За ним следом потянулись тонкие темные нити — словно распущенные по ветру волосы, они хватали его за ноги и лопались. Вскипел прибой, поднялся черной волной — десятки существ, запутавшись друг в друге, стремились догнать стрелка. Две беспёрые птицы, щелкая клювами-пастями, соскользнули с вершины Гнезда.
— Поджигай, черт тебя дери!
Пол наконец-то сообразил, что от него требуется, сунул руку в карман, достал железную коробку с фосфорными спичками.
— Да брось ты спички! Стреляй! — кричал Джош. Но Пол уже поднес вспыхнувший огонек к пороховой дорожке. С шипением разбрасывая искры, отмечая свой путь сизым дымом, побежал по серой кишке огонь, бледный при дневном свете, почти незаметный. Поравнялся с Джошем, задорно плеснул ему в ноги горячими искорками, и стрелок, увидев, как быстро он распространяется, испугался — не рано ли они подожгли порох, не слишком ли близко остальные брезентовые мешки?
— Ложись!
Предугадав момент взрыва, Джош прыгнул вперед, воткнулся головой в снег. Позади рвануло так, что заложило уши и голова загудела. Что-то тяжело шлепнуло по спине. Горячая волна задрала одежду, ожгла открытую кожу, опалила волосы. Джош почувствовал, как его приподняло и толкнуло вперед. Земля вздрогнула. Зарокотало небо. Опять что-то упало, теперь уже на ногу.
— Тащим! — крикнул Джош, не дожидаясь, пока стихнет эхо, вскочил, сунул револьвер в кобуру, подбежал к мешкам, схватил сразу два и поволок их на черную проталину, где секунду назад прогремел взрыв. Снег вокруг был усеян останками тварей. Куски тел, обломки костных панцирей, лужи слизи…
— Молодец, Джош! — крикнул Тиас, потрясая пустым револьвером. — Давай жарь их там!
Мечники пару раз махнули клинками и остановились. Больше рубить было некого.
Рой вдруг отхлынул.
Твари устремились назад. Все силы были брошены на защиту еще не окрепшего Гнезда.
Рой понял, где настоящая опасность.
— Джош! — завопил Тиас. — Они по твою душу! Все к тебе! Берегись!
А Пол и Джош таскали брезентовые мешки с порохом. Шестьдесят шагов к черному утесу. Шестьдесят обратно. По взрытому снегу, среди вонючих останков, которые порой еще шевелились, еще стремились зацепить, укусить, ужалить пробегающих людей. Последний мешок Джош тащил один и, задыхаясь, кричал Полу:
— Собирай бомбы! Вот одна, у меня под ногой! Около лафета погляди! Устроим фейерверк!
Оглушенные твари — те, которых не слизнул взрыв, — постепенно приходили в себя. Они сползали на землю, выбирались из щелей Гнезда, из его извилистых нор. И в это же время тысячи зародышей вылупились из яиц. Сотни вызревших личинок окуклились. Десятки новых существ, разорвав коконы, по узким ходам поползли наружу. Все они были единым организмом. Все они были связаны нитями Силы, словно незримой всепроникающей паутиной.
Джош, крякнув, приподнял мешок, затолкал его в смердящую нору. Еще один сунул в щель под утесом. Остальные мешки сложил пирамидой. Подбежал раздувшийся Пол, расстегнул ремень, высыпал из-за пазухи собранные бомбы.
— Пихай их в дыры!
— Давай сам, а я еще принесу! — Пол бросился назад, к разбитому пушечному лафету. Но там уже двигались черные жуткие тени.
— Назад! — крикнул Джош. — Хватит! Пол обернулся:
— Успею!
— Уходи! — крикнул Джош, понимая, что уходить уже некуда. Поздно. Черная волна катилась на них, отрезав от товарищей.
“…нельзя было давать ребенку оружие…” — вспомнилось вдруг некстати, и Джош заскрежетал зубами.
