шизофреничка, Кушнирша - алкоголичка, а моя Киса - климаксная психопатка. В чем же здесь дело?
А дело в том, что замечательный доктор Фрейд просто врёт! Будучи педерастом, он настрогал кучу детей, знал, что они будут ненормальные, и врал, чтобы скрыть свои грязные делишки. А всемирную славу ему сделали вырожденцы, которым приятно слышать сладкую ложь доктора Фрейда. Но по этой же причине Фрейда запрещает не только Ватикан, но и Кремль.
Моим оппонентам я предлагаю следующее домашнее задание: проверьте, сколько детей было у доктора Фрейда и выясните их дальнейшую судьбу. Правда, здесь надо учитывать, что такие хитрецы частенько используют искусственное осеменение своих жен. Есть и всякие другие фокусы, которые нужно учитывать, когда имеешь дело с такими умниками.
Итак, оглядываясь назад и подводя итог, можно сказать, что обе подружки моей жены, Людочка Богенова и Наташа Кушнир, были в молодости женщины лесбийского типа, те самые 47 % д-ра Виттельса. Да и моя Киса тоже не лучше. Правда, если Кушнирша была типа 'мужик в юбке', то моя Киса была лесбиянкой пассивного, или женского, типа, которые очень похожи на нормальных женщин. Но частенько это связано с мазохизмом, где мазохистка ищет свое счастье в несчастье. Эта каверзная штучка была и у моей Кисы, что она сначала тщательно скрывала. Да и вообще, она очень многое скрывала.
Первые три года, пока Киса была моей невестой, она умела контролировать свои дефекты. Но как только мы поженились, Киса моментально устроила мне свой первый мазохистский концерт. Однажды октябрьским утром 1958 года она вдруг, безо всяких причин, начала глупо спорить и противоречить, чего раньше никогда не было. И это продолжалось до тех пор, пока я не выдержал и обозвал ее дурой. Впервые за три года. Тут она расплакалась. Но как?! Слезы текли у нее градом, без остановки. И все это в бумажные платки, которые она выбрасывала один за другим.
Я извинился, сказал, что очень сожалею о случившемся. Всячески пытался успокоить ее, утешить. Но ничего не помогало. Слезы текли ручьями, потоками. Это была какая-то слезливая истерика, нервный припадок, где причина совершенно не соответствовала последствиям.
Так прошло полчаса. Я смотрел на нее и недоумевал. Что ней такое? Потом, видя, что она не может успокоиться, я ушел из дома. Часа два я бродил по осеннему Брод-и ломал себе голову, что это за странная история с моей Кисой.
Прихожу наконец домой. Киса все еще всхлипывает. И глаза опухли от слез. Я глажу ее по голове, как обиженного ребенка, и говорю:
- А теперь объясни мне, пожалуйста, что с тобой? - Ничего, - всхлипывает Киса.
И это 'ничего' продолжалось потом 20 лет. Каждые 2-3 месяца Киса устраивала мне свой мазохистский концерт. Буквально из ничего, из воздуха, разными путями, не так, так как она провоцировала скандал, пока я не выдержу и не обзову ее дурой. А ей только этого и надо. Сразу начинается плач на полдня. А я потом 2-3 дня хожу расстроенный.
- Послушай, - говорю я. - У тебя это мазохистская потребность - быть униженной и оскорбленной. Как в романах Достоевского. Но заодно мучиться приходится мне, хотя мне это совсем не нужно, а, наоборот, крайне неприятно. Пожалуйста, предупреждай меня, когда у тебя подходит эта штука. Тогда я буду уходить из дома, а ты бейся головой об стенку.
Но не тут-то было. Мазохистка всегда хочет пострадать не от бездушной стенки, а от своего сексуального партнера.
И каким-то образом это было связано с ее месячными периодами. Пытался я отмечать это на календаре, но оказалось, что у нее месячные не регулярные, а какие-то скользящие, то раньше, то позже. И ничего из этого не получилось. Кроме того, мои пометки в календаре Кисе страшно не нравились. Эти мазохистские концерты были ей необходимы, как воздух. Они были частью ее души.
В промежутках между этими концертами Киса была шелковая: мягкая, добрая, послушная. Такая добрая, что лучше не найдешь. Но это было доброе зло. До следующего концерта.
Прекратились эти мазохистские концерты только после климакса, когда прекратились месячные. Но взамен пришло климактерическое помешательство. И стало еще хуже. Киса стала полной противоположностью тому, чем она была раньше. Из мазохистки она стала чем-то вроде садистки. Вплоть до того, что угрожает мне кухонным ножом. Но это было через 20 лет.
А до этого Киса была очень хорошим человеком. Она была очень трудолюбивая. Она работала уже с 14 лет, когда ее семья приехала в Америку, сначала нянькой и прислугой, потом официанткой, секретаршей, переводчицей и преподавателем русского языка. И одновременно она все время училась и училась, став, в конце концов, доктором русского языка и литературы. Что вы еще хотите?
И вместе с тем она была какая-то, как говорят, недоделанная. Чтобы понять это, надо потрясти ее мамашу Евгень Палну. Родом из украинского села, во время страшного голода 1933 года она сбежала в Киев и с голодухи вышла замуж за первого попавшегося - Георгия Майковского, продавца в комиссионном магазине, который называли также ломбардом. Только через 30 лет /заметьте - тридцать!/ я выяснил, что Майковский был полу еврей и полусумасшедший или, скажем, просто психопат. От отца-полуеврея четвертьеврейка Алла Майковская унаследовала ум, трудолюбие, но одновременно лесбиянство и психическую болезнь. И здесь очень трудно разобрать, где кончается добро и начинается зло.
Двух последующих сестер Евгень Пална делала не от мужа, а чёрт знает от кого. Почему? По- видимому, первый ребенок Алла, родившаяся в 1934 году, уже тогда была 'недоделанная', болезненная, плаксивая, капризная. И матери сразу видят, что с ребенком что-то не в порядке, и думают -от кого это, от матери или от отца? Даже я, когда мне на колени подбросили 5-месячного арабчонка, сразу видел, что это ребенок хороший - и полюбил его, как арабскую сказку.
Хотя Евгень Пална и делала Аллиных сестёр, Милку и Галку, не от нелюбимого мужа, а от каких-то хахалей, но результаты оказались плохие. Милка и Галка выросли набитыми дурами, они даже среднюю школу не кончили, стали 'дроп ауте'. И все три сестры - лесбиянки. Единственная разница в том, что Алла - умная лесбиянка, а Милка и Галка - глупые лесбиянки. Так что лучше? Так или иначе, но получается, что дурная наследственность идет от самой Евгень Палны.
Среди моих любимчиков, помимо профессора Ломброзо есть еще знаменитый психиатр профессор Август Форель, превосходной книги 'Половой вопрос', Нью-Йорк, 1924, где он пишет, что самой здоровой частью нации являются крестьяне /стр. 327/. А вот моя теща Евгения Павловна из крестьян - и дегенератка. Сначала я утешал себя, что у колхозной тещи будет хоть хорошая генетика. А получилось чёрт знает что.
Евгению Павловну похоронили на кладбище Ново-Дивеево около Нью-Йорка. Если вам случайно доведется быть на этом кладбище, плюньте на могилу моей тещи. Ничего другого она не заслуживает.
Что еще интересного или поучительного могу я рассказать о моей Кисе, которая когда-то говорила, что по 'Святцам' она вроде святая жена? Через первые 10 лет нашего брака выяснилось, что обе ее сестры, Милка и Галка, - это лесбиянки, наркоманки и минетчицы. А это значит, что и мои дети от Кисы тоже будут такими. Значит, думаю я, лучше их не иметь. Насмотрелся я уже на всякую пакость. Но, чтобы не обижать Кису, я молчу. И она молчит. А чертова теща капает ей на мозги: 'Почему у вас нет детей?'. В результате через 10 лет Киса заявляет мне:
- Я хочу детей!
- Каких детей? - говорю я. - Таких, как твоя Галка - лесбиянка, наркоманка и торговка наркотиками?!
- Наши дети будут такие, как ты...
- Ты надеешься на это... А я боюсь, что они будут такие, как Галка. Да и Милка тоже не лучше...
И начинается у нас неприятный спор. Я привожу примеры наших знакомых женщин, которые и красивы, и умны, но замуж не выходят и детей не имеют — Кира Полянская... Нина Нифельд... Ирочка Еляхинская... Просто они знают, что детей им лучше не иметь...
Но Киса упорствует:
- Тогда я оставляю за собой право искать себе нового мужа!
Знаете, что она нашла? Никогда не догадаетесь. Месяца через два или три, однажды утречком она меня спрашивает:
- У тебя нигде не чешется?
- Нет, - отвечаю я. - А где?
Киса показывает рукой между ног и поясняет:
