В СЛОЖИВШЕЙСЯ СИТУАЦИИ ОПРЕДЕЛЯЮЩЕЙ ДЛЯ ХАБАДА ЗАДАЧЕЙ БЫЛО «ПРИХВАТИТЬ» ПОЛУКРОВОК, РАБОТАЮЩИХ В СТРУКТУРАХ РЕАЛЬНОЙ ВЛАСТИ, ТО ЕСТЬ ЗАВЛЕЧЬ И СДЕЛАТЬ ИХ СВОИМИ ГОРЯЧИМИ СТОРОННИКАМИ, ВСЯЧЕСКИ СПОСОБСТВУЯ ИХ ПРОДВИЖЕНИЮ. ПРИ ЭТОМ ХАБАДНИКИ ДАЖЕ БЫЛИ ГОТОВЫ ПОЖЕРТВОВАТЬ СВОИМИ ИДЕЙНО-ФАШИСТСКИМИ ДОГМАМИ И ЗАКРЫТЬ ГЛАЗА НА НЕДОСТАТОЧНУЮ «ЧИСТОТУ» ИХ КРОВИ И НА ПЕРВОЗДАННОСТЬ ИХ ДЕТОРОДНЫХ ОРГАНОВ.
С НЕЕВРЕЯМИ (ГОЯМИ) ВОПРОС РЕШАЛСЯ ПРОСТО – ДЕНЬГАМИ.
ЛИЧНО ПЕРЕДО МНОЙ БЫЛА ПОСТАВЛЕНА КОНКРЕТНАЯ ЗАДАЧА – ПО СВЕДЕНИЯМ ХАБАДА, МЭР ХАРЬКОВА ЕВГЕНИЙ КУШНАРЕВ ПО ЛИНИИ МАТЕРИ БЫЛ ЕВРЕЙ. НУЖНО БЫЛО СДЕЛАТЬ ЕГО «СВОИМ».
В Нью-Йорке при мне скоропалительно создали организацию «Шаарей Хэсэд» («Врата Милосердия»), представляющую интересы всех и вся: и чернобыльцев, и детей Чернобыля, и старых, и бедных, и больных. Уже через три месяца она сменила название на «Всемирную Еврейскую Сеть Помощи и Утешения» (ВЕСПУ). Вхождение в Харьков должно было происходить через общественную организацию. Для этого был избран мой фонд. Проекты предлагались заведомо пустые, осуществлять их, как выяснилось, никто не собирался, но в стадии предложения они выглядели конфеткой в яркой и привлекательной обертке. Цель была одна: выход на первое лицо в городе – Кушнарева. Уже к январю 1992 года эта схема сработала через программу создания Клиники Любавичского Ребе… А дальше – никакой Клиники, никакой ВЕСПУ, зато многочисленные поездки в США, засилье американских советников в харьковской мэрии, создание первой в истории Украины Ассоциации Мэров Городов, которую и возглавил Евгений Петрович Кушнарев, ставший на следующем этапе Главой Администрации Президента… С тех пор я с большим интересом наблюдаю за успехами политиков- полукровок как на Украине, так и в России, особенно тех, кто на слуху: Чубайса, Немцова, Кириенко, небезызвестного «сына юриста» Жириновского и др. К последнему мой интерес особенно усилился в конце 1998 года, когда в своей статье «Еврейский вопрос или русский?» Владимир Вольфович обрушился на КПРФ по поводу «антисемитских утверждений доктора наук Александра Шабанова, ставшего заместителем Олега Шенина в Совете СКП – КПСС». Речь идет о книге А. Шабанова «Духовная борьба», в которой много говорится о фарисействе… А через год в Нью-Йорке я читал у Ребе, что «в эти дни, когда все царства мира восстают друг на друга, мы должны знать и верить, что война между царствами народов мира не коснется, избави Бог, евреев. Напротив, все происходящие события пойдут только на пользу еврейскому народу». Это было напечатано в буклете «Эра Машиаха» («Эра Мессии») с трогательной здравицей: «Да будет здравствовать Ребе – учитель и наставник наш! Король-мессия во веки веков!»… Если помните, в начале этой работы кроме Москвы, как эпицентра хабадского движения в СССР, я также упомянул Днепропетровск. И вот почему. Роль этого города как кузницы руководящих кадров страны СССР-ии, как форпоста военно- промышленного комплекса и, следовательно, закрытого города, известна всем. А вот в литературе Хабада Днепропетровск обозначен как место рождения шестого Любавичского Ребе и как колыбель решающего и окончательного наступления «Эры Машиаха».
