе? – спросил Свертль, с профессиональным интересом разглядывая богатую сервировку.
– Зачем ему там пылиться? Пусть работает. А когда придет время отправлять конфискованные вещи Королю, мы все приведем в порядок. У нас же все пронумеровано, подписано. К каждому предмету имеется бумага. Так что здесь еще никогда ничего не пропадало. И не пропадет. Порядки насчет этого строгие!
Коготь неопределенно хмыкнул.
– Рассаживайтесь, – сказал комендант, широким жестом приглашая гостей к столу. – Поговорим.
– Пожалуй, я не зря карабкался сюда, рискуя собственной жизнью, – пробормотал Коготь. Глеб покосился на товарища.
– Прежде всего, – сказал комендант, когда все устроились на местах, – я должен напомнить вам, господин, – он кивнул Свертлю, – что за проход по реке вы должны заплатить тридцать два золотых.
– Уже тридцать два?
– Да. С этого месяца тариф подняли.
– Хорошо. Считайте, что я это уже сделал. Но еще мне нужен лоцман.
– Пятнадцать монет в сутки.
– Меня устраивает.
– Хорошо. Осматривать ваши корабли я не буду. – Комендант вновь кивком выразил свое уважение к собеседнику. – В этом нет необходимости.
– Я тоже так думаю.
– Но хотелось бы знать, что у вас на борту. Для отчетности. Понимаете?
– Да, конечно. У меня при себе все бумаги. – Свертль протянул руку, и капатан Рукх, движенем фокусника вытянув откуда-то пачку желтых листов, положил ее гному на ладонь. – Пожалуйста. Документы, накладные, перечень товаров, расписки.
– Хорошо. Я посмотрю, а вы пока налегайте на еду. Думаю, нечасто вам приходилось есть с золота. – Комендант освободил угол стола, переместив часть посуды, разложил документы и погрузился в чтение. Изучая бумаги, он изредка кивал, морщил брови и почесывал переносицу.
Гости тем временем ужинали.
– Недурственно, – приговаривал Коготь каждый раз, когда пробовал новое блюдо. – Очень даже недурственно. – Он уже не зевал и не показывал, что ему скучно. Напротив, он был необычайно суетлив и подвижен. Руки его так и летали по всему столу.
