отбросил сломанную стрелу. Не глядя, передал выигранные шестьдесят монет и черный камень Буйволу. Шагнул к Арчинетегу, вынул бриллиант из его побелевших пальцев. Отступил, не спуская глаз с высокородного воина, наклонился, поднял с земли кошель. Отдал товарищу. Буйвол, действуя одной левой рукой, не спуская глаз с Арчинетега, сложил все в сумку. Правую руку он держал у бедра, готовый в любое мгновение выхватить меч.
– А теперь иди, – сказал Малыш опозоренному воину. – Надеюсь, мы больше не встретимся.
Арчинетег медлил. Буйвол, догадываясь, о чем думает сейчас боец, демонстративно вытащил меч из ножен. Словно невзначай клинком отразил солнечный луч прямо противнику в глаза.
– Ладно… – Арчинетег скрипнул зубами, отступил на шаг. – Ладно… Ваша взяла… – развернувшись, он пошел прочь. Он шагал, все ускоряясь, и, уже почти сорвавшись на бег, обернулся, крикнул что-то на ходу, сделал угрожающий жест. Потом боком протиснулся в щель меж ларьков и растворился в тени…
– Согласись, я тоже неплохо подзаработал, – Малыш усмехнулся, повернулся к Буйволу.
– Повезло.
– А вы умеете находить врагов, – сказал Малышу таинственный незнакомец, спутник Буйвола.
– Друзей у нас тоже хватает, – заметил лучник.
– А он тебя узнал, – сказал Буйвол, повернувшись к безымянному работодателю. – Так кто же ты?
– Человек, которого знают многие, – загадочно ответил тот.
– Как тебя зовут?
– А разве это важно?
– Может быть.
– Ты все узнаешь, когда доставишь письмо.
– Письмо? – спросил Малыш. – Это и есть работа для двух воинов?
– Да. Опасная работа.
– Что ж… За другую мы не беремся.
– Это я уже понял…
Глава 14
Они договорились встретиться утром следующего дня.
– На рассвете за городом я отдам вам письмо, – сказал человек, не называющий своего имени.
До утра была куча времени.
– Почему не сейчас? – спросил Буйвол и не получил ответа.
Потом они разошлись и сразу же потерялись в кипящей толчее базара.
В небольшой забегаловке было полно народу. Друзья, стоя в углу недалеко от двери, потягивали густое темное пиво и терпеливо ждали, пока освободится место.
– Ничего бесценного не бывает, – задумчиво сказал Буйвол. – Каждая вещь имеет цену.
– О чем ты? – не понял Малыш.
– Об алмазе. Надо найти оценщика.
– Мы воины, а не торговцы, – напомнил Малыш.
– А я не собираюсь ничего продавать. Просто хочу точно знать, сколько денег мы получили…
Несмотря на распахнутую дверь и открытые окна в тесном помещении было душно. Тяжелый воздух, насыщенный парами пива и пота, дурманил не хуже алкоголя. От мельтешения человеческих фигур кружилась голова.
– Как думаешь, что это за письмо? – спросил Малыш.
– Не знаю. Какая разница? – Буйвол почесал переносицу.
Люди за столами никуда не торопились. Они ели и пили, распевали песни, обнимались, ругались, дрались, мирились. Они существовали в своем мирке, не замечая тех, кто стоял на ногах. Тех, кто был выше их.
– Только время здесь теряем, – сказал Малыш, допив пиво.
– Перекусить бы не мешало, – Буйвол сделал последний глоток, рыгнул в кулак и поставил кружку на угол заваленного грязной посудой стола.
– Поедим ближе к вечеру. Может посвободней станет, – сказал Малыш.
– У тебя еще есть какие-нибудь дела?
– Вроде бы нет. Все купил.
– А я подходящий нож так и не нашел.
– Время есть.
– И деньги тоже.
– Пошли отсюда?
– Пойдем.
Расталкивая подвыпившую публику, друзья направились к выходу.
Оценщик нашел их сам. Он появился неожиданно, выступил из плотного ряда торговцев всякой мелочью, схватил Буйвола за рукав и зашелестел надсаженным голосом:
– Золото, серебро, самоцветы. Безделушки и обманки. Все недорого. На любую цену… – Он тряс небольшим мешком, внутри которого раздавалось постукивание и позвякивание.
– Ворованное, не так ли? – спросил Малыш.
– Не знаю, – торговец попятился. – Мне приносят. Я покупаю. Ничего не спрашиваю. Ничего не знаю.
– Погоди-ка… – Буйвол нащупал с своей сумке ребристый камень. – Я хочу чтобы ты посмотрел на это… – Он вытащил камень на свет. Черный камень. Тот, в который стрелял Малыш. – Проклятье! Не этот! – Буйвол запустил другую руку в сумку. – Ага! Вот он! Скажи, сколько стоит этот алмаз.
– Алмаз? – торговец прищурился, словно прицелился. – Это алмаз? Такой большой?.. – Он подошел ближе, неуверенно потянулся к сверкающему камню. Буйвол позволил скупщику взять драгоценность. Малыш на всякий случай зашел сбоку, готовый схватить торгаша, если тот вдруг попробует улизнуть.
– Алмаз?.. – скупщик покачал камень в руке. Покатал на ладони. Попробовал на вкус. Провел по нему ногтем. Посмотрел сквозь грани на солнце, медленно поворачивая камень в пальцах. – Алмаз?.. – Он ловко, жестом фокусника, выхватил из рукава маленькую заостренную с одного конца пилку, царапнул камень. Удивленно вздернул бровь. Долго разглядывал прозрачную поверхность. Потом, прислушиваясь, обстучал камень пилкой со всех сторон. Покачал головой:
– Это не алмаз.
– Как? – Малыш и Буйвол спросили одновременно. – А что это?
– Не знаю, – скупщик пожевал губу, вернул камень хозяевам. – Знаю только, что вас надули – это не алмаз.
Друзья переглянулись.
– А может это ты нас обманываешь?
– Зачем? Я даже не буду покупать у вас эту безделицу. У меня полный мешок подобных подделок. Только они гораздо красивее. Пусть и не такие большие… Хотя камень странный… – Скупщик почесал затылок. – Слишком тяжелый. Очень крепкий. Но вязкий. Странно… И свет почти не играет… Нет, это не алмаз. Точно…
Буйвол выругался.
– Все-таки он нас тоже обдурил, – Малыш усмехнулся.
– А что это за второй камень? – спросил перекупщик. – Который черный.
– Уж этот-то точно ничего не стоит. Выкинуть его надо, таскаю всякую дрянь, – Буйвол размахнулся, собираясь зашвырнуть камень в толчею базара и, быть может, – всякое бывает – попасть в того, кто кинул этот камень в него самого.
– Погоди! – Скупщик перехватил руку воина. – Ты только посмотри! Они же парные, эти камни.
– Что?
– Они одной формы. Одного размера. Ты что, не замечал?
– Я не привык разглядывать булыжники, – буркнул Буйвол.
– Ну-ка, ну-ка… – оценщик взял черный камень, покрутил его в пальцах, цокая языком. Попытался оцарапать пилкой. – Да они же родственники! Близнецы! Посмотри сам!
Малыш и Буйвол долго разглядывали камни. Сравнивали. Пытались найти хоть какое-то отличие в
