ударами копья ослепить чудовище, но увидел, что глаз у того не меньше дюжины. И тогда он сделал то, чего никак не собирался делать: он взмахнул копьем, начертил в воздухе спиралеобразный – в два витка и с завернутым хвостиком – символ, увидел вмиг набрякшую огненную каплю, почувствовал ее растущую тяжесть и, удивившись содеянному, испугавшись за копье, поспешно стряхнул полыхающий шар в смердящий зев чудища.
Раздался хлопок. Гигантская голова дернулась, огромная пасть захлопнулась, из ноздрей-трубок ударили струи пара.
И лишь после этого чудовище заметило Глеба. Вновь распахнулась пасть, выпустив клуб смердящего дыма, на четыре метра взметнулась вверх голова, зависла над человеком. Глеб понял, что его жизни суждено начаться заново – а он так и не завел дневник.
Но тут легкая фигура скользнула рядом, и нечто круглое и темное полетело ввысь. Раздался звонкий голос:
– Ложись! – Что-то ударило под колени, толкнуло, сбивая с ног.
Женщина! Девушка! Дура!
В небе рвануло так, что земля задрожала, и трава полегла кругом. Черный липкий дождь обрушился вниз, алые ошметки разлетелись в стороны. Подогнулись могучие ноги, судорога согнула чешуйчатый хвост в кольцо, тяжело упал обрубок шеи, выплеснул лужу крови.
– Дурак! – прокричала девушка Глебу в ухо. – Ты куда несся? Совсем от страха ополоумел?
– Да же я тебя спасал, – растерянно проговорил Глеб и не услышал собственного голоса. – Я думал, это ты ополоумела…
6
За три минуты разговора они успели вдрызг разругаться, познакомиться, помириться и посмеяться. Девушку звали Фивой, она была Одноживущей из старых – из тех, у кого не было метки на щеке. Впрочем, пятнышко она себе нарисовала – чтоб патрули Ордена Смерти не придирались. Шла она в Город, зачем – не сказала. О Богоборце слышала, но в его существовании сомневалась. Потому к Глебу отнеслась несерьезно, посчитав, видимо, его профессиональным шарлатаном с фантазией. Глеб убеждать ее не стал – он ведь и сам не мог точно сказать, кто он такой.
Или что?..
Ирт и Горр встретили их верхом и при оружии.
– Надо быстро уходить, – сказал Ирт, глядя на Богоборца и не обращая внимания на девушку.
– А что случилось?
– Что случилось? – Ирт всплеснул руками. – А ты разве не заметил? Ты же привлек внимание кучи народа. Да оглядись только!..
Действительно, на них отовсюду пялились – с интересом и удивлением. Люди возвращались на тракт и останавливались, внимая свидетельствам очевидцев, глядя на поверженного монстра и его победителя. Движение по дороге остановилось, толпа росла, все громче становились голоса.
– Пошли, – сказал Глеб, начиная понимать, что поставил себя и товарищей в весьма щекотливое положение.
Но уйти им не дали. Какой-то богато наряженный купец со знаком Одноживущего на щеке приблизился к Глебу, поклонился низко:
– Позволь узнать твое имя, почтенный.
– Извини, уважаемый, но мы спешим, – нахмурившись, сказал Ирт.
– Я лишь хочу знать, как зовут благородного мужа, совершившего подвиг, который не под силу и Двуживущему. Я буду рассказывать об увиденном, а когда мои слушатели спросят, как зовут героя, что я им отвечу?..
Набравшись решимости, подошли и другие люди. Были здесь и крестьяне с обветренными загорелыми лицами, и ремесленники, руки которых почернели от работы с металлом, и святые паломники, подпоясанные веревкой, сплетенной особым образом. Все они кланялись Глебу, и словно ждали от него чего-то. Их прибывало, и выбраться из их кольца стало невозможно.
А потом кто-то сказал, что подобное деяние может совершить лишь Одноживущий, равный по силе Богоборцу. И произнесенное имя, вырвавшись на свободу, вмиг пролетело над головами, докатилось до тракта, всколыхнув, взволновав людское море.
– Это не я, – сказал Глеб, отказываясь от подвига. Ему было неловко и перед товарищами, и перед девушкой.
– Это не он, – подхватил Ирт. – Ну разве похож он на Богоборца?
– Это не я! – Глеб был готов закричать во весь голос. – Это она! Фива! Она убила чудовище! Не я!..
Но их уже не слышали. Гул ширился и креп. Все плотней становилась толпа, все сильней делалась давка – каждый хотел посмотреть на Богоборца, каждый надеялся услышать его голос, а может быть даже и коснуться – хоть кончиком пальца, хоть краем одежды. Будет потом, что рассказать соседям и спутникам, детям и престарелым родителям…
И вдруг гомон стих – словно клин тишины, пришедший с запада, вспорол галдящую толпу. Люди оборачивались, осекались, шипели и цыкали, будто свечи, затушенные послюнявленными пальцами, одергивали, подталкивали соседей и старались отступить куда-нибудь в сторонку, просочиться, спрятаться за спинами других.
Конный патруль Ордена Смерти двигался сквозь толпу, как нож сквозь масло. Ярко сверкала оружейная сталь, блестели кольчуги и кованные нагрудники, алели повязки на руках.
– Расходись! – негромко взрыкивал один из всадников, и хлестал длинным ивовым прутом по головам людей. Будь у него в руке палица – он и ею помахивал бы точно так – легко и небрежно.
Толпа сделалась рыхлой – еще один патруль спешил сюда с востока, и никто из Одноживущих не хотел оказаться на его пути или просто рядом.
Глеб и его товарищи попробовали под шумок скрыться, но Двуживущие их уже приметили:
– Вы – стоять на месте! – Взведенные арбалеты показали свои тупые рыла.
Люди заволновались, заторопились – поняли, что встреча Богоборца и всадников Ордена может закончиться схваткой. Затор на дороге сдвинулся, расползаясь. Лишь немногие зеваки решились остаться, но и эти отошли на безопасное расстояние.
– Кто такие? – холодные глаза Двуживущих скользнули по лицам путников, по вооружению, одежде, лошадям.
– Наемники, – один Ирт не растерялся, сразу нашелся, что ответить. – Направляемся в Город, на королевскую службу, слышали Король собирает добровольцев для похода в Слой.
– Кто старший?
– Я.
– Имя?
– Ирт. Ирт Сво… Свирепый.
– Имена остальных?
– Гарр Черезножик. Глиб Амнезия.
– А девчонка?..
Глеб мысленно выругался, вновь обозвал девушку дурой. Чего стояла? Они-то трое на лошадях, их заметили издалека, им уже некуда было деваться. А она разве не могла с толпой слиться, затеряться, уйти?
– Я Фива, – сказала девушка. И тут же Ирт перебил ее:
– Маркитанка. Пристала в дороге.
– Документы у вас есть?
– Нет документов, – покачал головой Ирт. – Мы же только едем на службу.
– Рекомендательные письма? Наградные бумаги? Медали?
– Только лошади и оружие.
Подошел и второй отряд, встал чуть в стороне, нацелил арбалеты на группу подозрительных Одноживущих.
– Ваших рук дело? – кивнул патрульный на мертвое чудище.
– Да, – не стал скрывать Ирт.