Поэтому именно в этот город был направлен «лучший из лучших», самый достойный из последователей Любавичского Ребе, раввин Ш. Каменецкий. С тех пор все значимые политики независимой Украины, «птенцы гнезда Днепропетрова-Каменецкого», безусловно фильтровались и обрабатывались Хабадом (по схемам, не обязательно повторяющим харьковскую, но не менее результативным). С подачи Хабада сегодня у нас на глазах пишется «новейшая» история: была допетровская эпоха, была послепетровская, на смену которым пришла эпоха днепропетровская (т. е. каменецкая).
…Но вернемся в Нью-Йорк 1991-го. В течение месяца Хабад продолжал демонстрировать нам свое поразительное всесилие: любые правительственные двери открывались по первому их требованию. В то же время для американцев приезд нашей делегации был подтверждением блестящих перспектив Хабада в подготовке «пятой колонны» в агонизирующем Союзе.
Итак, наш визит подходил к концу. Его значимость была подчеркнута не только сообщениями американской прессы, которых было достаточно много, но и фактом специального выпуска журнала «Кфар Хабад», распространяемого по всему миру. В нем была допущена случайная, на первый взгляд, неточность, оказавшаяся на самом деле хорошо продуманной дезинформацией. Дело в том, что делегация, как я уже говорил, состояла из шести человек, а фотографии были напечатаны только пятерых.
Изображение шестого делегата было заменено групповым портретом. Отсутствовал Хаим, председатель Тбилисской общины. Нам пояснили: он остается в Нью-Йорке невозвращенцем. По этому поводу каждый из нас высказывал свои версии. Ведь у Хаима оставалась дома семья. Но видимо на сей счет он получил какие-то гарантии.
Мы собирались домой, в Советский Союз, с его строгими пограничными правилами и рудиментами тоталитаризма. Естественно все были обеспокоены возможными вопросами, но в Бруклине нам дали ясно понять, что проблема приезда в США шестерых, а отъезда пятерых была решена заранее, и поэтому в официальных изданиях печатали фотографии только тех, кто вернется. Лишь только на одном любительском снимке, сделанном в стенах американского Сената, Хаим (третий справа) «засветился» рядом с сенатором Либерманом (в центре).
Причем сенатор от штата Коннектикут Джозеф Либерман в 1998 году, будучи однопартийцем Билла Клинтона, был одним из немногих демократов, кто рьяно выступал за его импичмент. Ведь при отставке Клинтона президентом США автоматически стал бы вице-президент Альберт Гор (как вы помните, человек Хабада).
По поводу тбилисского «курьеза» (потери председателя общины) выдвигалась версия, что все это связано с неким резонансным событием, случившемся годом раньше в Москве. Известно, что в то время в первопрестольной и вокруг нее мощно укрепились кавказские криминальные группировки. Одновременно с этим в близком окружении Звиада Гамсахурдиа появился в качестве советника хабадник из Бруклина. На многочисленных фотографиях того периода рядом с грузинским президентом постоянно мелькает «черная шляпа». Так вот достоверно известно, что «пропавший» Хаим был связующим звеном между всеми вышеобозначенными.
В одной из доверительных бесед мой бруклинский куратор сообщил мне, что Хаим – один из участников прочтения молитвы «Пульса денура» и возвращаться ему опасно. Это сообщение не произвело на меня тогда никакого впечатления. Не хотелось признаваться в собственном невежестве, но тогда я еще просто не знал, что означает «Пульса денура». И только в 1995 году, когда прозвучали выстрелы, оборвавшие жизнь премьер-министра Израиля Ицхака Рабина, мне стало понятно, о чем шла речь. По сообщениям израильской прессы, Рабин погиб после прочтения ультраортодоксами молитвы «Пульса денура», что в переводе на русский означает «удар огнем». Эта молитва – на уничтожение. Она произносится при черных свечах десятью мужчинами и тот, на кого она прочитана, должен быть уничтожен в течение сорока дней. Читается она только в отношении евреев по происхождению, и неисполнение ее может обернуться карой для тех, кто ее произнес. Во всем этом много мистики, но, как правило, так и случается.
В 1940 году после прочтения «Пульса денура» ледорубом был зарублен Лев Троцкий, а ровно через 50 лет, в 1990-м, топором был зарублен отец Мень.
После возвращения из Нью-Йорка я быстро решил все проблемы Хабада, связанные с мэром Харькова Е. П. Кушнаревым.
В начале 1992 года наш город посетил уже хорошо мне знакомый руководитель службы безопасности