Пол выстрелил в поднявшуюся на дыбы многорукую тварь. Увернулся от когтей, упал на колени, выставив перед собой револьвер. И Джош догадался, что парень забыл то, о чем всегда должен помнить стрелок.
Многорукая тварь, получив пулю, рухнула в снег. Справа выросла еще тень. Пол повернулся, нажал курок. И, услышав глухой щелчок, обмер.
Самое главное для стрелка — всегда точно знать, сколько у тебя патронов в револьвере.
— Беги!
Куда?
Нечто липкое наползло Джошу на сапог, и стрелок отпрыгнул в сторону, брезгливо задергал ногой, словно кошка, ступившая в лужу. По стене утеса — Гнезда! — сползло вниз длинное змеевидное тело. Над головой скользнул крылатый силуэт. Вывалилась из дыры новорожденная тварь — клубок щупалец, когтей и клыков, — завертелась в снегу, разворачиваясь, вырастая.
Пол вскрикнул — плеть шипастого хвоста ударила его в спину.
Джош стиснул зубы, свалился на землю — сапога уже не было, студенистая тварь добралась до мяса. Рыча от боли, он попытался соскрести липкую плотоядную гадость другой ногой.
— Бегите! — крикнул Тиас, стиснув рукоять бесполезного, разряженного револьвера и пытаясь рассмотреть, что же творится у подножия Гнезда. Но ни Джош, ни Пол бежать уже не могли.
Они ползли.
Пол, нижняя половина тела которого была парализована ядом, ударил рукоятью револьвера в выплывшую из пульсирующего мрака зубастую пасть и увидел, как ряды клыков сошлись, откусив ему кисть вместе с оружием Боли не было. Только страшно зудело все тело. Даже те части, которых уже не было. Пол ничего не соображал, он еще смутно осознавал себя, но не понимал, что творится вокруг. Лишь билась в голове одинокая мысль. Скорее воспоминание.
“… Он напишет о нас песню?”
Почему-то эта мысль казалась страшно важной. И только ради нее он куда-то полз. Лишь из-за нее он не останавливался, несмотря на жуткий зуд. Несмотря на неимоверную навалившуюся тяжесть. Несмотря на тьму вокруг и разъедающую легкие вонь…
Джош соскоблил-таки студенистую массу с ноги и понял, что правой ступни у него нет. Мешки с порохом были в двух шагах. Только бы дотянуться! Он бросил свое тело вперед и застонал от резкой боли.
Позади сдавленно кричал Пол. Его рвали на куски, а он еще жил.
“…бежать и придерживать свои собственные кишки, вываливающиеся из распоротого брюха…” — вспомнил Джош собственные слова и пожалел, что однажды произнес это. Он перевернулся, приподнялся на руках и закричал:
— Сюда! Ко мне! Вы, твари! Возьмите меня! Ну?
Черная волна катилась.
Из пор Гнезда выбирались новорожденные твари.
Джош вытащил из кармана складной нож с узким лезвием и с помощью зубов раскрыл его. Перекатившись к мешкам, он вспорол брезент одного из них. Ему на голову свалилась змееподобное существо, обвилось вокруг шеи. Стрелок несколько раз ткнул ножом в гибкое тело твари, почувствовал, как оно обмякло.
Он выжидал.
— Давайте же… — бормотал он. — Давайте… — Его лихорадило, перед глазами роились черные точки, иногда пульсирующая тьма совсем застилала глаза. Когда находило просветление, он видел, как приближается, катится Рой. Время почти остановилось. Джош прильнул к мешку, вцепился в него всем, чем мог, сунул ствол револьвера в разрез. И полностью сосредоточился на спусковом крючке. Сверху на него кто-то навалился, сдавил, удушая. Человеколицый пес грыз отставленную изуродованную ногу. Спрут присосался к левому боку.
Подпустить ближе!
Только бы хватило сил!
— Как думаешь, у нас получится? — прошептал он и ухмыльнулся. Что-то тонкое, живое скользнуло в горло, и он подавился.
