форме. Те же чуть скругленные грани, такие же ровные плоскости. Только вот цвет разный…
– Уверен, положи их на весы, и вес окажется в точности равен, – сказал перекупщик.
– И что все это должно означать? – спросил Малыш.
– Не знаю. Но на вашем месте я бы не торопился выкидывать эти камешки. Может быть еще найдутся знающие люди, которые все и прояснят… Сдается мне, непростые это камни. Да и камни ли вообще?
– Странно все это, – сказал озадаченный Буйвол. – Непонятно…
Друзья не замечали, что из толпы уже давно следит за ними человек с монашескими клеймами на щеках.
На маленьком неприметном лотке среди россыпи прочих мелких товаров Буйвол увидел нож с узким лезвием.
– Сколько? – спросил он у продавца. Тот назвал цену.
Буйвол взял нож с лотка. Почувствовал, как, словно влитая, лежит в ладони рукоять. И понял, что это именно тот нож, который он так долго искал.
– Беру!
Расплатившись с торговцем, он сунул приобретение за голенище сапога и подумал, что теперь надо будет искать подходящий к ножу чехол.
– Ну, куда идем? – спросил Малыш.
– Есть хочу, – заявил Буйвол.
– Я угощаю, – громко сказал кто-то позади.
Друзья обернулись.
– Мир тесен. – Им сдержано улыбался человек с печатями на щеках: старый знакомый из пещерного монастыря. – И не разойтись в нем людям, если на роду написана встреча.
– Суайох! – Малыш не сразу вспомнил имя монаха. – Ты-то что здесь делаешь?
– Всего лишь следую судьбе.
– А ты стал более разговорчив.
– Я говорю лишь то, что должен.
– Ты хотел нас угостить? – спросил Буйвол. – Или мне послышалось?
– Тебе не послышалось, – сказал монах. – Я знаю одно место, где сейчас свободно и тихо. Там мы и поговорим.
– Поговорим? – переспросил Малыш. – У тебя к нам какое-то дело?
– Можно сказать и так.
– Кажется, мы становимся популярны, – хмыкнув, заметил Буйвол.
Суайох серьезно посмотрел на него и сказал:
– Идите за мной! – Слова его звучали как приказ.
Они покинули многолюдную городскую площадь. Но на прилегающих улочках народу было не меньше. На обочинах дорог облепленные мухами лошади с торбами на мордах меланхолично пережевывали овес и стегали грязными хвостами себя по бокам, задевая идущих мимо людей. В телегах на охапках соломы спали пропыленные и пропотевшие возницы. За высокими заборами давились лаем сторожевые псы, взбешенные нашествием чужаков. В темных подворотнях возились, сцепившись, безликие немые тени. И мгновенно исчезали, едва раздавалось позвякивание доспехов приближающихся патрулей.
Суайох свернул в переулок. Остановился возле небольшого каменного дома. Стукнул в низкую дверь.
– Не похоже на закусочную, – сказал Буйвол с сомнением в голосе.
– Это место для избранных, – ответил монах.
Дверь открылась сама – за ней никого не было.
– Заходите, – сказал Суайох и пропустил товарищей вперед.
Буйвол, пригнувшись, шагнул в дверной проем. И едва не упал – под ногами оказались ступени, круто ведущие вниз.
Дверь захлопнулась.
– Спускайтесь, – приказал монах.
Дом словно был утоплен в земле. Снаружи он казался низким, будто приплюснутым, но внутри все выглядело иначе – высокий потолок, мощные балки стропил, окна на недосягаемой высоте. Деревянные стены казались голыми, но в щелях неаккуратных стыков угадывались очертания недостаточно хорошо спрятанных потайных дверей.
В центре пустой комнаты был накрыт стол. Вокруг него стояли четыре стула.
– Будет еще кто-то? – спросил Малыш.
– Что? – не понял Суайох.
– Стулья. Их четыре. А нас только трое.
– А, это! Нет, я больше никого не жду. А что касается стульев… их всегда столько…
– Странное место, – пробормотал Буйвол.
– Это просто наш дом в этом городе, – сказал монах. – И здесь нет никакой тайны… Но вы рассаживайтесь. Ешьте. Вы ведь за этим сюда пришли.
– Ты нас привел, – поправил Малыш.
– Пусть будет так, – усмехнулся чему-то Суайох.
Они сели за стол. Поочередно вымыли руки в медном тазу и приступили к трапезе. Они ели неспешно, аккуратно, посматривая друг на друга. Буйвол налегал на мясо, благо его было предостаточно во всех видах – и жареное, и тушеное, и вареное, залитое ароматным бульоном. Малыш старался попробовать всего по чуть-чуть. Суайох ел овсяную кашу с кусочками фруктов, запивал молоком.
– В монастыре кормили намного хуже, – сказал Малыш.
– Да, – согласился Суайох. – В мирской жизни больше плотских удовольствий. Но настоящая радость для человека лишь одна – служение своему богу.
– Не вижу в этом никакой радости, – Буйвол вытер сальные губы.
– Вы еще не понимаете всего, – Суайох отодвинул недоеденную кашу. – Но это поправимо.
– Так ты пригласил нас, чтобы заставить служить твоему богу? – спросил Малыш.
– Нашему богу, – с нажимом сказал монах. – Вы уже ему служите, и от меня тут ничего не зависит.
– Ты что-то путаешь, – сказал Буйвол. – Нам нет никакого дела до ваших богов.
– Это ничего не меняет. Но сейчас речь не о том. Сперва отдайте то, что нужно Локайоху.
– И что же ему нужно? – спросил Малыш.
– Камни, – ответил монах, и друзья невольно переглянулись.
– Камни? – притворился непонимающим Буйвол.
– Да, – кивнул Суайох. – Те самые, что вы показывали скупщику краденого. Он же сказал вам, что они ничего не стоят?
– Так ты следил за нами? – нахмурился Малыш.
– В этом не было необходимости. Локайох знает каждый ваш шаг.
– И что это за камни? – спросил Буйвол.
– Это части одной вещи. Локайох стремится собрать их воедино. А мы – его руки.
– Ценной вещи? – спросил Малыш.
– Нужной вещи, – ответил монах. – Отдайте мне камни, и я все расскажу вам.
– А может сперва ты все расскажешь, а потом мы подумаем, отдать ли камни тебе? – сказал Малыш.
– Спрашивай.
– Что это за вещь?
– Для тебя она совершенно бесполезна.
– Но вам-то она зачем нужна?
– Она нужна богу.
– Для чего?
– Для приумножения власти.
Малыш, хмыкнув, покачал головой:
