Максим усмехнулся. Он хотя и понимал, что это все – хорошее представление, но заставлять Сольку постоянно бегать из-за стола в туалет не мог.
– А вот скажите, – томно заговорила Альжбетка, – вы многих посадили в тюрьму?
– Порядочно, – кивнул следователь.
– И как?
– Что – как?
– Эти люди приходят к вам в кошмарных снах?
– Нет, – засмеялся Максим.
– А вот если бы вы нас посадили, мы бы к вам постоянно приходили, – заверила Альжбетка, – а я так по два раза за ночь.
– Тогда этот сон вряд ли был бы кошмарным, – галантно ответил Максим.
Фу, дешевый прием.
Альжбетка сразу поправила волосы и забарабанила пальцами по столу. Наверняка она уже сегодня планировала влезть в его сон, который (можно даже не сомневаться) все же станет убийственно-жутким. Учительница ботаники вновь вернулась на место, одарила меня довольной улыбкой и принялась за трапезу – кушай, моя маленькая и любименькая Солька!
– А когда же вы найдете преступника? – спросила Альжбетка.
– Да уж, плохо работаете, товарищ следователь, – жуя, проговорила Солька.
– Это дело времени, – ответил Максим.
– Не волнуйтесь, – заверил Воронцов, – мой друг в своем деле – лучший.
«Ага, как же, ходит кругами вокруг меня, нет, чтобы делом заниматься».
Через часик девчонки засобирались – пройтись к реке, и я взялась их немного проводить. Максим с Воронцовым хотели составить нам компанию, но я, мягко говоря, осерчала (могу я побыть с девчонками хоть двадцать минут наедине?!), и нас оставили в покое.
– Он точно тебя не обижает? – спросила у ворот Альжбетка.
– Да нет, выспрашивает и вынюхивает только, – ответила я.
– Это видно, – тяжело вздохнула Солька.
– Ты молодец, – похвалила я ее.
Учительница ботаники гордо вздернула нос.
– А как у тебя с Воронцовым? – спросила Альжбетка.
– Все как надо, – смущенно потупила я взор.
– Да ты что! – воскликнули девчонки.
– Ага, – кивнула я, – вы идите, а я хочу немного прогуляться, потом поболтаем.
– Ты, если что, сразу звони или пиши, – строго сказала Солька, поглаживая свой живот. Наелась она, наверное, на сто лет вперед.
– Обязательно.
Девчонки, сытые и радостные, отправились к реке, а меня же ноги понесли в лес. Не было мне покоя, как магнитом туда тянуло. Где, где разгадка всего этого?..
Обойдя участок, я опять оказалась на месте, где недавно лежал убитый Служаков – пусто, по- прежнему ничего интересного не зацепило глаз. Я направилась в лес, поддавая ногой облетевшие листья.
– Здесь я пряталась, укутавшись в плед, – тихо сказала и свернула с тропинки. Вспомнились ощущения холода и страха.
Маленькая канавка и муравейник, сломанная береза и пенек, обросший мхом... Подняв с земли тоненькую веточку, я стала ее разглядывать. Холодная, сухая веточка. Я перепрыгнула через яму и обернулась – роскошный дом Воронцова виднелся среди деревьев. Какая-то птица издала резкий звук, и я вздрогнула. Глупо.
Небольшая полянка, дальше – стройный ряд елок. Земля усыпана иголками, кругом сухо, а ветки так переплелись, что совсем не просто пробраться через эту живую изгородь.
– Не пойду туда, неохота царапать руки и лицо, – поежилась я.
– Мя-я-я-у-у-у... Мя-я-я-у-у-у...
Такие звуки мог издавать только кот. Я улыбнулась – это наверняка верный друг деда Остапа. Сейчас я тебя поймаю, голубчик!
Посмотрев на елки, я повернулась к ним спиной, закрыла лицо руками и, подглядывая в щелочки между пальцами, с большим трудом стала пробираться задом сквозь плотную стену веток. Пахло грибами, хотя, наверное, их сезон уже прошел. Мя-яя-уу-у. Где же ты?
...Я почти прошла это место, но остановилась и обернулась...
Под одной из елок почва была перемешана с иголками – как-то это выбивалось из общей картины: кто-то совсем недавно был здесь. Я подошла, наклонилась и, подняв маленький комочек земли, раскрошила его пальцами. Ну что ж, будем рыть... Хорошо, что у меня не такой маникюр, как у Альжбетки, – не жалко ногти ломать.
Земля была мягкая, пушистая и поддавалась легко. Практически сразу я наткнулась на целлофановый пакет и потянула его на себя: добыча оказалась в моих руках. Я уже догадывалась, что это. Осторожно развернула пакет и усмехнулась – рисунок на нем мне был хорошо знаком... В руку упало такое холодное и такое красивое колье – бриллиант «Живая слеза» смотрел на меня, переливаясь и мерцая.
– Привет, – прошептала я и подмигнула ему, – вот мы с тобой и встретились.
Помнится, Галина Ивановна говорила, что ничего не слышала в ту ночь, когда у нее украли колье... Она не оплатила страховку... У Служакова нашли футляр...
Мои мысли выстраивались в ровную и четкую линию, я почти уже знала, кто преступник, мне нужна была еще лишь капля, лишь капля, чтобы назвать имя этого человека.
Я отшвыривала ногами комья земли, вновь перебирала их руками, осматривала каждый миллиметр, каждую кроху... И вот оно – доказательство! Оно лежало и смотрело на меня, слегка помятое и грязное. Я подняла эту вещичку с земли, рассмотрела и вдохнула такой знакомый запах...
Мя-я-я-у-у-у. Я резко обернулась. Серый кот с большими умными глазами внимательно смотрел на меня, плутовато помахивая хвостом.
– Спасибо, дружище, – сказала я, сжимая в руке «Живую слезу».
Глава 34
Три вопроса от Максима
– Это что? – спросил Евгений Романович, тыча толстым пальцем в замершего посредине гостиной кота.
– Это Тиша.
Кот, увидев противного Гоблина, фыркнул и явно разозлился (как я его понимала!).
– Где ты его взяла? Он заразный?
– Я думаю, Евгений Романович, что на вас заразы куда больше, чем на этом милом создании, я бы даже сказала, что вы целиком и полностью представляете собой одну сплошную заразу.
Евгений Романович сжал кулаки. Шерсть на спине Тиши встала дыбом, белые клыки предупреждающе клацнули, а прищуренные глаза блеснули ненавистью. Перепуганный Гоблин чертыхнулся и заспешил в кухню.
Это хороший кот, не зря его дед Остап так любит. Взяв Тишку на руки, я погладила его по голове – он заурчал и заерзал от удовольствия.
– Поднимись к Воронцову.
Обернувшись, я увидела на лестнице Максима.
– Мы хотим с тобой поговорить, – как-то слишком тихо добавил он.
– Я возьму его с собой, – сказала я, прижимая кота.
– Бери.
